Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Что вы делали? — взревел Александр.
— Мы, — начал, было, Питирим вдруг замолчал, словно его парализовало, и теперь точно ничего более сказать не мог.
Король перевел взгляд на Берту — она тоже упала на колени и, прижав к губам платочек, разрыдалась, наконец, самая старшая из всех нянюшек, Матильда, прошептала.
— Мы играли в кости…
— Что?! Что?! — король в бешенстве сделал несколько рейдов от окна к двери. — У меня нет слов! Ну, ладно еще Алек, но вы, вы?! Сколь же велики грехи мои, Азалия!
С этими словами Александр резко вышел из комнаты, решительным
— Ваше величество, еще раз здравствуйте, я как раз шел к вам. Ваш сын, Александр, он, — мальчик прикусил губу, но потом тихо сказал, — он забрался в один из экспонатов с воинскими доспехами времен Великой войны. Я пробовал уговорить его вылезти оттуда, но он говорит, что я не играю в прятки, потому что я не звал его, и что сдастся он только водящему.
Эльф чувствовал, как волна крови, вызванная волной стыда и негодования на недосмотр нянек, хлынула к лицу. "Что это, если не выражение наказания?" — думал он с болью в сердце. Что ж, если принимать такое определение короля Александра, то ничего удивительного в образе юного принца не было. Он проследовал за Дмитрием в центральную часть дворца, где и находились на четвертом и пятом этажах покои королевской семьи Риданы.
Юный принц западных эльфов, действительно, оказался внутри одного из обмундирований риданских воинов времен Великой войны. О том, что подвигло Алека спрятаться в таком месте, Александр думать не хотел, но сейчас стремился добиться лишь одного: вызволить оттуда сына. Перед тем, как войти в покои принца Дмитрия, эльф попросил мальчика подыграть ему.
— Куда бы он мог спрятаться?
— Не знаю, ваше величество, может быть, он где-то здесь?
— Может быть, я теперь все равно водящий: Питирим устал водить.
— Я посмотрю под столом, — сказал Дмитрий и на всякий случай приподнял скатерть (а Алек, наверняка, наблюдал за ними через прорези шлема) и наклонился, потом также проверил полки и стенной шкаф.
И тут его величество радостно воскликнул.
— Я нашел его! Алек, ты попался!
Мальчик радостно воскликнул и скинул со своих рук подлокотники, большего он сделать так и не смог и отцу с его помощником пришлось вызволять Алека из доспехов. Сейчас Дмитрию совсем не хотелось смеяться, хотя, возможно, вся эта ситуация и была комична. С глубоким чувством жалости проводил он глазами уходящего короля, виновато улыбающегося, при этом сын его, безгранично счастливый, помахал принцу рукой.
***
Вестей все нет и нет, солдаты твердят заученные фразы: "ищем, но пока ничего", "Мы прикладываем все усилия". "Хоть самой ищи!" — со злостью подумала Алисия. Она негодовала, она боялась, боялась и его, и ее: он буквально уничтожал ее сейчас, а она, если вернет себе престол, едва ли уступит Белорскому. Временами Алисия начинала метаться по комнате, словно запертая вольная душой птица, которую теперь готовили для будущего пирога с деликатесным мясом. "Сбежать! Сбежать! Так больше жить
Осушив все содержимое чашки, Алисия блаженно откинулась на спинку кресла и, глубоко вздохнув, сомкнула веки. Постепенно легкая дремота окутывала ее сознание, перед глазами вставали приятные образы: служанки принесли ей огромный букет роз, вот она подносит их к лицу, вдыхает этот незабываемый чудный аромат, потом неспешно подходит к столу, ставит цветы в вазу, аккуратно расставляет их, подбирая цвета и размеры, как вдруг всё было резко разрушено.
— Спишь?! — раздался скрипучий, вечно недовольный голос мага. — Зато враги наши не спят и ночью, поверь мне, идут!
Алисия еще после первого слова вскочила на ноги — ее колотила нервная дрожь, может, зря она отталкивала те мысли. Жизнь в страхе — покой гробницы, кто знает: что лучше?
— Не веришь? А я вот чувствую! Днем их в наблюдательные приборы не найти, а ночью эта глупая штуковина не работает! Солдаты не желают и чуточку пошевелиться, проверить все по-настоящему, хоть самому отправляйся на их поиски!
Ну, вот, не одну ее, Алисию, посещают такие мысли, но даже могущественных магов.
— Что ты стоишь и смотришь на меня как на какого-то разъяренного змия! — поняв, что перестарался с интонацией, Син перешел на несколько ступеней ближе к дружелюбному тону. — Я не змий, Алисия, успокойся. Извини, если напугал ("Извини — нет, это тоже перебор").
Эльфийка, немного придя в себя, нащупала сзади кресло и медленно села.
— Так, — голос ее сорвался.
"Все-таки порядком испугалась", — решил Син.
— Так ты думаешь: они ночью идут?
— Ну, конечно, ночью, — Син опять перешел на разъяренные тона, но тут же совладал с собой и даже улыбнулся. — Прости. Надо что-то предпринимать, срочно. Я хочу попробовать объехать в ряд городов и деревень, где они предположительно могут быть. Только надо быть очень осторожным: моя госпожа сказал мне, что Тасмир сейчас на чеку. Жаль, что нельзя переместиться в пространстве!
— А его ученик может перемещаться?
— Конечно, нет, иначе, он давно был бы здесь.
— Может, он боится.
Маг ехидно скривил губы.
— Не сомневаюсь. Тем более, если учесть, что это тот о ком мы думаем. Дети могут строить из себя храбрых, но в душе они обмирают от страха.
— Это хорошо, что он боится?
— Да, страх других — моя пища.
Маг насмешливо взглянул на Алисию — ее страх читался как открытая книга, в глазах, в каждом движении, в каждой неуверенной фразе — эльфийка сжалась в комок, ни коим образом не пытаясь хоть как-то противостоять его силе.