Венок кентавра. Желтый свитер Пикассо

Брикер Мария

Клим проверил приклеенные усы, поправил очки и зажмурился, пытаясь справиться с эмоциями. Думай о кредите! Думай о кредите! Думай только о кредите, ты, чмо в полосатых штанах! Иди к ней, мадемуазель Ланж ждет встречи со своей судьбой… уговаривал себя Клим, нервно общипывая букет вялых нарциссов. Ему вдруг стало заранее стыдно – за свое творчество, вернее, за творчество Клементия Конюхова, садиста поганого, за Варламова, за аристократическую тетку Мишель и за себя самого. «Какой я впечатлительный, однако», – подумал Клим и вновь проверил приклеенные усы. Пять минут позора, и все в ажуре, оптимистично подбодрил он себя и скривился, вспомнив «свои» картины. С другой

стороны, неизвестно, как выглядит виртуальный Пикассо и чем его картины лучше. И вообще, может, он самое настоящее дерьмо, предположил Клим, и на душе сразу стало относительно спокойно.

Он отделился от толпы и решительно направился к девушке.

– Привет, Мине… Минерва, – вякнул он и протянул ей цветы. – Надеюсь, это ты?

Мишель машинально взяла хилый букет, молча, с интересом, оглядела его с ног до головы и хитро сощурилась.

– Неужто узнал, каналья! – радостно воскликнула она и неожиданно дала ему кулаком под дых. Клим охнул и согнулся в три погибели, уронив шляпу на пол. Вытаращив глаза, он сделал два глубоких вдоха и медленно выпрямился.

– Как долетела? – прохрипел он и криво улыбнулся.

– Ужасно, покорно благодарю, – широко улыбнулась Мишель, нагнулась за шляпой, стряхнула с нее пыль и ловко надела головной убор обратно на макушку Клима, прихлопнув его сверху ладонью. – Поразительно! – придирчиво разглядывая его, воскликнула девушка. – Однако я подозревала в тебе… некую оригинальность. Какой стильный у тебя костюм, – захохотала Мишель и со всего маху хлопнула его по плечу.

– Авиакомпанию благодари, – запоздало отреагировал Клим и решил принципиально проигнорировать высказывание Мишель по поводу своей одежды. «Я подозревала «оригинальность», – передразнил он мысленно девушку и злорадно подумал: – «Ну ничего, очень скоро вздорная девица перестанет подозревать во мне оригинальность и с ужасом поймет, что ее тайный возлюбленный – дебил! Эх, нужно было костюмчик от фабрики «Большевичка» надеть, а под него – рубашку синюю с белым воротником. И галстук в горошек, а на ноги сандалии. Сплоховал!»

– Меня, кстати, Клементием, в натуре, звать, – фамильярно доложил он и гоготнул для порядка. – А тебя как?

– Клементий, выходит? Очень приятно! А меня, в натуре, – Мишель, – представилась девушка и протянула ему ладонь для рукопожатия. Клим с опаской пожал ее руку и отошел на пару шагов назад – похоже, от девицы можно было ожидать всего, что угодно. Милая девушка, однако. Мечта поэта! Пока Клим пытался разобраться со своими ощущениями, девица тем временем продолжала смотреть на него с нескрываемым любопытством. – Какими интересными речевыми оборотами ты изъясняешься и как странно склоняешь слова, – сказала она после паузы.

– Чего? – оторопел Клим.

– Прошу тебя, не удивляйся, мой милый друг Клементий. Тебе придется меня простить, в русском языке я немного старомодна. По настоянию моей консервативной тетушки я учила язык по дореволюционным учебникам, а совершенствовала, читая в оригиналах произведения русских классиков. Посему я имею серьезное убеждение, что мне недостаточно современных знаний. Я хочу сказать, что не всегда до конца понимаю собеседника. Но я постараюсь исправиться, – искренне улыбнулась Мишель, деловито залезла в рюкзачок, достала оттуда небольшую яркую книгу и с гордостью продемонстрировала ее Климу. Он взял книгу и повертел в руках – на титульном листе значилось, что это словарь молодежного сленга.

– Господи, где ты взяла эту мерзость? – пролистав несколько страниц, не удержался от комментария Клим.

– Купила перед вылетом. Продавец уверил меня,

что в этой книге собраны самые актуальные выражения и слова, имеющее хождение в молодежной среде! – обиженно заявила Мишель. Девушка забрала словарь и бережно сунула его в рюкзачок. Ну правильно, Иван Аркадьевич его предупреждал, что к Мишель так и липнет дерьмо. Или наоборот? Мишель липнет к дерьму? Неважно. Короче – все плохо. Но, раз она хочет изучать сленг и засорять им «великий и могучий», пущай себе изучает. Ему-то какое дело? Он даже готов поспособствовать.

– Ну что, клюшка, погребли до хазы, – фамильярно заявил Клим и бесцеремонно хлопнул мадемуазель Ланж по попке. – Щас тебя на постой определю. Перекантуешься до выставки. Что остолбенела? Же ву при… – склонился в легком реверансе Клим, глядя в сконфуженное личико наследницы миллионов. Хлопка по… она явно никак не ожидала и временно лишилась дара речи.

– Чрезвычайно в духе мужчин, – заявила она наконец и недовольно блеснула глазами. – Какая бестактность! Не рекомендую больше так поступать, иначе гуля на лоб набежит!

– Это как? – ехидно поинтересовался Клим: похоже, наследница ему угрожала! Ему, Климу Щедрину! Гуля какая-то! Что еще за словечко? Тоже мне, напугала! Какая все-таки противная девушка: ему под дых – это можно, а как по попе получать – бестактность и «гуля». Что же за гуля такая? По смыслу фигу напоминает, но с какого ляда она набежит на его лоб?

– Подробно объясню, если ты еще раз позволишь себе что-нибудь в этом духе. В целом настоятельно советую перечитать Гоголя, – мило прощебетала мадемуазель Ланж и придвинула к нему ножкой свой чемодан. – Пойдем же, мой милый друг Клементий. Я дико устала с дороги, хочу принять душ и немного отдохнуть. Надеюсь, отель ты для меня забронировал приличный?

– Ага, с видом на Кремль, как ты и просила, – хохотнул Клим, развернулся и, демонстративно игнорируя чемодан Мишель, направился к выходу, радуясь в душе, что в последний момент передумал изображать из себя романтического придурка и решил сыграть хамоватого кретина. Так было проще, учитывая «покладистый» характер Мишель. Варламов ничуть не преувеличивал, описывая девицу – Клим пообщался с ней всего несколько минут, а ему уже страстно хотелось засунуть ее обратно в самолет и помахать на прощание шляпой. «Бедная Елизавета Павловна!» – сочувственно вздохнул Клим. Тем не менее все складывалось исключительно здорово – от чувства вины не осталось и следа. Неплохой образ он придумал! Может, ему тоже актером стать? После общения с Варламовым у него появился прекрасный опыт перевоплощения. Единственное – его немного расстраивало, что молодежный сленг, воровской жаргон, а также блатная феня перемешались у него в голове в жуткий коктейль. «Ну ничего, и так сойдет», – подумал Клим и обернулся. Наследница миллионов волокла свой чемодан и, недовольно сморщив носик, оглядывалась по сторонам в поисках носильщика или тележки. Наивная!

До машины они дошли молча. Клим забрал у Мишель чемодан, затолкал его в багажник и сел за руль, не удосужившись открыть для Мишель дверь. Мадемуазель Ланж брезгливо оглядела проржавевший «Москвич» и попыталась открыть дверь сама.

– Крепче дергай! Совсем в своей Франции отощала! – крикнул Клим. Мишель еще раз с силой безуспешно дернула за ручку, разозлилась и стукнула по машине своей изящной ножкой. Клим загоготал во все горло и открыл дверь изнутри. Мишель заглянула в салон, скривилась и захлопнула дверь снаружи. Клим подождал пару минут, перегнулся через переднее сиденье и открыл окно. – Долго будем стоять, родная? – ласково поинтересовался он.