Великий жулик Большой папа
Шрифт:
Петруша почесал затылок.
– Тама их не сыщешь. Ушли, однако.
– Скоро светать начнет, - сказал Петруша.
– Домой пора. Пока нас не хватились.
– Поехали, - согласился Юрий Иванович, - не все ж победы одерживать. А вы, хлопцы, не журитесь. В другой раз мы их заловим. И батю вашего найдем.
Сказал вроде как-то спокойно. Но в его словах было столько уверенности, что мы приободрились и забрались в будку.
Петруша дал свисток и тронулся задним ходом.
– Юрий Иванович, - вдруг через некоторое время спросил Алешка.
–
– Станция тут когда-то такая была. Возле нее шоссе близко проходит. И мост есть. Раньше бойкое место было. А ты почему спрашиваешь?
Алешка ответил не сразу. И задал еще один вопрос:
– А как вы думаете, что такое А и Д - 126 км?
Юрий Иванович пожал плечами. Тогда Алешка протянул ему стодолларовую купюру.
– Посмотрите.
Юрий Иванович взял банкноту, повертел ее в руках. Опять плечами пожал:
– А чего мне ее смотреть? Я эти баксы сроду в руках не держал.
– Ну приглядитесь.
– Алешка был настойчив.
– Может, я ошибаюсь…
Юрий Иванович поднес купюру поближе к плафону, всмотрелся.
– С другой стороны, - подсказал Алешка.
– Ну и что? Дим, ну-ка глянь. У тебя глаза-то помоложе.
Я стал рассматривать бумажку. Серого цвета. С каким-то президентом. И тоже ничего особенного не заметил. Да я и не больно-то эти деньги видал.
– Номер и серию посмотри, - сердито и нетерпеливо подсказал Алешка.
Посмотрел. Серия АД, а номер… а в номере аккуратно зачеркнуты лишние цифры, так что остались только один, два, шесть. И к ним добавлено коротенькое «км». Папиной рукой! Точно!
– «АД» - это «Алеша и Дима», - уверенно сказал Алешка.
– А 126 км - и так ясно. Это папа для нас оставил!
– Сомнительно, - проворчал Петруша.
– Такой кавардак в вагоне…
– Вот именно!
– горячо прошептал Алешка.
– Такой кавардак! А бумажка эта лежала на столе, прижатая банкой от пива.
А ведь логично!
– Дуем на сто двадцать шестой!
– решительно скомандовал Юрий Иванович.
А мы и так уже к нему приближались. В свете фонаря мелькнул погнутый столбик с цифрой «132».
– Поддай-ка пару!
– и Петруша распахнул дверцу топки.
А мы опять начали швырять в нее поленья.
Ну и ночка!
Снова мы неслись по темной степи, и слева от нас неслась над степью круглая желтая луна.
На сто двадцать седьмом километре Петруша начал притормаживать.
– Нам лишний шум ни к чему. Кто его знает… Может, засада там. Вражеская хитрость.
Можно подумать, что наш паровоз подберется к 126 км на цыпочках. Он даже когда на месте стоит - хоть уши затыкай.
Тем не менее к полустанку мы подъехали тихонько, малым ходом. Готовые, в случае чего, дать деру на полном пару.
Стали. Попыхивая. От луны было довольно светло. Мы осмотрелись, не выходя из паровоза. Петруша так и держал руку на реверсе, готовый в любую секунду дать ход. А в другой руке держал свое любимое полено.
И сначала мы ничего особого не увидели. Впереди - мостик, блестит под луной речка… Какое-то
И вдруг в глубине строения мелькнул и замигал огонек.
– Нам сигналит!
– ахнул Юрий Иванович.
– Ясно - нам!
– согласился Петруша.
– Вопрос - кто? Друг или враг?
– А вот я сейчас узнаю!
– Юрий Иванович по пояс высунулся в окно и гаркнул на всю степь в жестяной рупор: - А ну выходи по одному! А то как врежу короткой очередью!
– Не стреляйте, Юрий Иванович!
– послышалось в ответ.
– Свои!
– Степа!
– прогремел Юрий Иванович.
– Беги сюда! Машинист мой, пропащий, - пояснил он нам.
– Вот он сейчас все и расскажет…
Глава XIV
А ДАЛЬШЕ ЧТО?
– Покушать что-нибудь есть?
– жалобно начал свой рассказ машинист.
– Нам ни пить, ни есть не давали. Ну, от жажды я уже не страдаю. Полреки выпил. До сих пор в животе булькает. А жрать хочу - хоть поленья грызи.
У запасливого Петруши оказался бутерброд с котлетой. Машинист Степа так в него впился, что даже заорал. Точнее - вскрикнул, оказывается, за палец себя тяпнул.
– Ну вот, - он вздохнул, проглотив последний кусок.
– Поплыл.
– Кто поплыл?
– Бутерброд. В животе плавает. Вы как здесь оказались-то?
– А ты?
– Расскажу по порядку. Стучат в кабину: «Проверка!». Открываю дверь - двое в камуфляже, с оружием. «Пройдемте с нами!» «С ума сошли?
– говорю.
– А состав?» - «У нас замена есть. Кеша, садись за баранку!». Меня под руки и повели в вагон «Шапито». Еле успел автоматику включить… А у вас, правда, поесть ничего больше нету? Ну вот, привели в «Шапито», тут я и врубился. Понял - террористы захватили поезд. Закрыли меня в купе, говорят: «Посиди здесь. Молча». Наручниками - к столику. Да… Сижу, думаю. На душе, конечно, тяжко. Но надежда есть. Сделают они свое дело и меня вернут на место. А тут опять приходят. Злые и, я бы сказал, напуганные. Этот, главный, который на кота похожий, говорит: «Иди в свою кабину. Поведешь поезд, куда мы тебе скажем!». Нет, думаю себе, это дело так не пойдет. Мало ли куда они скажут! А если в Америку? Так и сказал… - Вздохнул тяжко.
– Ну, вломили они мне. Мало не показалось. «Сиди, - говорят, - думай». Сижу, думаю. Битые ребра считаю. Слышу - опять шум, топот, ругань. Ну, догадался - еще кого-то схватили. И верно - втаскивают они полковника милиции…
Тут мы с Алешкой вздрогнули.
– Это батя ихний, - мягко сказал Юрий Иванович.
– Ну! Ну мужик! Ну боец!
Мы аж расцвели вовсю.
– Он, значит, тоже в наручниках. Но они его, видно, здорово побаиваются, осторожно держатся. Ушли. Меня перед уходом опять «погладили». «Ничего, - меня полковник успокаивает, - все идет, как надо. Держись, парень, и дальше молодцом». А как надо? Кому надо? Ничего не поймешь.
«Нет, - подумал я, - что-то стало проясняться. Не зря, значит, папа в форме своей поехал».