Венец лжи
Шрифт:
Я бы не стала лгать, утверждая, что мне было бы не весело носить другой цвет, но у меня не оставалось времени на веселье, шоппинг и модную одежду. Я работала, чтобы всем этим наслаждались другие люди, оставляя свои деньги в кассах наших магазинов.
Вздохнув, я потерла шею и, сохранив документ, закрыла ноутбук.
Зная распорядок и решив, что работа на сегодня закончена, Сейдж принялась тереться о мои ноги.
— Боюсь, домой мы не поедем.
Сейдж насупила свою маленькую мордочку и грустно опустила усы. Подняв с пола серебристую кошку, я посадила ее на
Я поцеловала ее в мохнатую голову.
— Не смотри на меня так. По крайней мере, ты можешь вздремнуть в машине. А мне вот придется разговаривать этим придурком.
Она высунула язык и срыгнула комочек шерсти.
— Да, вот именно. Меня тоже тошнит.
Направившись к дивану, чтобы забрать ужасное платье, я пробормотала:
— Чем скорее закончится этот ужин, тем скорее я смогу вернуться домой и забыть.
И постараться уснуть.
Чтобы снова стать девятнадцатилетней и целоваться с незнакомцем.
Глава двенадцатая
Ресторан, как обычно, был битком набит посетителями.
В пятницу вечером в «Плакучую иву» любили захаживать сильные мира сего. Закусочная открылась четыре года назад, и за это время прославилась своей изысканной кухней, атмосферой декаданса и джин-баром с самым богатым в Нью-Йорке выбором напитков. Дорогой эксклюзивный алкоголь считался особой гордостью этого заведения. Там даже имелся джин стоимостью десять тысяч долларов за рюмку.
Нелепость.
— А, вот и ты! — раздался голос моего отца, когда я подошла к зарезервированному столику в глубине зала.
Кабинка сверкала глубоким бирюзовым светом, а над круглым столом висела люстра, имитирующая ветви ивы.
— Привет, папа, — я поцеловала его в щеку, радуясь, что у него появился румянец, и загорелись глаза.
Несмотря на то, что врачи сказали ему сбавить обороты, он этого не сделал. Папа по-прежнему проводил долгие часы в своем кабинете и нервничал, постоянно думая о моем будущем и о том, с кем я останусь, если он вдруг умрет.
Мой отец был очень сложным человеком, но в двух словах его можно было охарактеризовать как плюшевого мишку. Он имел привычку игнорировать практические аспекты ради счастья.
— Ты прекрасно выглядишь, — папа схватил меня за руку, заставив повернуться кругом.
Черное платье на тонких бретельках развивалось вокруг моих колен. Лиф красиво облегал фигуру, но в целом оно было очень простого фасона и цвета.
Вот почему товары «Бэлль Элль» так хорошо продавались — не потому что были какими-то особенными, а потому, что идеально подчеркивали аксессуары. Прозрачные шарфы отлично смотрелись с тонкими бретельками, ожерелья выглядели дорого и изыскано, и даже крупные серьги приобретали вид высокой моды, а не клона хай-стрит.
Сегодня единственным
Когда из-за стола встал Грег и поцеловал меня в обе щеки, я еле сдержала стон. На мой локоть опустилась его рука, слегка влажная и раздражающе липкая.
— Ты выглядишь великолепно, Ноэль.
«Ненавижу, когда он меня так называет».
Я уже несколько десятков лет не Ноэль.
Я была Элль из «Белль Элль».
Королевой розничной торговли.
Я натянуто улыбнулась.
— Спасибо. Ты и сам неплохо выглядишь.
Я одобрительно кивнула на его черные брюки и слишком большой для него смокинг. Лацканы были отделаны бархатом. На любом другом мужчине это, вероятно, выглядело бы изысканно и сексуально. Но на нем…убейте меня.
Не то чтобы он был уродлив — отнюдь. У Грега были великолепные темно-русые волосы, точеные черты лица и подтянутая фигура. Меня отталкивало то, что таилось в его взгляде. Не было никакой…связи. Ни искры, ни флера шоколада. И иногда, всего лишь иногда, я чувствовала в нем темноту, которая не имела ничего общего с тем, что я постоянно отклоняла его приглашения на свидания.
В нем было что-то такое, из-за чего я побаивалась оставаться с ним наедине даже на людях.
Как правило, я списывала свое разыгравшееся воображение на легкую травму от того, что несколько лет назад меня насильно затащили в переулок.
Мне следовало перестать искать во всем тайный смысл и ожидать худшего.
Я оглядела Грега и посмотрела на его отца, Стива.
— Привет.
Стив не потрудился выйти из кабинки, но послал мне воздушный поцелуй. С годами его волосы поседели, но чувство юмора осталось прежним.
— Ты такая красивая, как та кукла Барби, которую ты обожала до появления Сейдж.
Я закатила глаза.
— Ты только что назвал меня Барби? Прилюдно?
Стив пожал плечами.
— Эй, это не оскорбление. Просто говорю, что у тебя тонкая талия, красивая грудь и светлые волосы, — он провел рукой по своему повседневному серому пиджаку. — Посмотри на меня, я идеальный Кен — ну или, по крайней мере, был им несколько лет назад.
Я рассмеялась, изо всех сил стараясь расслабиться, хотя Грег все еще не отпускал мою руку.
Меня спас отец, притянув к себе и легонько подтолкнув в кабинку. Я охотно заняла свое место между Стивом и папой, лицом к Грегу.
Что-то коснулось моей лодыжки.
Я взглянула в зеленые глаза Грега. По всей видимости, я оказалась слишком близко, чтобы он мог беспрепятственно со мной заигрывать, касаясь ногой. Я нацепила на лицо ту же улыбку, какой улыбалась придуркам из совета директоров, хотя мне хотелось проткнуть его морду ножом для стейка.
— Ну что, Элль, у тебя завтра много работы? — ухмыльнулся Грег и под столом надавил ногой мне на пальцы. — Не хочешь сходить в кино или еще куда?