Вентус
Шрифт:
– Леди Ханна Боро, шесть поколений тому назад, - сказал слуга, заметивший интерес Джордана к статуе.
– Это была ее мастерская. Она изваяла все наши скульптуры.
Одна скульптура возле темного входа в башню стояла безголовая; скол был девственно-свежим. У подножия статуи, в траве, Джордан заметил несколько обломков.
– Что с ней случилось?
– Тише!
– шикнула леди Мэй.
– Не будь таким любопытным. Слуга сделал вид, что не слышит.
Джордан все еще раздумывал над репликой Мэй, пока гостям показывали их апартаменты. Квадратная спальня, а потолок - сплошная сеть перекрестий и
Леди Мэй поблагодарила слугу.
– Мне нужна одежда. Можете прислать портного?
– У нас тут лучшие портные, леди. Ужин в шесть.
– Спасибо.
Слуга удалился, и Мэй с облегчением рухнула на кровать.
– Слава богу!
– Зачем мы пришли сюда?
– спросил Джордан.
Он с восхищением рассматривал каменную кладку. Стены башни были куда толще, чем в самом замке. Через такие, наверное, даже Армигер пробраться не сумеет.
Леди Мэй, сняв левый ботинок, массировала пальцы.
– Мы останемся здесь, пока точно не узнаем, где Армигер. Соберись, Джордан. Ты должен сказать нам, где он и куда направляется. Когда мы найдем его, то сразу нанесем удар.
– С какой стати мне и дальше вам помогать?
– спросил Джордан.
– Когда я скажу Боро, что вы со мной сделали…
– Ты хочешь, чтобы твои кошмары прекратились, или нет?
– оборвала его леди Мэй.
– Когда мы покончим с Армигером, ты освободишься от диких снов. Но уничтожить его под силу только нам с Акселем. Никто больше на Вентусе на это не способен. Ты, конечно, можешь удрать от нас, однако от Армигера тебе не убежать.
Они долго смотрели друг на друга горящими от ярости взглядами.
– Ну так что?
– спросила она наконец.
– Он идет сюда, - мрачно сказал Джордан. Мэй уронила ботинок и села.
– Точно?
– Да. Он идет за мной!
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все.
– Я так не думаю, - нахмурилась Мэй.
– По крайней мере у нас нет доказательств того, что он по-прежнему получает от тебя сигналы. Как я уже говорила, мы приняли меры, чтобы он не мог видеть твоими глазами. Впрочем, скоро все выяснится. А пока поживем здесь. Только не забывай, что мы в гостях, Джордан, и веди себя соответственно.
– Что вы имеете в виду?
– подозрительно спросил юноша. Она похлопала рядом с собой по кровати, и Джордан сел на льняное покрывало. Постель была мягче всех, на которых ему доводилось спать, за исключением, быть может, кровати в механском особняке. Леди Мэй склонилась к нему и начала легонько массировать плечи.
– Мне надо поговорить с Акселем. Когда придет портной, попроси его одеть тебя. Только не в ливрею - ты больше не слуга, ты ровня любому в этом доме. Так что закажи жилет, смокинг и прочие вещи, понял?
Джордан кивнул.
– Не забредай слишком далеко и, пожалуйста, не ходи в комнаты для прислуги. Веди себя как хозяин. Тебе, возможно, это будет нелегко, но так надо.
Джордан нахмурился. А ведь ему действительно будет тяжело. Никогда в жизни Джордан не ходил по коридорам замка как хозяин. Он привык бегать
– Постараюсь, - буркнул юноша.
– Вот и хорошо.
– Мэй вскочила с кровати.
– Пойду поищу Акселя. Пожелай мне удачи.
Джордан проводил ее взглядом и, когда она ушла, запер дверь на задвижку. А затем принялся осматривать известку в швах вокруг окна, проверяя ее на прочность.
Акселя, естественно, поселили в главном здании. Каландрии не составило труда найти его апартаменты; все слуги знали его, хотя он пробыл здесь всего два дня.
Мэй, прыгая через ступеньку, поднялась на третий этаж. Она невольно улыбнулась, вспомнив, как Аксель ткнул того щеголя носом в землю. У двери Мэй остановилась и посмотрела на себя. На ней все еще был оборванный дорожный костюм. Жаль, что они не приехали раньше Акселя; тогда она встретилась бы с ним в элегантном платье, с жемчужинами в ушах. Она вздохнула и постучалась в дверь.
– Войдите!
Мэй вошла в роскошную спальню. Комната была огромной, с прекрасным видом на окрестности. На окнах висели бархатные занавеси, над кроватью - такой же бархатный балдахин. Резные ножки кровати, украшенные орнаментом, были позолочены - а может, отлиты из золота. Из-под кровати торчал носок женской домашней туфельки. Действительно, спальня Акселя…
В чистом пиджаке и синей шелковой рубашке, он встал из-за письменного стола.
– Привет!
– Аксель раскрыл ей объятия.
– Только не бей меня больше!
Мэй тепло обняла его. От Акселя все еще пахло вином, но она знала: он наверняка принял антиалкогольное средство перед встречей с ней. Аксель держал ее в объятиях на секунду дольше, чем ей хотелось бы, но это тоже было в порядке вещей. Наконец, отпустив ее, Аксель обвел комнату рукой:
– Ничего себе местечко, да?
– Ничего другого я от тебя и не ожидала, - ответила Мэй, глянув на туфельку.
Ее всегда поражала способность Акселя приноравливаться к обстоятельствам. В конце концов, он не был профессионалом, как она. Каландрию учили шпионажу и разведывательному искусству люди, для которых это было религией. Они забрали ее из приюта, где она очутилась после ареста и смерти матери, и отрезали все нити, связывавшие девочку с миром и домом. Они не просто сделали из нее другую личность - ей дали целый набор личностей. С тех пор Каландрия не играла, только когда спала. Она могла быть более или менее самой собой лишь в тех случаях, когда ей удавалось обмануть своих работодателей - и то исключительно с близкими друзьями, такими как Аксель.
Она встретилась с Акселем в глухом космическом уголке, на морозной планете без солнца. Он был контрабандистом. Они уже не впервые заключали взаимовыгодные соглашения, и каждый раз Каландрия была другой личностью. Акселю было непросто приспособиться к ее игре, но он сумел это сделать, и Каландрия прониклась к нему искренней симпатией. Сейчас она воспользовалась возможностью и выбранила его за беспечность.
– Если бы мне поручили заманить тебя в западню, ты проходил бы сейчас курс декриминализации, - сказала она ему.
– Считай, что тебе повезло.