Великолепие чести
Шрифт:
— Если вам больно, то это хороший признак, — чуть слышно прошептала она. — Боль скоро пройдет. Радуйтесь, что вообще не лишились ног. Добавлю, что вы попали в ловушку из-за собственного безрассудства и, надеюсь, извлекли для себя урок. Во второй раз мне вас не спасти! Я знаю, вы верили в то, что Луддон будет играть по правилам. Но… именно в этом заключалась ваша ошибка. Луддон понятия не имеет о совести и чести. Не забывайте об этом в будущем и, глядишь, еще годок-другой протянете.
Произнося эти слова, Мадлен думала о том, сколь высокую цену ей придется заплатить за свой поступок. Луддону не понадобится долго размышлять над
Но сначала, разумеется, надо позаботиться о бароне. Лишь только он покинет замок, она все как следует обдумает, а пока лучше не забивать себе голову мрачными мыслями.
— Что сделано, то сделано, — с отчаянием в голосе прошептала Мадлен.
Векстон никак не откликнулся на это замечание, а его спасительница предпочла ничего не объяснять. Между ними повисло тяжкое молчание. Промолви Дункан хоть слово, Мадлен чувствовала бы себя увереннее. Ее смущало, что его голые ноги касались ее плоти, и, стоило ему чуть разогнуть пальцы, они уперлись бы в полукружия ее грудей. Подумав об этом, Мадлен залилась краской и решилась еще раз осторожно взглянуть на Дункана, чтобы понять, как он относится к столь необычному методу лечения.
Тот, казалось, только и ждал этого и быстро перехватил ее взгляд. Он подумал, что глаза у девушки — как небо в ясный, солнечный день и что она ничуть не похожа на своего брата, но тут же напомнил себе, что по одной лишь внешности нельзя судить о человеке, хотя этот невинный взгляд так и манил его. Однако Мадлен — прежде всего сестра его врага, и ее внешность не так уж важна для него. Эта девушка стала теперь заложницей, приманкой для того, чтобы загнать дьявола в ловушку.
Между тем Мадлен подумала, что глаза Дункана такие же серые и холодные, как лезвие ее кинжала. Его лицо казалось высеченным из камня и совершенно бесстрастным. Плотно сжатые губы и упрямый подбородок придавали ему еще более суровое выражение. Мадлен заметила, что в уголках его глаз совсем не было морщинок — похоже, этот человек никогда не смеялся и даже не улыбался. Впрочем, наверное, ему и не пристало веселиться: во-первых, он был воином, во-вторых, знатным бароном — это не оставляло в его жизни места для веселья и смеха.
Внезапно Мадлен подумала, что даже не представляет, что творится сейчас в душе пленника ее брата. Это беспокоило и страшило ее. Преодолевая смущение, девушка явно попыталась завязать с ним разговор.
— Вы хотели встретиться только с Луддоном? — спросила она.
Когда ответа на вопрос не последовало, Мадлен раздраженно вздохнула. Похоже, этот воин не только глуп, но и упрям. Она спасла ему жизнь, а он не произнес ни слова благодарности. Что ж, видимо, его поведение соответствует его внешности и репутации.
Векстон пугал ее. Признавшись себе в этом, Мадлен рассердилась. Если его отношение к ней так волнует ее, значит, она не умнее его. Барон продолжал упорно молчать, а она тряслась, как нашаливший ребенок.
Пожалуй, все дело в том, что Векстон — такой гигант, настоящий великан, решила наконец Мадлен. В этой маленькой комнатушке он просто подавляет ее своими внушительными размерами.
— И не вздумайте снова явиться к Луддону! Уж тогда-то он непременно убьет вас.
Барон и на этот раз ничего не ответил, лишь медленно отодвинулся от девушки, задержав,
Затем он принялся натягивать на согревшиеся ноги чулки и сапоги, а девушка все продолжала сидеть на тюфяке.
Обувшись, Дункан поднял с пола плетеный кожаный поясок Мадлен и протянул его ей. Та приветливо улыбнулась, решив, что барон наконец хочет выразить ей свою признательность и собирается сказать несколько благодарных слов. Она потянулась за поясом.
Движения Дункана были молниеносными. Схватив левую руку Мадлен, барон в один миг намотал поясок на ее запястье и в мгновение ока связал обе руки вместе.
Мадлен недоуменно посмотрела на них, затем перевела взгляд на барона. Холодок пополз по ее спине, когда она увидела выражение его лица. Не веря своим глазам, она отчаянно замотала головой.
И тут барон Векстон наконец заговорил:
— Я пришел сюда не за Луддоном, Мадлен. Я пришел за тобой.
Глава 2
…Мне отмщение, Я воздам…
— Вы сошли с ума? — прошептала девушка изумленно.
Дункан ничего не ответил. Рывком подняв Мадлен на ноги, барон схватил ее за плечи — без его поддержки она немедленно рухнула бы на колени. Странно, но для такого великана у него были на редкость нежные руки, что еще больше смутило Мадлен.
Его поведение было необъяснимым. Ведь барон — пленник, а она — его спасительница, неужели он этого не понимает? Да она всем рисковала, освобождая его! Господи, она согревала его ноги таким непозволительным для девушки способом!
Векстон стоял, возвышаясь над ней. Он казался настоящим варваром с диким выражением лица, которое, признаться, сейчас вполне гармонировало с его огромным телом. Мадлен почти физически ощущала исходящую от него силу и, несмотря на отчаянные попытки держаться спокойно, вся дрожала и знала, что Дункан чувствует это.
Он потянулся за плащом Мадлен. Закутывая ее, он как бы невзначай провел рукой по нежной округлости ее груди. Это могло быть случайностью, но девушка все же инстинктивно отступила назад, плотнее запахивая плащ. Барон ухмыльнулся. Высвободив конец ее кожаного пояса, Векстон повернулся и повел сестру Луддона за собой.
Мадлен едва поспевала за ним.
— Но к чему вам попадаться на глаза людям Луддона? — вскричала она. — Это нелепость!
Дункан не отвечал, но девушка не отступала. Этот человек шел навстречу своей смерти, и она должна была остановить его!
— Барон, прошу вас, не делайте этого! Вы просто безумец! Они убьют вас!
Мадлен потянула пояс на себя, безуспешно пытаясь остановить Дункана.
Господи, ну как спасти его?!
Они дошли до тяжелой двери, ведущей во двор замка. Барон толкнул ее с такой силой, что, распахнувшись, она с грохотом ударилась о каменную стену. Когда Мадлен оказалась во дворе, ледяной ветер с силой пахнул ей в лицо, словно насмехаясь над ее мыслями насчет безумия Дункана. Нет, сумасшедшим он не был!
Доказательств тому было множество. По двору замка передвигалось не меньше сотни воинов; примерно столько же перебиралось через крепостные стены. Они двигались со стремительностью ветра и осторожностью воров, и все носили на одежде бело-голубые цвета барона Векстона.