Вельруф
Шрифт:
Впрочем, на данный момент эти деятели вполне успешно добивали старолагерных. Голый аристо, кстати, валялся мёртвый: вряд ли его убили специально, но одна из стрел торчала из горла. Как-то уж совсем по-дурацки помер, мимоходом пожалел я его. И, кстати, новолагерные избитых (ну тех, которые выжили) не добивали. Занимались мародёрством по-быстрому, а четвёрка чуть ли не подпрыгивала, ожидая подъёмника. И не успел он опустится, как какой-то тип с ОЧЕНЬ похотливой рожей ухватил взвизгнувшую девицу за волосы, явно с целью её по-быстрому употребить.
И тут Безымянный отжёг, придурок! Сидел скрюченый, считал зубы — ну и молодец. Но на визг вскинулся, весенним аленем ломанулся к тащущей девку компании и стал пытаться мешать. С закономерным итогом: не желая тратить время на помеху, один из новолагерных взмахнул шпагой (или чем-то подобным), рассекая глотку избранному. Кровища, падающее
Додумать я это не успел: диспозиция на берегу опять сменилась. По новолагерным ударили арбалетные болты, гораздо более точные, чем стрелы из луков до этого. Вдобавок, в одного из них прилетело… ну, лучом, с языками пламени. Видимо — магия, а тому, в кого прилетело, долго мучиться не пришлось: помер, дымясь. А на обменной площадке появлялись новые действующие лица, явно не по силам ворам Нового Лагеря. Последние это прекрасно понимали, так что, даже не пытаясь ухватить добычу, рванули куда-то. А я был в сомнениях. Дело в том, что один из новолагерных валялся почти в воде. А какой-то цеп или что-то такое просто опускалось под воду, в чём я убедился, нырнув. И… а вот не помешает мне эта цацка. ОЧЕНЬ не помешает для выживания и вообще. И… рискну, решил я, ныряя. И, к счастью, без последствий: народ на берегу был слегка занят, а меня даже не заметили. Правда, возникла некоторая странность: я задержал дыхание больше, чем на минуту, ожидал мучительной нехватки воздуха, которой не было. И это действительно странно, хотя, возможно, виной адреналин.
На берегу, тем временем, шебуршали уже старолагерные. Собирали трофеи, прихватили припасы и девку, как переходящее знамя заварушки на берегу. А я стал свидетелем разговора между неизвестными.
— Трупы…
— В жопу трупы! Своих возьмём, а ворьё из Нового пусть гниёт. И новички — тоже, те, кто сдохли…
— Так только один выжил.
— Он — пусть не гниёт. Быстро, шевелитесь! Надо доставить товары в Лагерь! — рявкнул он.
Мне подобная торопливость была скорее на руку, так что дождался я, когда нагруженные старолагерные свалят, и выбрался на берег. Ситуация, конечно — закачаешься, если не сказать крепче. Из плюсов — затрофееная с новолагерного дубинка, точнее, шестопёр. Шесть острых лезвий в навершии, ударный шип, покрытая металлом рукоять. Очень качественная работа, которую не ожидаешь увидеть в средневековье. Хотя, если вглядеться в те же перья-лезвия, то видна этакая фактура, включения фиолетово-голубого, неяркого металла. Это, очевидно, магический металл. Который выплавляется из магической руды — называть рудой выплавку, как в игрушке, бредовато. Идёт присадкой в оружие, придавая ему запредельные свойства. А с затрофеенным мне повезло, хотя тут две стороны одной палки: этот шестопёр — ценность, которая может граждан уголовников подтолкнуть к агрессии в мой адрес. Впрочем, как показала картина с “тёплой встречей”, подталкивать их особо и не надо. А иметь инструмент адекватного ответа в таких раскладах лучше, чем не иметь. Да и хрен с ними, с бандитами: в Минентале водится всякая неприятная фауна. Те же шершни, чтоб их, падальщики, луркеры — это только те, кто приходит в голову сразу. От них тоже отбиваться лучше не с голой жопой, потому что голую жопу они схарчат и “спасибо” подумают.
А вот расклады “в общем” ни черта не радуют. Ну ладно — рудничная каторга. Неприятно, но стадию принятия я уже прошёл, так что в целом был готов и сокрушаться по поводу места своего попадания сюда не намерен. Родное государство с упорством, заслуживающим лучшего применения, всю жизнь готовило к “жизни за решёткой”, закаляло. так сказать. Так что не пропаду, не говоря о некоторых плюшках, а то и роялях, полученных, похоже, самим фактом попаданства. Но об этом подумаю ещё, не до того пока. Главное: похоже, что Безымянный Герой, центральная фигура саги о Готике, вроде бы, избранный местным божеством (а то и не одним) изволил двинуть кони. Кстати, жалко, да: и по игре был персонаж приятный, да и наше недолгое общение на то же указывает. Но главное: этот персонаж ключевой в долговременной перспективе. Он заколбасил местного страшилу, некоего Спящего, из-за которого вроде как существует неразрушимый барьер. Да и после сам факт наличия присутствия этого персонажа…
Хотя, кроме как разрушение барьера, может, данный тип не так уж и необходим. Не в смысле не жалко, или что-то такое. Просто вся сюжетная канва строится на противостоянии трёх божественных
То есть, например, те же “драконы” второй части, жуткое злокозло Белиара. Вот только… охотники на драконов. Группа, немалая, убивающая этих ящуров за ради денежек. Не думаю, что орясины в жутких доспехах с лютыми мечами стояли, как в игре, щёлкая клювами, пока Безымянный натужно превозмогал ящуров. Не говоря о том… кстати. Последний кадр второй Готики — Хоринис, захватываемый орками. Вот только в третьей части “наёмники”, включая местного главного Ли, топили за орков, будучи их “наёмниками”, а, по сути, союзниками. И “под орками” люди жили, совершенно не факт, что хуже, чем под корольком Робаром, с “правосудными судьями” и бесконечными войнами “За Иннноса! За бобро!” Так что отсутствие Безымянного, разве что, кроме естественного сожаления о, судя по всему, неплохом человеке… Не факт, что вредно глобально. Да и с барьером — не факт, что Спящий, пытающийся вырваться из заточения, будет держать этот барьер. Или не он держать, или… в общем: данных мало. И времени на рассуждения не думаю, что много. Могут вернутся лагерные, не важно, старо- или ново-, и мне лично может стать неприятно и больно. Орать про то, что я предаюсь миропонимательным рассуждениям, пока меня будут метелить, конечно, можно. Но есть у меня подозрения, что эти вопли не слишком помогут. Уж не знаю, с чего.
Бегло пробежался по трупам, не ковыряясь, ища что-нибудь полезное. Но полезного, кроме портупеи под шестопёр, не нашёл: старолагерные проявили высокий профессионализм, ободрав даже целую броню, оставив только разрубленное. Можно поковыряться, но… противно, если честно. Да и опасно, в свете высоковероятной возможности появления лагерных. Но вот с Безымянным… два дела, решительно подхватил я мёртвое тело. В очередной раз удивившись, каким лёгким оно мне показалось.
Так, вроде как тут рядом есть заброшенная шахта, обрушенная или заваленная. И к ней мне надо: вряд ли туда кто-то будет рваться, так что решу несколько вопросов, будет время подумать. И, таща труп, пытался сопоставить воспоминания игрушки и реальность. И через полчаса топанья по ущелью наткнулся на явно заброшенную и заваленную дорогу-ответвление. Что логично: тут была шахта, из неё добывали ценный ресурс, значит, и подход должен быть. Тропинка, конечно, крутая, да и каменюк навалено куча, но туда явно не часто наведываются, если наведываются вообще, что мне и надо.
Иду я по этой тропинке, перепрыгиваю каменюки, гоняю в голове полуоформленные мысли. Просто зоркость, да и слух, не говоря о времени задержки дыхания… А главное — безымянный труп. Он, на минуточку — не пушинка, про шестопёр говорить смешно. Он хоть и относительно короткий, но точно раза в два потяжелее мне знакомого. В общем, моё физическое состояние просто не соответствует тому, какое…
На этом мои мысли прервал низкий, противный, булькающий хрюк. А по тропинке, переваливаясь, ко мне двигались натуральные монстры! Гибрид крота, крысы… хотя похожие на голого землекопа. Но, в отличие от хладнокровного млекопитающего, здоровые, жирные, со впечатляюще торчащими передними резцами и злобными глазками. И хотя переваливалась парочка этих тварей почти смешно, но довольно быстро, твари такие!
Так что отбросил я туловище безымянного, сорвал шестопёр, провернул… И чуть в голос не рассмеялся через несколько секунд: эти твари не представили никакой проблемы. Они замирали перед прыжком-рывком, выставляя свои впечатляющие зубы. Ненадолго, но я просто встретил их ударом шестопёра, каждого. Их бошки просто раскололись, а самих тварей откинуло.
— Не хрен радоваться, — сам себя одёрнул я. — Это, похоже, кротокрысы. Падальщики и всеядные.
И то, что я с ними справился — ну, молодец. Комар меня, предположительно, не забодает. А вот шершень — даже бодать не будет. Воткнёт в меня лютое жало — и прощай, жестокий мир.