Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Князь Бероев, если не ошибаюсь? — говорил Арсений, внимательно разглядывая Андрея. — Вы очень изменились. Если учесть, что последний раз я вас видел лет пятнадцать назад. Но вы очень похожи на… своего далекого предка, пожалуй, я узнал бы вас, даже если бы просто внимательно изучал историю.
— А вот вы совсем не изменились, если только самую малость.
— О, спасибо! — Илья Гараев улыбнулся. — А могу я знать, кто эти прекрасные дамы?
— Беатрис Кудашева Нежинская, — представилась первой Беатрис, протягивая ему руку, но тот так и остался
— Та самая Беатрис, — пояснил Андрей, — и моя жена. А это Руфина Аверская. Как видите, со временем хорошо поиграли.
— Да уж, нечего сказать! — оторопело произнес Илья. — А…
— Давайте присядем, — предложил Георг, указывая ему на одну из трех скамеек, что окружали стол. Они заняли довольно удобное место, которое нынче утратило свое первоначальное значение беседки под открытым небом. Здесь уже несколько недель никто не говорил беззаботно, никто не смеялся и не улыбался.
— Вы давно здесь, господин Гараев?
— Две недели.
— А на границе вы бываете?
— Почти каждый день, но все закрыто и вряд ли откроется. Я видел, что один охранник плакал, смотря на свою жену и маленького ребенка, но не нарушил приказа и не пропустил их. Почему-то нельзя, так велел сам Тасмир.
— Тасмир?!
— Ведь белый дракон, держащий в лапах ребенка, его символ — это показывают стражники.
— Чтобы сохранить мир, — пояснил Андрей, — я имею в виду старый мир. Там по-прежнему можно использовать магию, общаться на мысленном уровне, там сохранена власть богов, разве вы, Илья, не чувствуете, что с вашими близкими всё в порядке?
— Пожалуй, что так. Но… как это возможно?
— Причина в действии магической завесы Амедео Антвелле Ти-Ириса, пока есть завеса, есть старый мир, и если в Каримэну попадет Балскове, последний оплот былой империи падет. А в каком облике Балскове попытается это сделать, неизвестно, скорее всего, поэтому границы закрыты.
— Балскове?! Син Балскове?! Но он же…
— Умер много лет назад? Нет, по непонятным нам пока причинам он был перенесен в наше время и он воспользовался кристаллами для того, чтобы разрушать ненавистный ему мир.
— Что? Какие кристаллы? Может, вы поясните мне все с начала?
Все гадают, строят предположения, и Илья искреннее пожалел их сейчас, потому что они никогда не смогут дать ответ о причинах происходящего, даже приблизительный, потому что они практически ничего не знают. Что значат внешние проявления хаоса в сопоставлении с их внутренней подоплекой. Но только облегчения это не дало, скорее, запутало и испугало; гораздо легче поверить в гнев Великого Бога Справедливости, которого можно просить, и, возможно, тогда он смилуется и прекратит весь этот кошмар. Но такого не будет, потому что Бога Справедливости больше нет, как нет и еще нескольких Богов, а эльфы-идэлийцы плакали о давнем выборе королевы, уж Берендор ни за что бы не допустил бесчинства змиев.
— Да-а, — протянул Илья. — Лучше б я всего этого не знал!
— Правда не всегда радует, да и чаще всего тяготит,
— Это вполне мог быть Балскове, он хотел пройти, но завеса отшвырнула его куда подальше. Может, он даже пострадал от этого и потому не проявлял других попыток, а тем временем Тасмир закрыл пропускные пункты.
Скорее всего, так и было, решили все. Итак, Балскове, действительно, пытался пройти границу, но давно не проявлял своего рвения. Чего он ждал?
— Похоже, он ждет вас, Андрей, — предложила Беатрис. — Тебя и Георга. Кто может сомневаться, что для вас пропускной пункт откроют? Даже в Большой Брод нас пустили безоговорочно.
— Что ж, тогда все даже проще, я имею в виду, Балскове не надо искать, он сам найдет нас.
— Только что потом? — мрачновато спросил Георг. — Даже если мы нападем на него, не факт, что мы его поймаем и обезвредим.
— Обдумаем все детально, — заключил Андрей.
Они отправились в гостиницу, Илья остановился у своего знакомого эльфа. Был уже вечер. Дамы чуть поотстали и Георг с Андреем поднялись наверх одни. С чердачной комнаты открывался неплохой вид на город. Гостиница была четырехэтажной, а большинство домов на этаж-два ниже. Так что им закрывал обозрение только парк с левой стороны.
— Думаешь, можно захватить его? — спросил Андрей.
— Я не знаю, просто, он же еще смертный, так что если мы физически обезвредим его, то почему нет.
— Да, только сначала нужно, чтобы он подпустил нас к себе. А если получится…. Заставить его пожелать восстановления всего? — последний вопрос бал задан с такой скептической интонацией, что вряд ли претендовал на звание вопроса, скорее, на невозможную мечту.
— Нет, подожди, ты же говорил, что такое восстановление обманчивое, на самом деле это скрытое разрушение.
— Ну, да. Тогда… — Андрей осекся, он стоял у окна и в тот момент увидел призрака. Андрей даже побледнел, да, он часто видел призраков, но такого…
Молодой дракон, не говоря не слова, неожиданно для Георга сорвался с места и стремглав бросился к выходу.
— Андрей, ты куда?! Андрей!
Делать было нечего, Георг побежал за ним.
Там, у самого парка, в толпе. Он шел вдоль площади от гостиницы, остановился и на какое-то время почти снял капюшон, встретившись взглядом с Андреем, и Андрей, словно не было всего этого скопления народу, бежал туда, туда, где он только что стоял. Георг бежал следом за братом, но он то и дело налетал на кого-то, дважды упал.