Велиная княгиня. Анна Романовна
Шрифт:
– Всевышний прислал тебе милость и повелел освободить твою плоть от телесных страданий. Прими без сомнений.
– Я запомню это, святой отец, - ответил Владимир.
Он выпил бальзам одним духом. Так пил он и хмельное. Рот его обожгло огнём, и в утробе в тот же миг забушевало пламя. Князь рывком поднялся на ложе, выгнулся, крикнул: «Ох!» - и упал на спину. Какое-то мгновение его тело содрогалось, корчилось, потом распласталось и замерло.
Глаза Григория, стоявшего над князем, вспыхнули нестарческим блеском, остро следя за лицом Владимира. Григорий сразу же заметил, как на лице князя исчезла бледность, как разгладились морщины страдания у глаз и
Григорий сел на ложе, взял князя за руку и повел тихую речь:
– Ты великий грешник, и тебе пришло время покаяния. Знаю твои дела и ревностное служение Руси. Но знаю и твои ложные шаги, и твой любострастный блуд. Всё положено на весы, всему своя цена. Покайся, вымоли у Всевышнего прощение, и ты познаешь блаженство жизни. Твой первый шаг к Спасителю - молитва. Запоминай её: «Господь Иисус Христос! Прости меня, грешного человека. Я не могу без Тебя. Мне нужна вера в Тебя. Я открываю Тебе своё сердце, войди в него. Стань моим Господом и Спасителем. Возьми мою жизнь в Свои руки. Сделай из меня человека, каким Ты жаждешь видеть. Благодарю Тебя, Великого Бога: Отца, Сына и Святого Духа. Аминь».
Григорий встал с ложа, снова взял амфору, капнул на ладонь бальзама и с руки омыл лицо князя. Затем осенил его крестом и вернулся на край ложа. Он положил теплую руку князя в свою, уже холодеющую от веяния приближающейся «зимы», и закрыл глаза, сосредоточившись в себе. Князь крепко спал, его дыхание было ровное и по-детски тихое. И пока князь Владимир во сне набирался сил, отец Григорий сидел возле не шелохнувшись. Никто в эти долгие часы не вошел в опочивальню, не заглянул. В палатах стояла тишина, будто всё вымерло или затаилось перед грозой.
Прошел день. Наступили сумерки. Князь Владимир, наконец, открыл глаза. В них светилось любопытство и жажда жизни. Он улыбнулся Григорию и спросил:
– Святой отец, я сяду на коня?
– Всё в руках Господних, но милость Всевышнего сошла на тебя.
– И я могу творить добро?
– Господь ждет твоих добрых дел.
– Увидит ли он моё движение?
– Он здесь и всё видит.
– Ты призвал на помощь своего Бога?
– Он явился сам.
– А что мои боги?
– Они безгласны.
– Но я просил Перуна. Я служил ему верой и правдой.
– Ему не дано понимать ни страдания людей, ни их дела.
Владимир вновь закрыл глаза. Лицо его розовело. Князь уже знал, что выздоравливает. За время болезни он понял, что его боги и правда лишь деревянные идолы. Они не поразили Григория молнией за кощунственные слова о них. В этих богах нет силы духа, какая есть у христианского Бога. Вот он, священник Григорий, его сын и слуга, пришел и избавил своего князя от страданий, влил блаженство покоя и жажду жизни. Всевышний сделал этого человека всемогущим.
Но сила Григория смутила Владимира. Выходило, что он, великий князь, слабее этого старца. И знал ли Григорий, чем закончится их единоборство, если вдруг князь навяжет ему схватку? Владимир открыл глаза и посмотрел на Григория. Тот тихо шептал молитву и был отрешен от всего земного. Над ним возникло сияние, какого Владимиру не доводилось видеть ранее. Он содрогнулся от зародившегося в нем страха: «О нет, мне не дано противоборствовать этому Божьему сыну!» Глаза князя закрылись, он снова окунулся в забытье. Но разум ещё воспринимал мир. Владимир увидел, как над его головой открылся
– Божий человек, сын мой, кто побеждает духом истинным и соблюдает мои дела, тому дам власть над нечистыми, и они сокрушатся.
– Но я не хочу сокрушать их, Всевышний! Я вразумлю твоим словом, - ответил Григорий.
– Да пребудут твои силы во благо твое. Аминь.
Святой Дух бесшумно скрылся за потолком, а Григорий придвинулся к Владимиру и снова взял его за Руку.
– Внемли тому, что услышишь, - сказал он.
– Слушаю твое слово, святой отец.
– Внемли с прилежанием. Ты великий князь великой державы, но не ведаешь, откуда ты произошел. Ты не варягов корень, и Рюрик, прадед твой, не от них. Внимай и запоминай всё о твоем прошлом, о прошлом твоего народа.
– Повинуюсь, - ответил Владимир.
– Слава тебе, Господи, что ведешь меня стезей истины.
– И Григорий стал рассказывать, откуда пошла земля русская.
– Давным-давно, во времена незапамятные, от правнука Иафефова, Скифа, произошли пять братьев-князей - старшие и мудрейшие Словен и Рус, ещё Болгар, Камам и Истер. Все они жили на берегах Русского моря в трехтысячные годы от сотворения мира. В сие время Словен и Рус с народом своим оставили древнюю отчизну, ходили по странам вселенной, обозревали безмолвные пустыни, как орлы бескрылые, много лет искали селения по сердцу своему и наконец пришли к озеру Мойску. Тогда волхование открыло им, что сие место должно быть для них отечеством. Словен поселился на реке Мутной, но, не ведая сего, назвал реку Волховом в честь сына своего, другую же, коя впадала в Мутную, - Волховцем. Ещё найдя реку вблизи, назвал её в честь жены Шелоной, а озеро, в кое впадал Волхов, - Ильмером, в честь кровной сестры Ильмеры.
Много силы накопилось у Словена, народ его рос, и заложил он на высоком холме меж Волховом и Волховцем дивный град Словенск. Радоваться бы, но трудно начала складываться жизнь Словена. Старший сын его продал душу дьяволу и стал лютым чародеем, принимал на себя образ крокодила, скрывался в реке, топил и пожирал людей, не хотевших обожать его, как бога Перуна, которому словены молились. Отец Словен выпроводил его из града, из реки и поселил в пустынном месте, какое ноне зовется Перунью. Там к нему пришли язычники и стали поклоняться Волхву. Они уверяли Волхва, что он есть бог. Но пришел час, и сами идоляне утопили своего бога в реке, а когда тело прибило к берегу, закопали его в землю, насыпали высокий холм и справили по злочинцу на том холме тризну. А через три дня холм провалился в прорву адову, и на том месте прорва и доныне есть.
Григорий посмотрел на Владимира: внимает ли тот ему. Князь слушал жадно, и Григорий продолжал: - Брат Словенов, Рус, основал город Русу и назвал одну реку Порусью, а другую Полистой - так звали его жену и дочь.
Потомки этих князей обогатились и прославились мечом своим, завладев всеми северными странами до Ледовитого океана и желтоводных рек и за высоким каменным поясом на восходе в земле Сибири до Оби и до устья беловидныя млечныя реки, где ловят зверя дынку, или соболя.
Они ходили на полдень и воевали в Египте, в странах иерусалимских, еллыжских и варварских. Мир ужасался их храбрости. Во время Александра Македонского управляли словенами и русами князья Великосан, Асан и Авехасан. Монарх Македонский Александр, слыша всеобщие жалобы на их жестокость, сказал им: «Что мне делать с вами, сыроядцами, обитающими за горами и лесами непроходимыми? » - и написал грамоту подлинную.