Венская сказка
Шрифт:
— Ой, Янчику… — Тереза испуганно схватилась за щеки. — Я об этом не думала…
— Зато я думаю. Потому первое, — поручик загнул палец. — Мы обустроим наши дела, и я переберусь в отель… Второе, мне необходимо выяснить, как цесарцы украинский вопрос решать собираются… Между прочим, как того хлопца фамилия? Помнишь, ты как-то о нем говорила? Юрко… Юрко…
— Юрко? Грицишин? — удивилась Тереза. — Зачем он тебе?
— Думаю, он обязательно знать это должен.
— Так, поняла, — девушка кивнула. — Я вас познакомлю.
— Правильно,
— Что, тоже Дунай? — Тереза прикусила пальцы.
— Тоже, — кивнул поручик.
— А потом? Потом, Янчику… С фамилией, как будет?
— А ничего не будет, — поручик пожал плечами. — Ну, Юрку, наверное, кое-что пояснить надо будет, а вообще… У меня что, не может быть двойного имени? Скажем, Ян-Мацей Сенько-Тешевский, а? Такая фамилия тебя устроит?
— Ой, Янчику, какой же ты выдумщик! — и Тереза, устраиваясь на кушетке поудобнее, прижалась к поручику…
Ажиотаж первых дней мобилизации несколько стих, и теперь улицами Львова двигался обычный пешеходный поток. Озабоченные люди сновали по тротуарам или ехали в полуоткрытых трамвайчиках, а более солидная публика, конечно же, пользовалась если уж не собственным выездом, то, по крайней мере, наемным экипажем.
В этом потоке, гудя клаксонами и стараясь обогнать всех, проезжали немногочисленные авто, зато грузовые платформы, запряженные могучими тяжеловозами, наоборот, своей медленной важностью сдерживали общее движение, а их длинные тормозные рычаги словно напоминали всем вокруг, что особо торопиться никак не следует.
Через толпу, сгрудившуюся возле отеля «Жорж», стараясь остаться незамеченными, не спеша, пробирались Тереза и сопровождавший ее Юрко Гричишин. Изображая опытного конспиратора, он время от времени оглядывался и в который раз, напуская на себя важность, спрашивал Терезу:
— А ну расскажи еще раз, что ты ему говорила про меня?
— Ой, Юрко, до чего ты дотошный! — возмутилась Тереза и, укоризненно поглядывая на спутника, начала: — Ну, говорила, что ты учился одновременно со мной, что ты в украинских делах — дока. И вообще… Да сколько можно повторять?
— Сколько нужно, — с юношеским максимализмом оборвал ее Юрко и продолжать гнуть свое: — А познакомилась ты с ним в ратуше, на благотворительном базаре и еще он специально сюда приехал, так?
— Ой, Юрко, я ж тебе одно и то же толкую… Пан Сеньковский — украинец, и его очень волнует украинский вопрос. Тем более, его вот-вот мобилизовать должны…
— Ну ладно, — в конце концов смилостивился Юрко. — Не обижайся. В нашем деле проверка никогда не помешает!
— Слушай, если уж согласился, то чего теперь начинать? — всерьез рассердилась Тереза. — Сейчас я вас познакомлю, и проверяй его сколько угодно!
— И проверю… —
— Вон стоит… — Тереза показала на поручика, который, и правда, уже ждал их возле входа в отель.
— Подождем малость, — Юрко придержал Терезу. — Понаблюдаем…
Поручик тоже увидел Терезу с Юрком, но, поняв, что они зачем-то остановились, принял равнодушный вид и отвернулся. И вдруг возле него, как из-под земли, выросли два жандарма.
— Пан Мацей Сеньковский?
Поручик кинул быстрый взгляд на Терезу, словно оценивая степень опасности, и только после этого пренебрежительно протянул:
— Так, это я…
— Следуйте за нами!
— Как вам будет угодно…
Поручик пожал плечами, едва заметно улыбнулся Терезе, сделал два или три шага вместе с жандармами и совершенно неожиданно, откинув их в стороны, одним прыжком вскочил на ступеньку трамвая, проезжавшего рядом. Какой-то момент жандармы растерянно метались по тротуару, не понимая, что случилось, а когда наконец сообразили, что задержанный так нагло сбежал, трамвай вместе с беглецом, звеня на повороте, уже уехал за угол.
Убедившись, что преследователи его не видят, поручик оттолкнул кондуктора, вознамерившегося содрать с него штраф, и на ходу спрыгнул с трамвая. Немного пробежав за вагоном, он ловко присоединился к пешеходам.
Однако погоня вот-вот могла выскочить из-за угла, потому поручик перебежал улицу и на остановке, как нельзя кстати оказавшейся рядом, чинно сел на другой трамвай, шедший в противоположную сторону. Он даже снова проехал мимо отеля, где еще царила суматоха, и успел заметить, как Тереза в сопровождении того же Грицишина уходила прочь от опасного места…
Спокойно доехав на трамвае почти до железнодорожной станции, поручик вышел к воинской рампе, где как раз шла погрузка очередного эшелона, смешался с толпой провожающих и уже дальше, возле выходных стрелок, высмотрев отходивший товарняк, забрался на одну из пустовавших тормозных площадок…
В густеющих сумерках товарняк медленно втянулся на прикордонную станцию. Уже от семафора поручик висел на последней ступеньке и, едва поезд уменьшил ход, почти неслышно спрыгнул на гравий, дохнувший на него запахом угля и мазута.
Где-то впереди шла разгрузка другого эшелона, оттуда долетал невнятный шум, мигали фонари и, время от времени, вспыхивали фары автомобилей, подъезжавших к воинской рампе. Зато вокруг уже воцарилась темнота, и поручик, никем не замеченный, махнул прямиком через железнодорожные пути, сбежал с насыпи на чьи-то огороды и скрылся в путанице неосвещенных переулков пристанционного городка.
На одной из окраин, у неприметного домика, он остановился, с минуту прислушивался, нет ли кого поблизости, и только потом осторожно постучал в дверь. Почти сразу на пороге возник хозяин и, держа в руках керосиновую лампу, посветил в лицо поручику.