Венский вальс
Шрифт:
По глазам Роналда Шила поняла: от него не укрылось, как под легкой тканью сарафана вдруг остро обозначились соски, а грудь будто налилась, распирая материю.
— И что же я на самом деле хочу? — едва слышно вымолвила она.
— Меня, — тягуче ответил он и широко, открыто улыбнулся. — Так же, как я тебя…
В его интонациях не чувствовалось и тени иронии, наоборот — сейчас мистер Ирвинг был сама откровенность и искренность. В замешательстве Шила отвернулась, стараясь скрыть смущение.
Неподалеку
— Эй, — тихо позвал Роналд. — Давай поговорим, и тебе станет легче.
Шила с трудом заставила себя посмотреть ему в глаза и тяжко вздохнула.
— Нет, не станет… Когда мы только встретились, мне следовало пресечь отношения, опасность которых чувствовала сердцем… Я не вняла и теперь расплачиваюсь за собственную глупость и непростительную доверчивость…
— Ты расстроилась из-за Сары? Из-за дурацкой заметки в газете? Я знал, что тебе будет неприятно, поэтому и пытался по телефону убедить тебя не принимать всерьез обычную газетную галиматью. Все это ложь!
Она горько улыбнулась.
— Вижу, ты мне не веришь, но я не отпущу тебя, пока ты не выслушаешь мои объяснения.
— А что тут объяснять? И так все ясно.
— Будь благоразумной и не поддавайся эмоциям, так нельзя! Я ни в чем не виноват перед тобой! — горячо воскликнул Роналд.
— Только не лги и не изворачивайся. Если бы между тобой и Сарой все было кончено, как ты уверял, зачем же вы вместе отправились за океан?..
— Я не просил ее лететь со мной.
— О!!! Тогда как же фоторепортерам удалось засечь вас в аэропорту? — Ее глаза сверкали от ярости. — Нет! Нет! Нет! Пожалуйста, не отвечай, не хочу ничего слышать! Я больше не позволю дурачить себя.
— Дорогая, — внезапно ласково улыбнулся Роналд. — Признаться, я очень рад, что ты ревнуешь.
— Не заговаривай мне зубы! Ревность тут ни при чем.
— Жаль, если так… — Подлинная печаль, прозвучавшая в его голосе, привела Шилу в замешательство. — Я бы, например, просто умер, если бы ты дала мне хоть малейший повод.
Роналд стремительно привлек ее к себе. Задыхаясь от нахлынувших чувств, Шила умоляюще прошептала:
— Пусти!
— Ни за что! Я целую неделю мечтал об этой минуте.
— Прекрати! — Она густо покраснела — так горячи были руки, обегавшие ее тело.
— На тебе ничего нет, кроме сарафана?! — сдавленно выдохнул Роналд, и его голубые глаза потемнели от желания. — О, Шила, ты так соблазнительна! Ты просто сводишь меня
— Я не успела одеться, — сконфуженно оправдывалась та. — Мне нужно было поскорее выбраться из дома… — Все попытки вырваться были напрасны, Роналд исступленно целовал обнаженные плечи.
— Если не хочешь, чтобы нас застукала полиция нравов, давай вернемся к тебе.
— Ни за что! — Шила пришла в ужас.
— Я сгораю от нетерпения, но не можем же мы заниматься любовью на садовой скамейке? — В этих словах ей послышалась насмешка.
— Я никогда не пущу тебя в свой дом! А любовью можешь заниматься с кем угодно, только не со мной, потому что я не желаю стать третьей лишней.
— Ты, правда, ревнуешь меня?
— Хватит издеваться! — взорвалась Шила.
— Хорошо, извини. — Он чуть отстранился, пристально посмотрел ей в глаза. — Послушай, я действительно разорвал помолвку с Сарой.
— Не собираюсь слушать очередную ложь, когда и так все очевидно… Отпусти меня сейчас же или я закричу!
— Я свободен. Нас с Сарой ничего не связывает, поверь… — Роналд поцеловал ее в дрожащие губы.
— Но она носит твое кольцо, я заметила.
— Потому что не хочет признать, что между нами все кончено.
— Между нами тоже все кончено.
— Я не допущу, чтобы так случилось! Ты нужна мне.
Страсть, с которой он произнес эти слова, до глубины души потрясла Шилу. Она ясно ощущала все растущее в нем возбуждение, слышала глухой стук его сердца, видела, как затуманились его глаза, и с каждой секундой все яснее сознавала собственное неудержимое влечение к Роналду. О нет! Нельзя поддаваться соблазну, лихорадочно думала Шила, стараясь совладать с собой, а он тем временем продолжал:
— Я говорю серьезно, дорогая. Мне самому странно, как ты взбудоражила меня, просто мистика какая-то… Ничего подобного никогда со мной не происходило. Да, меня переполняют плотские желания, но не передать словами, как тянется к тебе сердце и душа… Все, чего я хочу и намерен сейчас добиться, даже если ближайшие двадцать лет мне придется проторчать на этой скамейке, — это чтобы ты хотя бы выслушала меня.
Наступило напряженное молчание. Шила знала, что поступит глупо, если позволит уговорить себя, но отказать не могла.
— Хорошо, давай поговорим, но сначала отпусти меня. Я не могу сосредоточиться, когда мы так близко сидим.
— Я тоже не могу, — признался Роналд, еще крепче обнимая ее. — Я боюсь, ты убежишь, если я разомкну руки.
— Нет, не убегу. — В его словах была та мальчишеская искренность, которая не могла не тронуть Шилу. Ей стоило больших усилий не кинуться Роналду на шею, не взлохматить волосы на макушке…
— О, дорогая, — угадав ее намерения, восхищенно выдохнул он, целуя тыльную сторону запястий Шилы и чуть дрожащие пальцы.