Великолепные Эмберсоны
Шрифт:
– Меня шум не пугает, - сказал Джордж.
– Надо будет как-нибудь взять лошадь. Хочу погоняться с этими штуками: Пенденнис наверняка раза в два быстрее. Как дед?
– Выглядит хорошо, но иногда жалуется на сердце, но, по-моему, в его возрасте это естественно - и у Эмберсонов это в роду.
– Изабель вдруг нахмурилась.
– А у тебя там никогда не болит, Джорджи?
– Нет!
– Он засмеялся.
– Ты уверен, милый?
– Уверен.
– И опять засмеялся.
– А у тебя?
– Вроде нет, по крайней мере, врач говорит, что с сердцем почти всё в порядке и я зря беспокоюсь.
– Правильно
– Может быть, - весело сказала мать.
– Мы такие бездельницы!
Джордж снял сюртук.
– Мне не хочется намекать леди, - сказал он, - что пора переодеваться к ужину, но придется.
– Не задерживайся. Я всё еще не могу на тебя наглядеться, милый!
– Она поцеловала его и убежала, что-то напевая.
Но тетя Фанни не была столь благодушна, и за обедом с усмешкой посмотрела на Джорджа, покровительственно поинтересовавшегося новостями из "ее жизни личной".
– Это ты о чем, Джорджи?
– спокойно спросила она.
– Ну, что там у тебя сейчас? Мужей ничьих не уводила?
– Нет, - ответила Фанни, но в глазах запрыгали чертенята.
– Никого не уводила.
– Ну, а что слышно? Ты обычно в курсе, о чем кумушки шушукаются. Какие там сплетни посвежее, тетушка?
Фанни опустила глаза, скрыв горящий в них огонек, но нижняя губа дернулась от сдерживаемого смеха.
– Да никаких особо интересных слухов, разве что о помолвке Люси Морган и Фреда Кинни, но какая ж это новость, это давно известно.
Несомненно, шутка удалась, потому что Джордж стукнул приборами по тарелке.
– Что...что это ты несешь?
– выдохнул он.
Мисс Фанни невинно подняла глаза:
– Говорю, Люси Морган и Фред Кинни помолвлены.
Онемевший Джордж уставился на мать, но она лишь успокаивающе покачала головой.
– Люди всегда болтают, - сказала она.
– Я на это и внимания не обращаю.
– То есть ты... ты тоже слышала?
– Джордж начал заикаться.
– Мало ли что я слышала, милый. Понятия не имею, может, это всё выдумки.
– Значит, всё-таки слышала?!
– У меня бы из-за такого аппетит не испортился, - сухо сказал отец.
– В мире полно девушек!
Джордж побледнел.
– Ты кушай, Джорджи, - ласково сказала тетя.
– Покушаешь - и легче станет. Я же не говорила, что всё это точно. Просто я об этом от кого-то слышала.
– Когда? Когда тебе это сказали?
– А, давным-давно!
– И тут Фанни не выдержала и расхохоталась.
– Фанни, ты очень жестокая женщина, - мягко упрекнула Изабель.
– Правда, правда. Джордж, не обращай на нее внимания. Фред Кинни всего лишь работник в лавке у дяди: он еще сто лет не женится - даже если кто-нибудь согласится!
Джордж шумно вдыхал воздух.
– Ну и что, что "сто лет не женится"! Какая разница?
– произнес он, но было видно, что мысли у него путаются.
– "Сто лет", пустяки какие! Мне просто надо знать... хочу знать... хочу...
– Он замолчал.
– Что еще ты хочешь?
– рассерженно спросил отец.
– Продолжай, раз уж завелся.
– Я нет... совсем нет, - объявил Джордж, резко отодвигая стул от стола.
– Закончи ужинать, милый, - сказала мать.
– Не...
– Я закончил. Съел
– Он встал, по-прежнему не в силах собраться с мыслями.
– Я предпочитаю... Я хочу... Пожалуйста, извините!
Он вышел из комнаты, и через секунду загремела входная дверь.
– Фанни! Зачем ты так?
– Изабель, я тут ни при чем, он хорошо поел, а я только сказала правду: все твердят...
– Никакая это не правда.
– Мы же не знаем точно,- настаивала мисс Фанни, хихикая.
– Мы Люси об этом никогда не спрашивали.
– Да мне бы в голову не пришло спросить такую глупость!
– А Джордж спросит, - заметил Уилбур.
– За этим он к ней и пошел.
Мистер Минафер не ошибся, Джордж отправился именно за этим. Люси с отцом как раз закончили ужинать, когда к двери их нового дома прибыл взволнованный юноша. Их дом скорее напоминал загородный домик: Люси договорилась с архитектором, чтобы снаружи его выкрасили в белый и зеленый, а внутри в белый и голубой, отчего жилище производило впечатление такой юности и легкости, что отец жаловался на "сплошную весну". Все комнаты, опять же по словам Моргана, включая его собственную, напоминали будуар барышни, и он не мог выкурить сигару без того, чтобы не почувствовать себя мужланом. Однако, когда пришел Джордж, он курил и пригласил гостя присоединиться, но тот, глядя мрачнее тучи, решительно отклонил предложение.
– Я не курю... то есть редко... то есть не надо, спасибо, - сказал он.
– То есть совсем не курю. Лучше не буду.
– С тобой всё в порядке, Джордж?
– спросил Юджин, непонимающе посмотрев на него.
– Не перезанимался в колледже? Видок у тебя...
– Я не занимаюсь, - ответил Джордж.
– То есть совсем не занимаюсь. Так мне кажется. Я занимаюсь только перед экзаменами. Это довольно просто.
Юджин озадачился еще больше, но тут на счастье раздался звук дверного колокольчика.
– Начальник цеха пришел, - сказал он, бросив взгляд на часы.
– Я поговорю с ним во дворе. Тут не место для рабочих дел.
– Он вышел, оставив "гостиную" Люси и Джорджу. Комната была симпатичная, с белыми стенами и голубыми шторами, и, как справедливо заметил Юджин, для рабочих дел не годилась. Люси стояла спиной к роялю и не отрывала глаз от Джорджа, рассеянно касаясь пальцами струн. И одета она была как раз для этой комнаты - в белое и голубое; румянец на ее щеках только подчеркивал гармоничность картины. Джордж с горечью отметил, что она красива, как никогда раньше, и, конечно, занятый своими мыслями, не увидел, что Люси, в свою очередь, засмотрелась на него. Каким бы странным это ни казалось, но, несмотря на всю гордыню, у Джорджа не было привычки любоваться собой - он вообще не думал о том, как выглядит со стороны.
– Что не так, Джордж?
– тихо спросила она.
– То есть "что не так"?
– Ты почему-то жутко расстроен. Ты плохо сдал экзамены?
– Нормально сдал. Почему ты думаешь, что у меня что-то не так?
– Папа правильно заметил, что ты бледный, и мне показалось, ты говоришь, ну, как-то странно.
– Странно! Я просто сказал, что не хочу курить. Что, бога ради, тут странного?
– Ничего. Но...
– Слушай!
– Он вплотную приблизился к ней.
– Ты рада меня видеть?