Вентус

Шредер Карл

–  Можно заметить отсюда.
– Девушка взобралась на постамент.
– Видишь?

Джордан проследил за ее рукой. Что-то там было в заливе… Отсюда виднелся лишь ряд белых зубцов, торчавших над поверхностью воды.

–  Да, вижу. В том месте, где я вырос, тоже был опреснь. Отец однажды повел меня посмотреть на него. Он стоял в пустыне, одинокий, словно заброшенный, но отец сказал, что он живой и мы не должны подходить слишком близко. Так странно видеть опреснь под водой… Что ж, по крайней мере он не в городе, и на том спасибо.

–

 Эй ты, слезь оттуда!
– крикнула проходящая мимо женщина.

Тамсин спрыгнула с подножия статуи. К ним повернулись несколько голов; однако никто не остановил молодых людей, когда они побежали вниз по склону холма к порту.

В историях, которые Джордан читал, порт всегда описывался как место, где пьяные моряки и проститутки поджидали горожан и заплутавших детишек, чтобы поживиться за их счет. Ему казалось, что в доках полно одноглазых пиратов со шпагами, в закоулках валяются трупы, а с кораблей то и дело падают винные бочки.

В Рине все было не так. В основном здесь ходили баржи, которые курсировали между городом и противоположным берегом озера, поскольку по суше этот путь занимал чуть не целый день. Очевидно, где-то в озеро впадала река, так что в доки заходили и лодки, но только не пиратские корабли. Порт был чистеньким и ухоженным, и, за исключением небольшой дисциплинированной группки рабочих, разгружавших одномачтовое судно, особой активности там не наблюдалось.

–  Здесь довольно скучно, - сказала Тамсин.
– Давай разыщем рынок!

–  Не исключено, что в городе несколько рынков!

–  Какая разница!

Они поблуждали немного по улицам. Тамсин, похоже, привыкла к толпам, но Джордану такое скопление людей давило на психику. Сотни прохожих - а за каждым углом еще сотня. И все одеты почти одинаково: мужчины - в модных городских камзолах, женщины - в длинных платьях в складку, подолы которых подметают улицы. Выходит, подумал Джордан, все они здесь живут. Сможет ли он жить в городе с таким количеством соседей? |

Молодые люди немного постояли у ворот Ринского университета, глядя на пятнистый от солнца двор и поросшие плющом здания. Королева Гала ходила здесь, подумал Джордан - и эта мысль внезапно помогла ему увидеть ее по-новому. У них с королевой появилось что-то общее: хотя бы то, что они оба стояли здесь.

Охваченный приливом эмоций, Джордан покорно и бездумно шел за Тамсин, пока они наконец не вышли на рынок.

Если даже улицы казались Джордану забитыми народом, то здесь была такая толпа, как в замке Кастора на свадьбе, только бурлящая, выплескивавшаяся в соседние улочки и переулки. Вдоль стен стояли односкатные киоски и повозки, а некоторые предприимчивые продавцы попросту выложили свой товар на растеленных одеялах. Взрослые, животные, бегающие дети - над всей этой толпой стоял оглушительный непрекращающийся гул. От запаха благовоний, навоза, древесины и раскаленного железа у Джордана закружилась голова. Тамсин рассмеялась.

–  Здорово! Смотри, это

и есть настоящий Рин! Она нырнула в толпу.

–  Подожди!

Джордан, качая головой, но притом невольно улыбаясь, побежал за ней.

Хаос заражал своей энергией. Здесь невозможно было ходить не спеша. Через пару минут Джордан обнаружил, что, подобно Тамсин, носится вокруг стола с безделушками из бирюзы, после чего его занесло к продавцу фруктов, причем по дороге он чуть было не налетел на одноногую женщину, продававшую тряпичные куклы. Джордан пожалел про себя, что в кармане всего несколько монет.

К сожалению, гул голосов провоцировал видения. То и дело приходилось останавливаться и трясти головой, поскольку в ушах раздавались голоса Армигера и доктора, с которым беседовал генерал. Это больше не пугало юношу, просто видения мешали ему сосредоточиться на том, что было перед глазами.

И вдруг он остановился как вкопанный прямо посреди рынка. В голове зазвучал другой голос, ясный и отчетливый: «Иди к женщине с коричневым мешком. Скажи мне, что в нем».

–  Что?
– Джордан растерянно оглянулся.

–  Я ничего не говорила, - отозвалась Тамсин.
– Ой, смотри! Маг!

На маленькой сцене в боковом переулке стоял сухопарый холеный человек. Глаза у него были закрыты, одну ладонь он театральным жестом прижимал ко лбу.

Из публики вышла молодая женщина в крестьянской одежде, нерешительно взошла на сцену, встала рядом с магом и развязала мешок, который несла за спиной. Когда она разложила на сцене все вещи, по зрительским рядам пробежали приглушенные шепотки, а затем раздались аплодисменты. Вскоре к ногам мага посыпался дождь монет.

Джордан вместе с Тамсин постояли там еще немного. Маг угадывал, что находилось у зрителей в сумках, карманах или просто в сжатых кулаках. Он ни разу не ошибся. Толпа была поражена и готова платить, лишь бы представление не кончалось.

Каждый раз, когда магу задавали очередную загадку, Джордан слышал то, чего, похоже, не слышал никто другой. Маг обладал таким же даром, как и Туркарет: он мог общаться с Ветрами или по крайней мере с механами. Сосредоточившись, Джордан видел, как во сне, прозрачную бабочку, парившую над толпой. Когда маг отдавал ей приказы, невидимка подлетала к узлу, сумке, коробке или сундуку и просовывала туда тоненькие, как волосинки, антенны. Почти как комарик, подумалось Джордану.

Сердце юноши колотилось от возбуждения. Такого сильного эмоционального подъема он не испытывал с тех пор, как сидел на берегу озера и слушал разговор волн. В том, что проделывал маг, не было ничего особенного; Джордан и сам мог не хуже. Поразительно было другое: крохотная механа позволяла собой командовать - а Ветры не обрушивали за это на мага свою ярость.

–  Пойдем!
– сказала Тамсин.

–  Подожди. Я хочу попробовать кое-что.

–  И думать забудь, Джордан! Последней рубашки лишишься. Он ведет нечистую игру.