Венец айтаны
Шрифт:
А настроения у мужиков оказались нешуточными.
– Покидать всех в реку, да и дело с концом!..
– Ишь, раскомандовались! Баре, тоже!..
– Найдется управа, чать!..
– А баре-то наши молчком…
– А им-то, барам, поди, плевать, им-то, поди, без разницы…
– Да и на бар найдется управа! Вичик Косой говаривал, в Семинелке мужики замок-то барский пожгли, и ничего им не было! Пожгли, да и землю поделили…
– Смотри, Микал, услышат тебя-то…
– Да и пущай слушают, не жалко! Я и еще повторить могу! Найдется, говорю, управа-то, а нам защита! Слыхали, говорят,
– Да расскажет твой Вичик, врун первостатейный он, вот он кто!..
– А я Микалу верю, верно говорит, я тоже слыхал, что генерал тот саблю дает да с собой забирает, коли супротив альгавийца не трусишь…
– Вот и я говорю, уйду я к ним, завтра и утеку. Когда еще так погулять выпадет…
– Да нужен ты генералу, Микал! Там, поди, и без тебя охотников-то хватает…
– А верно говорит, я с тобой, Микал, пойду, все равно жизни от альгавийцев никакой не стало! Чем попусту с голоду подыхать, хоть тварей этих побить немного, а потом будь что будет!..
– Эй, девка, ты чья?
Элина вздрогнула от неожиданности. Увлеченная разговором, она не сразу поняла, что ее уже пару минут весьма пристально оглядывают.
– Во-первых, я тебе не девка, – осадила она рослого краснолицего мужика, задавшего вопрос. – А во-вторых, где здесь ближайший замок?
Крестьяне вокруг заржали. Элина вздернула подбородок – она не намерена сносить от черни подобные оскорбления.
– Зачем тебе в замок, девка, у маркиза таких полон двор, и покраше тебя будут, – оскалился краснолицый.
Элина вспыхнула от возмущения.
– Придержи язык, холоп!
– Ого, глянь-ка, какая графиня выискалась! – на ней с удовольствием срывали злобу. – Тогда вашему сиятельству точно в замок, маркиз таких любит…
– Где ближайший замок? – упрямо повторила девушка.
– А тебе зачем? Кто ты вообще такая? Не знаю я тебя, – исполнился подозрения тот, кого называли Микалом. – А то стояла тут, слушала, а щас в замок побежишь, да все маркизу выложишь?! А может, тебя нарочно подослали, а?! Ребята, это ж шпион! Это ж вообще мужик переодетый, не видите, что ли!
От подобной глупости Элина потеряла дар речи. Но крестьяне восприняли слова Микала всерьез.
– А вот мы щас посмотрим, – к ее истрепанному платью потянулась грязная рука. Графиня в ужасе дернулась. Кругом захохотали. Она попятилась назад, Микал с несколькими товарищами, ухмыляясь, сделал к ней шаг, и девушка в паническом страхе рванулась от них, побежала, помчалась по пыльной улице, спотыкаясь, боясь обернуться.
– Уйдет шпион! – заголосил кто-то, сзади раздался топот и крики, ее неотвратимо догнали и повалили на землю. Больно ударившись, Элина в ужасе зажмурила глаза.
– Что тут у вас за веселье, люди добрые? – раздался где-то над головой громкий голос. Судя по тому, что мужики примолкли, случилось что-то из ряда вон выходящее. Элина решилась приоткрыть один глаз. Помимо ног в крестьянских лаптях она увидела
– Вы кто будете? – настороженно спросил кто-то из деревенских.
– Свои мы! Народная освободительная армия, – бросили с конской спины.
– Супротив альгавийцев? – с надеждой вопросил Микал.
– Именно, – усмехнулся командир всадников. – Сильно мешают-то?
– Ой, сильно! – согласилось сразу несколько голосов. И будто прорвалась плотина. Крестьяне заговорили сразу хором, засыпали всадников вопросами, те легко и охотно отвечали – в общем, спустя пять минут (Элина только поражалась) во вновь прибывших признали своих, и старшие сельчане пригласили солдат спешиться и спокойно обсудить все вопросы.
– А это кто у вас в пыли валяется? – заинтересовался кто-то из всадников, судя по голосу, все тот же командир. – За дело хоть бьете?
– А это, батюшка, шпиона мы поймали альгавийского! – похвастались сразу несколько мужиков.
– Вот так удружили, ей-богу, пригодится! Отдадите мне?
– Отдадим, отдадим, вставай давай, – согласно проворчало несколько голосов. Элину пинками заставили подняться с земли. Дрожа от ярости и унижения, графиня встала на ноги.
– Да это девка у вас шпион, что ли? – удивился всадник.
Элина подняла голову. На деревенской улице находился довольно большой конный отряд, в несколько десятков человек, и всадники продолжали прибывать. Лошади устало поводили ушами, сапоги всадников были в пыли – по всему видать, верховые проделали немалый путь. Несмотря на дружелюбный прием, они не расслаблялись, исподтишка внимательно оглядывая деревенские дома, и вообще держались настороже. Командир, средних лет мужчина с русыми усами и непонятными ей нашивками на шляпе и камзоле, удивленно смотрел на нее.
– Я вам не девка! – помимо ее воли сорвалось с губ.
– Она у нас графиня, разве не заметно! – заржали мужики.
– Отведите меня к командиру! – потребовала Элина.
– Да ты кто такая-то?
– Отведите меня к командиру!
– К какому тебя командиру? Зачем? Здесь я командир. – Всадник начал терять терпение.
– К самому главному. – Элина ди Гордони не опускала глаз, и, кажется, ее властный тон и взгляд заставили наконец всадника призадуматься. – Я желаю поговорить с вашим самым главным командиром. Меня устроит любой из них – Ронтон, Фетс, Гранн, Нолни, Беррод… – Она не жаловалась на память и смогла вспомнить (она очень надеялась, что правильно!) несколько фамилий повстанческих вожаков. Судя по лицу всадника, она сумела его заинтересовать.
– Ну и кто это так жаждет со мной поговорить? – Графиня быстро повернула голову. – Что у тебя тут случилось, сержант?
Вопросы отрывисто задавал худощавый мужчина из вновь прибывших, с нервным подвижным лицом и коротко остриженными черными волосами. Мужчина спешился, остальные всадники последовали его примеру.
– Вас тут требуют, командор, – усмехнулся сержант.
А Элина вдруг узнала этого мужчину, и глаза ей внезапно застлала кровавая пелена, разум будто помутился.
– Сволочь! – кинулась она к нему, норовя вцепиться в глотку. – Предатель, гад, собака альгавийская!