Великосветский прием

Фэнтон Джулия

– Итак, – начал Ленард, – вы и есть автор захватывающей и ядовитой книги «Леди Кобра»?

– Да...

– Вы написали ее самостоятельно?

– Ну конечно!

– Без всякой посторонней помощи?

– Естественно! – Мэри-Ли прикусила губу, но тут же взяла себя в руки. – Я понимаю, что моя молодость мешает в это поверить. Однако я уже два года пишу для студенческого журнала, а сейчас меня пригласили в «Покипси джорнэл». Так что эта книга – отнюдь не первая проба пера. Сколько себя помню, я всегда что-то писала. Это мое призвание. Если вы поможете

мне с публикацией, я на этом не остановлюсь, вот увидите. Буду писать книгу за книгой.

– Книгу за книгой? Замечательно! Обожаю плодовитых авторов. – В улыбке Ленарда не было ни тени иронии. – Ну, хорошо, Мэри-Ли, теперь приступим к делу. Я хочу отметить ваши сильные и слабые стороны. Вы свободно владеете словом, почти как Леон Урис. У вас своеобразный стиль. Кроме того, вашей работе присуща... дерзость в сочетании с изяществом. Это динамит, девочка моя, и ваше счастье, что он попал в хорошие руки, то бишь ко мне.

– О-о, – только и смогла протянуть Мэри-Ли. Ее окрылила эта высокая оценка.

– С другой стороны, недостатков у вашей книги тоже хватает, – продолжал агент. – Собственно поэтому я и попросил вас прилететь в Нью-Йорк, Мэри-Ли. Организация материала оставляет желать лучшего. Текст рыхловат. Вы перескакиваете с одного на другое, постоянно дергаете читателя, тасуете города и даты. При чтении возникает неразбериха. Первая глава слишком затянута, да и некоторые другие части без всякого ущерба можно сократить. В общем и целом необходимо выкинуть по меньшей мере двадцать тысяч слов.

– Двадцать тысяч слов? – Мэри-Ли решила, что ослышалась. – Но ведь это больше ста страниц!

– Это как минимум. От балласта и «воды» надо безжалостно избавляться. В этом нет никакой трагедии. Где-то уйдет одно слово, где-то фраза, где-то целый абзац, а то и глава. Да вы не отчаивайтесь, – подбодрил он Мэри-Ли. – Все авторы вносят исправления в текст. Разве вы об этом не слышали? Когда мы вашу книгу как следует причешем, из нее получится просто конфетка.

Мэри-Ли не сводила с него затравленного взгляда. Как же так: сначала он рассыпался в похвалах, а потом камня на камне не оставил от книги, будто в ней только и есть, что балласт и «вода». Она оттачивала каждое слово, каждую фразу. Как же можно взять и выкинуть больше ста страниц? Так недолго выхолостить самую суть.

Едва сдерживая слезы, Мэри-Ли поднялась, чтобы немедленно уйти. Сейчас она возьмет такси и поедет прямиком в аэропорт...

Но Ленард, казалось, не замечал ни ее отчаяния, ни приготовлений к бегству.

– Что за чертовщина, – бормотал он, роясь в куче бумаг, – куда запропастился синий карандаш?

Мэри-Ли остановилась в нерешительности.

– Садитесь поближе, – деловито приказал агент, – я покажу, что от вас требуется.

– Но... я считала, что на это есть редактор...

– Юная леди, самый прекрасный алмаз не будет играть, если он не отшлифован и не огранен. Если наш с вами алмаз не заиграет, так в его сторону никто и не посмотрит.

Ленард

не оставил ей выбора, отрезав все пути к отступлению. Это был профессионал высшей марки. Он так убедительно разъяснял ей свои критические замечания, что вскоре Мэри-Ли забыла все обиды и с головой погрузилась в работу. Теперь она и сама видела, что многие эпизоды предваряются слишком длинными вступлениями, а описания перегружены совершенно лишними эпитетами.

– Долой! Долой! Долой! – торжествующе восклицал Ленард, единым росчерком расправляясь с целой страницей. – Получается просто блеск: чисто, стройно, компактно. Критики будут от вас без ума, юная леди: ваши алмазы заиграют всеми гранями.

К половине седьмого оба были в полном изнеможении. Ленард повел Мэри-Ли в соседний бар и, не спрашивая, заказал ей двойную порцию «кровавой Мэри».

– Когда вернетесь домой, не старайтесь все исправить одним махом, – посоветовал агент. – Просмотрите, не торопясь, страницу за страницей и внесите все изменения, о которых мы договорились. Даю вам на это четыре недели. Я собираюсь выставить вашу рукопись на издательский аукцион. Люди из «Крауна» не будут мелочиться... им только нужно взглянуть на окончательный вариант, чтобы решить, сколько следует вам предложить.

Мэри-Ли отпила глоток острого прохладного коктейля. Она почти ничего не ела и теперь почувствовала, как у нее обмякли мышцы, и все поплыло перед глазами.

Пока Ленард объяснял ей, как проходит издательский аукцион, Мэри-Ли оглядывалась вокруг. За соседним столиком она заметила молодого человека, который не сводил с нее глаз. Светловолосый, плотного телосложения, в очках, он был похож на инженера-программиста. Их взгляды встретились, и, к ужасу Мэри-Ли, незнакомец ей подмигнул.

Она залилась краской, сжала свой бокал и уставилась в пол.

– ...так что страсти иногда накаляются, – продолжал Ленард, как ни в чем не бывало. – Если предложений окажется достаточно много, цена вполне может подскочить до шестизначной суммы. Кстати, на прошлой неделе я выставлял одну рукопись, за которую предложили даже семизначную цифру.

Мэри-Ли снова обратилась в слух:

– Вы хотите сказать... миллион долларов?

Ленард развел руками:

– За вашу книгу, разумеется, столько не дадут. Обещать ничего не могу. Скажу лишь одно: когда дело доходит до денег, я сражаюсь как тигр. Поэтому чуть ли не во всех издательствах я нажил себе врагов.

Через несколько минут агент извинился и сказал, что ему нужно возвращаться на работу. Мэри-Ли задержалась в баре и заказала еще одну «кровавую Мэри».

Она погрузилась в эйфорию. До начала занятий оставался еще месяц. Она решила уволиться из газеты и целиком сосредоточиться на доработке книги.

– У вас прелестная косичка, – прошептал чей-то голос над ее ухом. – Мне очень нравится.

Она вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял тот самый молодой человек. В его глазах она безошибочно прочла совершенно определенный интерес.