Вельяминовы. Время бури. Книга вторая
Шрифт:
Портал вспомнил:
– Герцог Экзетер два года назад говорил, что не миновать войны. Он болеет, при смерти. Французы прислали телеграмму, что не могут ничего сделать, до завтрашнего заседания парламента. В шесть вечера Палата Общин собирается… – генералы боялись, что Чемберлен, однажды пойдя на сделку с Гитлером, в Мюнхене, опять настоит на политике невмешательства:
– Хватит, – разозлился Портал, – нужен ультиматум. Если Гитлер, в течение суток, не выведет войска с территории суверенного государства, мы приступим к выполнению обязательств союзников
Офицеры, вокруг Портала, не знали о секретной договоренности, существующей на случай войны. Британия, по соглашению с Францией, перемещала бомбардировщики на континентальные аэродромы, ближе к немецкой границе. Неделю назад министр авиации, Кингсли Вуд, подписал распоряжение о создании штурмового эскадрона особого назначения. Генералы хотели начать перегонять самолеты через пролив завтра, не дожидаясь формального объявления войны.
Истребитель шел на посадку. Портал закурил сигарету:
– Он знает о войне, на базе все знают. В восемь утра новости передали, а теперь время обеда. Какой, все-таки летчик отменный… – истребитель даже не вздрогнул, коснувшись земли:
– Двадцать семь ему… – маршал, аккуратно, потушил окурок в медной урне. На базе было чисто:
– Воздушный мост они наладили. В случае необходимости, до Ньюфаундленда самолет доберется за семь часов. Молодцы… – техник приставил к истребителю легкую лесенку. Майор Кроу спускался вниз, снимая шлем. Каштановые, коротко стриженые волосы золотились под солнцем. Портал заметил, тусклый блеск клинка, за поясом летного комбинезона:
– Это не по уставу, полковник, – сварливо сказал маршал командиру эскадрона, – что за оружие? Тем более, в тренировочном полете, когда даже пистолета не берут… – начальник майора Кроу прошептал что-то в ухо маршала:
– Вот как… – кивнул тот. Портал бывал в новом, морском музее, в Гриниче. Он видел портрет сэра Стивена Кроу, на палубе «Святой Марии», с клинком, тоже за поясом камзола, елизаветинских времен:
– Родовая шпага… – он пошел навстречу майору Кроу.
Стивен услышал новости, стоя на маленькой кухоньке деревенского дома. Майор жарил бекон, на завтрак. Шипел жир на сковородке, Стивен застыл, с ножом и яйцом в руках.
Войны ждали все, однако, приехав на базу, майор Кроу понял, что к войне, никто, никогда не бывает полностью готов. Делать им, пока что, было нечего. С утра летчики, на всякий случай, пошли проверять машины:
– Повоюем… – Стивен поднял истребитель в воздух, – наконец-то, опять встречусь лицом к лицу с проклятым Люфтваффе, с убийцами… – он пожалел, что над базой, нельзя выпустить несколько зарядов из пулеметов. Стивен видел мертвое лицо Изабеллы, огненный шар, над аэродромом Барахас, вдыхал запах гари:
– Повоюем. Каждый на своем месте, как говорится. Питер молодец, отлично играл роль. Я бы не смог, конечно… – на Рождество они собрались в Банбери. Питер еще оставался в Берлине, но герцог рассказал им правду, предупредив, что кузен, с трапа самолета, отправится на полгода в тюрьму Пентонвиль.
Стивен,
– Тренировочный полет закончен, машина в порядке… – Портал махнул рукой:
– Вольно, майор. Вы… – он оглянулся, – собирайтесь. Мы вас посылаем в Блетчли-парк, офицером по связи с разведкой. Ненадолго, – маршал заметил, что Стивен открыл рот, – завтра начинается операция, которую мы хотим сохранить в тайне. Обеспечите выполнение, и отправляйтесь вслед за машинами… – Портал подмигнул Стивену, – в южном направлении. Полетаете в особой эскадрилье штурмовиков… – на пальце Стивена блестел серый металл кольца. Он вспомнил золотой медальон, на шее покойной сестры:
– А если немцы убили Констанцу? Майорана был просто подсадной уткой. Лаура в Блетчли-парке, – успел подумать Стивен, – и Маленький Джон тоже. Но я туда ненадолго, на пару дней. Пока самолеты не перебросят… – он шел вслед за маршалом, к деревянному, штабному бараку, на краю поля:
– За Констанцу я тоже отомщу, обещаю… – Стивен обернулся, помахав машине:
– Я к тебе вернусь, а пока пересяду на бомбардировщик… – он вскинул голову к небу. Над пустынным, жарким аэродромом вился ворон. Улыбнувшись, Стивен толкнул дверь штаба.
Хэмпстед
Питер остановил лимузин у беленых стен Spaniards Inn, среди высоких, зеленых дубов, в тишине послеполуденного парка. По дорожкам прогуливались матери с колясками. С детской площадки слышался смех малышей. Мать, по дороге, извинилась. Леди Кроу надо было поехать в парламент. Внеочередное заседание назначили на шесть вечера. Депутаты от лейбористской партии хотели собраться отдельно:
– Я боюсь, что торжественный обед придется перенести, сыночек… – вздохнула мать, – но, кто знал, что все так сложится. Дядя Джон плохо себя чувствует… – Питер нашел левой рукой ее ладонь:
– Делай свое дело, мамочка. Я в Мэйфер на метро доберусь. Деньги у меня есть… – он коротко усмехнулся, – от его величества. Завтра поеду в контору … – мать, на свиданиях, сообщала ему, что происходит в компании. Питер не волновался, доверяя ее деловому чутью. Разговоры о переводе производства в Германию оставались на бумаге. В Ньюкасле плавили сталь и производили бензин. На севере работали шахты, по железным дорогам, где у «К и К» была доля, продолжали перевозить грузы.
– И так будет дальше… – Питер стоял, глядя на паб:
– Вернее, не так. Лучше. Понадобится больше металла, угля и бензина. Для этого я здесь… – в детстве, Юджиния, герцог и Джованни часто приводили малышей в Хэмпстед.
Питер вспомнил деревянные карусели, тележки с запряженными осликами, качели, продавцов, с воздушными шарами. Он почувствовал запах выпечки, услышал ярмарочную музыку. Он, пятилетний, в матросском костюмчике, сидел в тележке, с Маленьким Джоном:
– Констанца и Тони совсем малышками были. Тони не говорила, в два года, а Констанца, кажется, лучше меня болтала… – Питер не верил в гибель кузины: