Шрифт:
1. Непогода
Шёл я, держа над головой растянутый пакет, и с трудом удерживался от мата вслух: позвали, понимаешь, за город. Банька, выпивка, прекрасный пол. Что рекламировал Серёга, поигрывая бровками, приглашая на свою фазенду, я так и не понял — то ли фигурный паркет, то ли изрисовал доски краской. В общем: зуб давал, что пол прекрасный и всем понравится. Вот только фазенда — в жопе мира, это раз. Времени у всех нехватка — дела, работа, это два. Ну и трезвыми оставаться никто не хотел, это три. В результате вместо нормальной поездки — час на электричке, полчаса автобусом. И вроде всё ничего, только порождение прошлого (а не удивлюсь, если позапрошлого!) века, выехав из городка, задымило своим нутром. И снаружи, и в салоне, а пожилой водила бодрым матерком оповестил,
— Да и мужской половой орган знает, сынок, будет ли с утра, — лупала глазками бабка-божий одуванчик.
И стоило бы мне направиться, как и бабки, обратно в городок. Да и возвращаться домой: хрен с Серёгой и его дубовым фигурным паркетом повышенной художественной ценности! Но было любопытно, да и надежда на попутку появилась. При этом, кроме какого-то засранска, где стояла серёгина фазенда, и засрансков по пути к ней у дороги ответвлений не наблюдалось. Ну и километраж посильный — два десятка километров от городка, та ещё антикварный гроб-душегубка… в смысле автобус, сколько-то проехал. В общем посчитал я себя первопроходцем, положился на удачу. Потопал и нарвался на, чтоб его, ливень вместо попутки! С грозой, ветрищем! Бутылки пришлось распихать за пояс, пакетом укрыться. И топать, со слабой надеждй на сердобольную попутку, потому что просвета в тучах не наблюдалось. Хотя горизонт скрывали деревья, но всё равно — лучше…
— Весело, — оценил я звук рвущегося пакета.
Это хорошо что градина потеряла убойную силу, но всё равно прилетело по темечку чувствительно. И весёлого, вообще-то, мало — этак и сдохнуть можно, направившись к приятелю на пьянку!
В итоге, рванул, оскальзываясь на мокрой траве обочины, к деревьям. И падающие на траву и асфальт градины (к счастью, редкие) показали, что поступил я совершенно верно: здоровые, заррразы! Ладно, значит остаётся мокнуть и ждать… Самое обидное, что даже Серёге морду набить или как-то ещё высказать претензии не выйдет. Ну, кроме того, что выбрал для своей фазенды этот засранск.
Град, тем временем, перестал падать. Ну и я поднял глаза, с целью посмотреть, не сменила ли небесная канцелярия текущий погодный план.
И тут же получил по глазам ярчайшей вспышкой, по ушам — болезненным грохотом, а по носу — нестерпимым запахом озона. Сжался, скорчился и тут же почувствовал резкую боль в макушке…
— Как хреново-то! — не открывая глаз, оповестил я округу.
Башка болела пульсирующей болью — похоже, мне по ней прилетело веткой от удара молнии. Хотя… вообще-то, мне везёт, как утопленнику: я живой. Что иначе чем чертовским везением не назовёшь. Потрогал макушку — рассадило, но вроде не вертолётит, и в целом чувствую себя сносно. Так что приоткрыл глаза… и немного удивился.
— Хрен с ним, пока собой займусь, — решил я, чем и занялся вместо удивления.
А именно — откупорил одну из бутылок, сныканных за ремень джинс, и с шипением обработал дырку в макушке. Не слишком страшную, так что как объяснение окружающих странностей она мной не рассматривалась. Так что встал, убедился что не покачиваюсь. И начал немного удивляться дальше.
Итак, первое: на мне были влажные джинсы и такая же джинсовая куртка. Кроссовки — сухие, но они кожаные и хорошие, что не удивительно. А вот трава вокруг меня и деревья надо мной — сухие, да и солнце жарит. Но, предположим, трава и деревья специальные, хитро высохли пока я валялся без сознания. Не слишком вероятно, но предположим.
Вот только что за трудоголики заменили асфальт дороги на камень?! Это немного… подошёл к серой каменной дороге, с отводными насыпями. И нет, не бутафория и не шутка. И если трудоголики и поменяли асфальт на брусчатку, то сделали это не один год назад: часть камней потрескалась от времени и износа. Установив этот вопиющий факт, я ущипнул себя за бедро,
— Больно, однако, — вынужденно констатировал я. — Хм, я свихнулся? Или умер? Ну да, и с бутылками за поясом и обрывками пластикового пакета оказался на том свете, — сам себе ответил я.
Так, вариантов того, что случилось — тьма. Собственное безумие рассматривать не будем, вероятность смерти — тоже. Попал? Ну судя по всему — так, от молнии и собственной исключительности. И-и-и… а что делать-то?
Огляделся: дорога, блин. В две стороны. И лес на обочинах какой-то не такой, по крайней мере, часть деревьев не узнаю, лютики-цветочки какие-то странные. Ну ладно, а…
На этом мои размышления прервал рык. А на дорогу, пригнувшись и зыркая на меня голодными жёлтыми глазами выбрался волчара! Здоровый, злостный, явно нацелившийся перекусить вкусным и питательным мной! И чем мне от этой сволочи отбиваться? Выкидным фолдером из заднего кармана джинс? Это даже не смешно, хотя… если намотать джинсовку на руку, рискнуть ей, подставив под укус (рискнуть рукой, джинсовка тут не рискует, а безальтернативно идёт в расход), спасая остальное. Ну и затыкать ножом в глаза, горло. Теоретически — возможно, а вот на практике. Стоп! У меня есть метательное оружие, минимум десятилетней выдержки! Может, и не поможет, но…
Скрепя сердце (ну обидно же, блин!), метнул открытую бутылку рома десятилетней выдержки. И это помогло: волчара отскочил, но осколки достали его. Впрочем, основной “поражающий эффект” оказала сорокоградусная: брызги рома попали волку в нос и глаза, и он с жалобным скулежом скрылся в лесу.
— Поллитра, — с облегчением вздохнул я. — Вдребезги… мда уж. Но надо отсюда выбираться, пока медведи и прочая живность не появилась. Так, дорога есть, ей пользуются. Только куда идти-то?
Ответом на мой вопрос стали копошащиеся в отдалении точки: какие-то пешеходы. К сожалению различить их нормально я не мог: близорукость, пусть не сильная (очки не носил. Мешали), но всё же ощутимая. Но абрисы различимы, значит точно — люди. Так что я бодро потопал к парочке на краю дороги.
Вот только по мере приближения и различения деталей мысли о бреде вернулись. Потому что парочка, с совершенно зверскими мордами была… в доспехах! Кожаных грубых сапогах, таких же штанцах с мощными кёпками и дополнительными полосками кожи. Здоровенными кожано-металлическими наплечниками, выпирающими из клетчатой, красно-белой (ну, красно-грязной, но изначально явно белой) туники. Чтобы я ненароком не принял детин за байкеров или ещё каких-нибудь неформалов, эта парочка озаботилась нацепить на головы этакие плоские шлемы, с широкими полями. Вроде шапели или что-то такое. Мало того, на поясах эти ролевики носили средних размеров мечи, а за поясами болтались арбалеты. И как-то, по мере приближения, у меня возникали сомнения в том что это “ролевики”. Очень уж злостные морды, потёртая, причём явно от постоянного использования, снаряга. Да причёски в стиле “горшок” из под шлемов-тарелок, в конце концов! Кстати, “здоровяками” они были, скорее, за счёт своих доспехов. Руки, торчащие из туник, были вполне себе нормальными, не перекачанными, хотя и прикрывались кожано-шипастыми наручами на предплечье. А ощущение “огромности” создавала свободная туника на доспехи и просторные наплечники.
— Wer bist du?! — вдруг рявкнул один из этой парочки, остановившись, как и напарник, тыча в меня пальцем и держа лапу на рукояти меча.
Дойчи-ролевики, блин. Или я попал несколько “веселее”, чем мне думается. Впрочем, хохдойч я, к счастью, знаю. И отвечать надо быстро, а то смотрят недобро, а один так вообще за спину зашёл.
— Их бин… — начал было я, но ни черта не договорил, получив тяжёлый удар по затылку.
Шмякнулся на землю, с трудом поборов желание порыпаться. В моем положении это смертельно: эти бандюги, даже если они не будут хвататься за мечи, меня просто забьют. Чёрта с два я что сделаю врукопашную, учитывая то, что их двое, не говоря о их сбруе.