Великолепие шелка
Шрифт:
– Капитан Бладуил убежден, что погода скоро испортится, – произнесла она, не желая обманывать своих собеседниц. – Надвигается шторм, и он настигнет нас уже к вечеру.
– Да мистер Бладуил просто пугает тебя, Чина, дорогая! – воскликнула весело миссис Харлсон. – Посмотри на небо! Ни облачка!
– И ни малейшего дуновения ветерка, – добавила со вздохом кареглазая Дотти, усиленно обмахивая себя веером. На ее платье, под мышками и на спине, темнели пятна от пота, и Чина, с симпатией вглядываясь в ее раскрасневшееся лицо, снова почувствовала себя благодарной за то, что родилась в Индонезии, ибо, несмотря на то что черное платье было сшито из относительно плотной бумазейной ткани, жару она переносила гораздо
Она, пожалуй даже, слишком уж худая, уточнила Чина, поглядывая неприязненно из-под опущенных ресниц на женщину, сидевшую несколько поодаль в плетеном кресле с книгой в руках и в широкополой соломенной шляпе, прикрывавшей ее пышные черные волосы. У Чины не было ни малейших иллюзий относительно того, к какому сорту женщин относилась Джулия Клейтон. Про нее говорили, что несколько месяцев назад она овдовела и теперь плыла в Индию, чтобы увезти оттуда останки своего дорогого, любимого Вильяма, который, будучи майором Семидесятого пехотного полка, погиб при исполнении служебного долга во благо королеве и родине. Но Чина в первый же день путешествия заметила, что Джулия не носит обручального кольца. А с течением времени и вовсе стала подозревать, что молодая «вдова» отправилась в Калькутту, первый порт назначения «Звезды Коулуна», чтобы избежать некоего скандала, который грозил ей в Англии.
Чина не сомневалась в том, что Джулия Клэйтон сразу же, с первого взгляда почувствовала к капитану Этану Бладуилу сильное влечение. По существу, все они, включая миссис Харлсон, готовы были целовать землю, на которую ступала его нога, и девушка чувствовала полное свое бессилие, так и не сумев разгадать, в чем же крылась причина подобного обожания. Она не могла найти в нем ни одной располагавшей к нему черты, за исключением разве что привлекательной внешности. Он был высоким, – что правда, то правда, – загорелым и стройным. Многим женщинам понравились бы, несомненно, и его голубые глаза, и квадратный подбородок с ямочкой посередине. Но, как бы там ни было, разве можно не замечать отрицательных свойств его натуры? Грубости, например, или той же заносчивости? В общем, она не видела в нем как в человеке ничего, что вызывало бы у нее симпатию.
Девушка усмехнулась, наблюдая, как Дотти и Арабелла обращают тоскующий взор на верхнюю палубу, где уперев руки в бока, стоял возле судового компаса капитан Бладуил. Интересно, относились бы они к нему с тем же обожанием продолжала она размышлять, если бы увидели его, как она, пьяным в стельку и в каюте, выглядевшей так, словно по ней прошел тайфун? А что бы сказали они про жадность, которая заставила его гнаться по ее следам до самого Бродхерста?
Она вздохнула, понимая, что все же не вполне справедлива к нему. В конце концов он поступил достаточно честно, не скрыв от нее истинных мотивов своего поведения. Да и тут, на «Звезде Коулуна», его обращение с ней было, можно сказать, образцовым. Ей казалось, что она знает причины подобного отношения к ней со стороны капитана. Видимо, он постоянно помнит о том, что сыграл определенную роль в развернувшихся в Англии событиях, о которых она безуспешно старалась теперь позабыть. А может быть, просто жалеет ее, перенесшую утрату двух близких людей. Последнее особенно не устраивало Чину, не желавшую быть объектом жалости в какой бы то ни было форме. Ее утешало лишь то, что после завершения путешествия она никогда, ни разу в жизни не увидит больше его!
Солнце еще не успело сесть в недвижные океанские воды, а в воздухе уже пронеслись первые дуновения ветра. Закат
– Разве это не замечательно, мистер Кварлз? – спросила она, обращаясь к стюарду, спешившему мимо нее по каким-то важным делам с целой охапкой разнообразнейших инструментов.
– Замечательно? Да я бы тысячу раз предпочел жару, нежели шторм, который у нас на носу! Теперь вот крутись тут, как какая-нибудь последняя баба, задраивай весь корабль, проверяй иллюминаторы, чисти камбуз... нет уж, благодарю покорно, мисс Чина, лучше уж в жаре, да в безопасности! – Он с отвращением сплюнул в водосточный желоб. – И вы называете это замечательным?
Чина ни капельки не обиделась на желчную реплику Нэппи. Девушка уже не раз имела возможность убедиться, что он обожает жаловаться, и давно поняла, что не стоит обращать на это внимания, учитывая его нервную, разбросанную натуру. Она относилась к Нэппи Кварлзу с явной симпатией, что выглядело несколько странно, поскольку команда капитана Бладуила представляла собой в основном причудливое сборище убийц и воров.
Нэппи обладал на редкость благородным сердцем и чистой, умудренной жизненным опытом душой, однако любому, кто посмел бы заподозрить его в этих достоинствах, он бы с презрением плюнул в лицо. Ростом не более пяти футов и вечно небритый, он носил на левом глазу черную повязку, которая, по мнению Чины, делала его похожим на настоящего, хоть и миниатюрного, пирата. Глаз он потерял, как успел уже сообщить Чине, во время тайфуна на Большом Барьерном Рифе, когда датский фрегат, на котором он в то время служил, получил пробоину и пошел ко дну.
– Ветер срезал к чертовой матери все мачты, мисс, и все перекладины и болты дождем посыпались вниз, на палубу. Половину людей, кто не успел спрятаться, поубивало, а половину искалечило, в том числе и меня.
Свалившаяся откуда-то сверху доска стукнула его по голове, да так, что он потерял сознание, а торчавший из нее металлический стержень выбил ему глаз. У него не было ни малейшего сомнения, что он должен был бы пойти ко дну вместе с кораблем, но вмешалось Провидение, и он, вовремя очнувшись, смог забраться в крохотную шлюпку и, как и остальные оставшиеся в живых члены экипажа, благополучно добраться до берега. Удар в голову не только стоил ему глаза, но и наделил его одной курьезной особенностью: теперь он мог заснуть внезапно в любое время суток, невзирая на работу, которой занимался в тот момент.
– Вот поэтому меня и называют Нэппи-соней, – рассказывал он девушке. – Никто не может сказать даже за минуту до этого, когда я снова свалюсь и засну, и если бы не капитан Бладуил, я бы никогда больше не смог пришвартоваться ни к одному кораблю. Он первоклассный парень, капитан Бладуил, лучше некуда. – Последние слова Нэппи произнес с подобострастием. – Ну кто еще взял бы к себе стюарда, который засыпает при исполнении своих обязанностей? Но капитан Этан не указал мне на дверь. И я ему за это очень признателен.
По правде сказать, Чине трудно было поверить, что капитаном Бладуилом управляли милосердные наклонности, когда он позволил одноглазому бедолаге «пришвартоваться» к «Звезде Коулуна». Скорее всего, считала она, все дело в том, что Нэппи нанять было попросту дешевле, чего не мог не знать Этан, судя по обветшалому состоянию бригантины, и сам капитан, и его пиратская команда едва сводили концы с концами. Данное обстоятельство, кстати, объясняло и тот факт, что капитан с такой жадностью набросился на ее двести фунтов.