Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Кто-нибудь знает заклинание магической лески?
— Я знаю, — ответил один из прибывшего отряда, пока же он примеривался к степени наложенной заклинания, командир спросил плененных о том, что здесь произошло.
— Ужас! Кошмар! Видишь, что вон с этим сделали?
Белорский мало что понимал из всего происходящего вокруг него, но эльфы, из страха сомневаясь в этом, все равно боялись. Что если маг не сошел с ума, а только притворяется? Или сошел, но на долго ли? В любом случае они должны были взять его с собой и как можно быстрей сделать это, потому как огонь не давал им времени на раздумье. Только из-за этого командир подоспевшего
***
— Не смейте ко мне подходить! — строго скомандовала Амариллида, кинувшимся к ней трем эльфам.
Такой тон несколько смутил их, на пару секунд они даже остановились, но следующие слова Амариллиды вернули их в прежнее состояние.
— Я — королева Идэлии и никто, слышите, никто не имеет права без моего позволения даже смотреть на меня…
Договорить ей не дали.
— Знаем мы, какая ты королева!
Один из солдат грубо выругался, чем еще более разозлил ее величество. Она без жалости запустила в них три огненные стрелы подподряд, но вместо четвертой раздался крик Лидии.
— Не смейте ее трогать!
— А ты не смей распускать свои стрелы, а то мы не посмотрим на то, что это принцесса!
Недюжего телосложения эльф крепко держал в руках извивающуюся девочку. Хотя никто, не собирался хватать ее как преступницу, но пришлось даже ударить ее: когда Амариллида грозным тоном вразумляла солдат, Яромира, пустившегося, было, бежать, поймали и возвратили обратно, на поляну, и тут уже мальчик, изловчившись, укусил руку стражнику, а когда тот его выронил, то еще и ударил. Стоящий рядом эльф, увидев, как согнулся его друг (до благородства ли тут было) ответил мальчику увесистым кулаком по спине — от боли Яромир едва не потерял сознание.
— А-а! — раздался еще один крик, этого солдата, когда Лидия запустила в него за содеянное камнем.
Всех троих беглецов связали и, подталкивая остриями мечей, повели к Звенящему роднику.
42 глава. Возвращение Хранителя
В темной мрачноватой камере прочно зависла влажно-плесневая завеса, где-то в уголке копошились крысы, но ни одного звука более, сюда не проникало — о том, что там творилось на поверхности, день хотя бы или ночь, можно было только гадать. Вот уже почти сутки здесь сидели Амариллида, Лидия и Яромир, никто за все это время не приходил к ним, словно разом переписали устав тюрем, запретив теперь заботиться о пленных. Нет, никто не переписывал устав, но и никто не решался подойти к женщине, смеющей так открыто и твердо утверждать, что она — королева, никто не решался посмотреть на принцессу, которую по приказу нужно было держать здесь, в темнице. И что смущало больше всего — перстень на руке женщины.
Заключенные пребывали в полном неведении о происходящем на поверхности, а там, наверху кипели нешуточные страсти. Народ еще мог поверить в сказку о лжекоролеве и коварных магах, помогающих ей, но понять взятие под стражу принцессы, законной наследницы престола — нет. Уже утром следующего дня, когда поймали беглецов, толпы эльфов собрались на городской площади, и именно под ней располагались тюрьмы. Эльфы
Градоначальник бессильно опустился в кресло, откинув голову на его спинку, эльф закрыл глаза и мысленно попросил Богов подарить ему еще несколько дней блаженного правления в городе, но, однако, когда он открыл глаза, то увидел перед собой все тех же двух подчиненных, с которыми он пришел сюда, в зал собраний. Один тучный, с обрюзгшим лицом — этот служил и при старой власти, второй тощий, с впалыми глазами — он еще не успел достаточно воспользоваться свалившимися на него благами новой жизни. Внезапно градоначальник соскочил с кресла.
— Надо что-то делать! — возбужденно воскликнул он. — Они же свергнут нас!
— Да, господин, — поддакнул тощий, — нет ничего хуже неуправляемой толпы…
Но, похоже, сейчас было не время для философских рассуждений о силе и влиянии толпы. Градоначальник резко обернулся и едва не накинулся на эльфа с кулаками.
— Я знаю! Знаю!
— Да, вы правы, — попробовал тот исправить положение, — сейчас не время философствовать на тему — нужно действовать, что-то решать.
— Что? Что?
Градоначальник отчаянно схватился за голову, вновь бессильно опустился в кресло, облокотясь рукой о стол, и едва слышно застонал.
— Успокойтесь, господин, — мягко сказал все тот же эльф, но в противовес этой мягкости последовала увесистая порция злости и негодования.
— Пошел вон! Надоел уже, сил моих нет!
Тощий опешил от таких слов, а его товарищ тем временем предложил.
— Господин, нужно каким-то образом сообщить об этом в центр, может, даже удастся тот отряд догнать. Может, Белорский уже пришел в себя, он пусть и дает непосредственные указания к действию.
— А если нет? Ты его видел? Он же даже, как его зовут, не помнит!
— Тогда нужно будет отправить наших посланников дальше, к Алисии — пусть она решает.
— Да, пусть, — градоначальник резко ударил ладонями по столу. — Пусть! А нас тем временем пускай растерзают на части! Я их уже отсюда слышу, и это при условии, что все окна и двери закрыты.
Да зала, действительно, доносились крики: "Долой! Долой!", "Да здравствует принцесса Лидия!", "Да восторжествует власть истинных правителей!" Иногда же раздавались и требования отпустить королеву, за что и рискнул ухватиться тощий.
— Так, давайте и отпустим ее, королеву, — пусть народ убедиться, что это не обманщица.
— Да ты в своем уме?! Она же ведьма — ей обмануть ничего не стоит!
— И вот тогда, — продолжал толстый, — нам точно конец, причем всем, и лично нам, и этой толпе.
— Но ведь… это просто женщина.
— Да, — зло бросил градоначальник, — пусть и магическим перстнем на руке!
— А что? Если это, действительно перстень королевы, то значит, и королева настоящая.