Венец проигравшего
Шрифт:
Надеюсь, наши кочевники перепугаются по высшему разряду, в духе настращанных франкских крестьян. Хотя, конечно, рассчитывать на это едва ли стоит.
Если я и узнаю подробности высадки, то лишь постфактум. Черёд моих людей придёт чуть позже, на рассвете, и уж со своими-то людьми я намереваюсь общаться посредством сигналов. Тем более что все приказы им отданы заблаговременно, потребуется разве что извещать бойцов о происходящем, прояснять ситуацию, сообщать то, что противнику известно лучше, чем нам. Вреда от этого быть не может. Мне, в конце концов, на использование
Туман стекал со склонов скромных, основательно придавленных временем холмов, с валов, отхлынул от стен. Кажется, не особенно-то и замечаешь его движение, но как стремительно всё вокруг меняется! Вершины скал и ломаные чёрные лбы валунов первыми выныривают из ватного моря, а следом появляются и каменная кладка дополнительных укреплений, и кусты, и люди. Да, где-то там в отдалении мельтешит народ. Вот уже расцветало небо, нежное и изобильное оттенками, сияющее, но не слепящее. И, хотя солнце пока не показалось, это стало для нас сигналом «внимание».
Впрочем, мои давно наготове. Наблюдатели ничего не сообщают, но они подали бы сигнал, если б до сих пор ничего не началось. Значит, операция идёт своим чередом, и мы спокойно можем бить противника в спину. Вот только я не верю, что они повернутся к нам спиной. Не полные же они идиоты, должны осознавать, что из замка-то точно кто-нибудь может выйти!
Однако выбора у нас нет.
— Пора? — спросил я у Тархеба, приподняв бровь.
Восток растянул вдоль горизонта парчовую ленту живого пламени, слишком далёкого, чтоб выглядеть опасным. Казалось, это безупречно-чистая магма изливается из-за кромки гор и лесов; с такого расстояния она могла разве что восхитить и ослепить. Ветер продёргивал по бесцветному небу тонкую шёлковую пряжу облаков, будто спешно латал оставшиеся с ночи прорехи. Недолго оставалось ждать явления солнца во всей своей красе.
И что оно увидит? Кровь, смерть, всю отвратительность убийств, всю проникновенную красоту подвига, совершённого неосознанно, естественно, как дыхание. И, даст бог, великое светило на закате почиет на лаврах нашей победы. Командиры давали отмашку солдатам, и там, внизу, уже начали расходиться створки крепостных ворот. Значит, отряды переднего края обороны уже двинулись в атаку, и им нужна поддержка.
— Магов пока держи в резерве, — сказал я Тархебу.
— Это почему? Наилучший вариант — провести в самом начале боя хорошую боевую подготовку. И разом сокрушить оборону противника…
— Где? Оборону скудных дозорных постов? Бивуаков? Перебрасываемых в поддержку основным силам небольших групп? Сомневаюсь, что это будет хоть сколько-нибудь эффективно, как бывает в случае, если артподготовка… в смысле магподготовка, конечно! — производится по развёрнутому строю. В нынешней ситуации она бесполезна, это как из пушек по воробьям. Пусть поберегут силы и энергию. Посмотрим сперва, как будет складываться традиционный бой.
— Милорд…
— У этих людей своеобразные представления о правилах. У меня есть смутное подозрение, что пока мы не начнём магическую атаку, они не сделают
— Милорд говорит всерьёз?
— А ты как думаешь? Делай, как я сказал. Беру ответственность на себя. Придержи магов.
— Слушаюсь.
Лицом он показал всё, что думает о моём распоряжении, но в действительности уступил уж больно легко. Видимо, я хоть отчасти сумел его убедить. Мгла рассеивалась медленно, тень от леса и приморских скал накрывала землю у подножия Ледяной крепости, ведь солнце пока ещё не настолько окрепло, чтоб повнимательнее взглянуть на неё. Поэтому мне приходилось довольствоваться отсутствием новостей и надеяться, что это говорит о благополучном ходе дела.
Не выдержав, я спустился с верхней террасы и велел подать себе доспехи. Эти, заказанные у одного из лучших столичных мастеров, конечно, уступали панцирю из тритоньей чешуи, полагавшиеся мне как командующему имперским спецназом. Сейчас я не имел права их надевать, потому что мне предстояло участвовать в местной битве и командовать своими солдатами, а не императорскими войсками специального назначения. Но и этот доспех тоже великолепен, и в нём хватает магии, чтоб при случае сослужить мне хорошую службу.
Адъютант застегнул перевязь и пристроился за моим плечом. Пока я спускался по бесконечным лестницам своей резиденции, ко мне присоединились Аканш и Ихнеф, и Аршум, и ещё с десяток моих людей. Пока мимо дополнительной стены добирался к последнему удерживаемому валу, успел обрасти ещё более впечатляющей свитой. Что, пожалуй, правильно — мне ведь полезно с должным пафосом показаться вблизи от переднего края, а если формальности опустить, смелый поступок лорда большинство бойцов даже не заметит. А нужно, чтоб заметили — чтоб всячески поддержать боевой дух солдат. То есть они обязательно должны угадать вот в том металлическом крабе своего лорда. Этому благому и важному делу как раз помогут всякие опознавательные знаки: наличие кучи подобострастного народа вокруг, расшитые флажки, яркий плащ, личный стяг.
Новая стена в районе крепости уже была закончена. Хорошая стена, кстати, и мой артефакт показывал наличие магических систем в основании кладки. То есть, несмотря на спешку, строители всё сделали как положено, честь им и хвала. Кладку поверху заканчивали руками солдат, но это не имело значения, если фундамент заложен как надо. Там, где не удалось быстро возвести стену, ребята насыпали мощные валы с глубокими рвами перед ними и сорганизовали другие ловушки. Если удача не отвернётся от нас, всё это не понадобится.
— Здесь может быть опасно, милорд, — сказал какой-то офицер, когда я поднялся на последнюю стену, за которой уже находилась земля, захваченная противником. — И очень опасно.
— Щиты подняты?
— Да, милорд. Наши бойцы вот там, за гребнем. — Он показал рукой.
— Они уже туда успели добраться? Неплохо.
— Противник пока довольно вяло сопротивляется. Мы подозреваем, что они собираются с силами, а пока для удобства отступили.
— Может быть, они отступают, чтоб заманить наших бойцов в ловушку.