Венец творения
Шрифт:
Профессор усмехнулся и сказал:
— Если ее разум был затуманен наркотиками, то это является отягчающим обстоятельством! И какая теперь разница, баловались ли она и ее муж какой-нибудь дурью…
— А если все-таки кто-то вывел из строя мужа и саму Кристину при помощи наркотика, а потом совершил убийство и обставил все так, как будто убийца — она?
Профессор хмыкнул и заявил:
— Ну да, а язык мужа ей в желудок при помощи зонда ввели! Как бы не так! Не забивайте себе голову вещами, которых не понимаете! Лучше пишите свой триллер и не лезьте в
Вышедший из камеры медбрат обратился к Жене:
— Пациентку не нервировать, не противоречить, к ней не прикасаться. Иначе придется сразу завершить общение. Идемте!
И он провел ее в бокс.
Кристина сидела за столом — Женя отметила, что женщина переменилась. Светлые волосы безжизненно висели прядями, на лице проступили явные морщины, под глазами залегли глубокие фиолетовые тени. Кристина была облачена в зеленый комбинезон, а запястье ее правой руки, как отметила Женя, было приковано при помощи особого наручника к вмонтированному в пол столу.
Медбрат сказал, обращаясь к Кристине:
— К тебе посетительница. Будешь снова буянить, опять попадешь в карцер. А вы, если что, нажмите эту кнопку!
Он указал на красный пупырышек под столешницей, с той стороны, где сидела Женя.
— И без глупостей! — заявил он и, взглянув на часы, произнес:
— Ну, у вас уже двадцать восемь минут осталось! Вперед и с песней! Ладно, мешать вам не буду, все равно слушать эту бодягу я не хочу! Но, как я уже сказал, чуть что — вызывайте меня! А то наша Кристиночка-людоедочка любит кочевряжиться!
И он вышел из бокса, повернув в замке ключ.
— Добрый день, Кристина! — произнесла Женя, осторожно присаживаясь на металлический стул, опять же вмонтированный в пол.
Женщина, дернувшись, сверкнула глазами и прошипела:
— Кому добрый, а кому и нет!
Женя вдруг ощутила страх. А с чего она взяла, что Кристина невиновна? Быть может, она одна из сатанистов и исполнила приказ, данный ей сверху? Убила своего муженька и положила начало новому циклу. А сама отправилась в тюрьму…
— Меня зовут… — начала она, но Кристина, резко подавшись вперед, от чего Женя вздрогнула и инстинктивно отпрянула, перебила ее:
— Да знаю я, как тебя зовут! Ты ведь та самая лахудра, что осматривала тогда эту хату под Москвой? Мы ведь номера вашей тачки пробили, выяснили, что за хмырь такой на нас руку поднял. Толян уже придумал, как вас, уродов, уделать, а потом вдруг…
Она внезапно всхлипнула. Женя осторожно перевела дух. Эти личности собирались отомстить за публичное унижение Толяна! Так что можно только радоваться тому, что им это не удалось и им помешали…
Помешало им кошмарное убийство самого Толяна. Убийство, совершенное, как все уверены, именно Кристиной.
— Наслаждаться триумфом пришла, дрянь? — взвыла Кристина, пытаясь привстать, чего ей, однако, не позволял сделать наручник. — Хочешь видеть, как я страдаю? Убирайся
— Нет! — заявила резко Женя. — Я думаю, что вас подставили и в убийстве вы невиновны. Однако слушать ваши дешевые подвывания не намерена. Хотите корчить из себя Ганнибала Лектера — делайте это. Что только подтвердит ваш диагноз, и вы останетесь в этом милом заведении до конца дней своих. Я ухожу!
Она поднялась, направляясь к двери, но за спиной у нее раздался голос Кристины — робкий, дрожащий, полный надежды:
— Ой, вы не шутите, вы в самом деле мне верите? И считаете, что меня подставили? Не уходите, прошу вас, не уходите!
Женя обернулась и увидела перед собой Кристину, являвшуюся теперь смертельно испуганной, почти потерявшей надежду девчонкой. Что ж, таковой она, собственно, и была, пока легкая (хотя, кто знает, может, очень даже и тяжелая?) гламурная жизнь вкупе с браком с богатым и жестоким человеком не испортили ее характер и не извратили душу. Видимо, все же не до конца. Но чтобы снова стать нормальным человеком, Кристине понадобилось оказаться под следствием по причине зверского убийства своего супруга…
Евгения подошла к стулу и, не садясь на него, произнесла:
— Я говорила с вашим адвокатом. Вы, собственно, тоже с ним говорили…
— Мерзкий старикан, первым делом намекнул мне, что если хочу, чтобы он защищал меня, я должна буду его за это отблагодарить! — вскипела Кристина. — И даже подробно описал, как именно!
Женя кивнула и продолжила:
— Да, он сластолюбец, однако юрист отличный. Но даже он уверен, что шансов у вас нет. Поэтому-то вас, собственно, сюда и поместили — чтобы признать невменяемой! Но это не значит, что суда не будет и вас выпустят на свободу. Вас до конца жизни запрут здесь!
Кристина заревела:
— И даже родители, эти неблагодарные скоты… Когда у меня все было хорошо, руки целовали. А теперь знать не хотят! Еще бы, их дочь — убийца-людоед! Это их все мой братишка подначивает, нарик поганый! Я ему на «дурь» столько денег давала, все его долги оплатила, а он…
Женя опустилась на стул и произнесла:
— Не надо плакаться. Потому что все равно не поможет. Да, я вам верю. Точнее даже, знаю, что вы в убийстве не виноваты. Не ожидали, наверное, что я приду вам на помощь?
Кристина заревела пуще прежнего, а Женя строго произнесла:
— Итак, вы должны рассказать, что произошло в ту ночь. Потому что только так можно доказать вашу невиновность! И прекращайте реветь!
Кристина шумно вздохнула — видимо, командирский тон действовал на нее ободряюще.
— Так ведь я все уже рассказывала следователям! Только они мне в лицо смеялись, заявляя, что такую чушь точно протоколировать не будут! Я и сама понимаю, что звучит дико! И даже мой адвокат заявил, что если я решила выдумывать сказки, то надо придумывать поумнее, а не такие тупые! Но в этом-то и суть, что это не сказки, а правда!