Вепри
Шрифт:
– Я читала, что раньше люди отождествляли человека с деревом, – включилась в разговор Вероника. – Понимаете? Корни – ноги, ствол – туловище, ветви – руки. А растения они вешали, чтобы отпугнуть нечистую силу.
– А еще перед тем, как их сорвать, надо обязательно рассказать, что губят их не просто так, а во благо, – помотав головой и задрав брови, вставила Ангелина.
– Ангелин, котеночек, ты не сильно устала? – как можно мягче и заботливее спросил Сергей. – Мы уже почти пришли.
– Нет.
И это был лучший ответ, который Сергей мог услышать, когда у его жены внутри все поднималось. Он не соврал – включенный
Впереди под ярким полумесяцем стали все четче проявляться очертания деревянного дома. Конечно, никто из них не ждал увидеть белого забора и ровно подстриженной лужайки. Участковый по телефону предупредил, что он старый и находится не в самом лучшем состоянии, но все же добавил, что переночевать они смогут. Насчет последнего он точно не соврал – дом действительно казался вместительным и внутри, судя по окнам, имел три, а может, даже и четыре комнаты. Бревенчатые стены поросли зеленым лишайником и местами побелели от старости. Присутствующая здесь ранее симметричность уступила перекосам и деформациям. Доски у фундамента отошли, а сам он порядочно просел в землю.
К дому вела узкая натоптанная тропинка, поросшая по бокам высокой сорной травой. В месте, где она заканчивалась, все чаще стали слышаться чьи-то встревоженные голоса. Подойдя ближе, они увидели мужчину в полицейской форме: участковый, обещавший их подождать, все еще стоял возле забора в окружении нескольких местных жителей и о чем-то напряженно беседовал, время от времени жестикулируя руками.
Приметив группу чужаков, все стоявшие к ним спиной обернулись и стали их разглядывать, как будто они что-то необъяснимое, удивительное и редкостное.
– Старший уполномоченный полиции Авдеев Игнат Юрьевич, – сразу обозначил себя полицейский, выйдя из окружения.
– Вероника Войкова, мы с вами разговаривали по телефону. А это мой брат Сергей.
– Примите мои соболезнования насчет вашего брата.
Вероника учтиво кивнула головой и немного отвела ее в сторону, пытаясь скрыть блеснувшую в глазах влагу.
Порывшись в карманах, участковый достал связку из трех ключей и передал их девушке, после чего как можно деликатнее добавил:
– Я вызвал труповозку, но боюсь, до утра она не сможет забрать вашего брата.
– Что? – И без того нахмуренные брови Ангелины сжались еще сильнее. – Вы сейчас хотите сказать, что нам с детьми придется ночевать вместе с… ним?
– Нет. С ним не придется, – сдержанно уверил мужчина в форме. – Мы нашли его в подвале. Надеюсь, завтра с утра мы сможем отвести его в морг.
– Как? – не спросила, а скорее прорычала Ангелина. Она устала. Она хотела есть. И она очень хотела, чтобы наконец этот день побыстрее закончился. Но как теперь после этих слов возможно спокойно уснуть, когда знаешь, что в доме лежит разлагающийся труп? Но больше всего ее бесило, что в таких условиях ей придется жить еще какое-то не входящее в ее планы время. – У вас на входе в деревню месиво из грязи, переросшее почти в болото. Поэтому я еще раз повторяю свой вопрос: как вы собираетесь это сделать?
Участковый, явно не привыкший к такому напору, немного растерялся, но потом все же собрался с мыслями и снова попытался быть как можно дипломатичнее:
– Это правда, ручей во время половодья превращает тот участок дороги в пойму, но уверяю вас, я постараюсь найти выход,
– Займись этим прямо сейчас, лейтенант, – угрожающе прошипела Ангелина. Даже Сергею от ее взгляда и могильного голоса стало как-то не по себе. Но лучше пусть она испепелит, уничтожит и сожжет заживо молодого и неопытного бедолагу в полицейской форме за то, что он до сих пор не разобрался с поймой, чем своего мужа, притащившего ее черт знает куда, в нечеловеческие условия.
Мужчина в форме открыл было рот, но так ничего и не смог из себя выдавить.
– Мы, наверно, пойдем, – решила разрядить обстановку Вероника. – Как только что-нибудь прояснится, пожалуйста, наберите мне или Сергею.
– Да, конечно, – утвердительно ответил участковый.
Артур, постоянно старающийся быть во всем первым, обогнул Веронику с Сергеем и взялся за калитку, но тут же отдернул руку. С ее обратной стороны и полностью вдоль забора висели ветви колючего терновника.
«Чертова деревенщина», – выругался он про себя.
Взглянув еще раз на дом, Артур сделал глубокий вдох. Что он делает? А самое главное – зачем? Мимолетное увлечение затянуло его в какую-то выгребную яму. Он директор крупной компании, а ведет себя как мальчик, бегающий за юбкой. Все должно быть наоборот. Слабый пол, начиная еще со школы, вешался на него гроздьями, но только не она – эта белокурая, соблазнительная, застенчивая куропатка, манящая его к себе, словно магнитом. Освещая узкую тропинку, ведущую к дому, он неожиданно выставил руки, бросив сумку и телефон, а затем схватился за голову. Что-то темное пролетело совсем рядом, вскользь коснувшись его густых волос.
– Что с тобой? – подбежав к нему, Вероника попыталась его успокоить, но Артур тут же схватил упавший телефон и направил его на старое высохшее дерево. Стая ворон, сидевшая на суку, смотрела на него сверху вниз с каким-то явным ненормальным любопытством.
– Просто чертова птица, – успокоившись, ответил Артур.
Как и на работе, когда ситуация выходила из-под контроля, он постарался сделать вид, что ничего серьезного не произошло, хотя сердце все еще колотилось в груди, словно заведенное. Он поднял сумку и как можно более равнодушно и спокойно двинулся дальше к дому. Первое правило, которым он пользовался всегда, став на руководящую должность, – никогда не показывай остальным, что ты оступился или напуган. На всякий случай он решил осмотреть другую часть двора, и снова сердце чуть не ушло в пятки.
Вся делегация, прибывшая на похороны, замерла и уставилась на столбы, грозно торчащие, как зубья в скалах. Мрачный дом, как будто выдернутый из мира мертвых, казался по сравнению с ними детской забавой. Деревянные языческие идолы, обвитые змеями, смотрели на них, как зверь на загнанную жертву. Их высота достигала почти трех метров, а фигуры имели тщательно вырезанные очертания, напоминающие человека. На конце каждого столбика возвышалась голова, с лицом, глазами и даже выпирающими зубами. Из какого дерева они были сделаны, не решался определить даже Артур. Идолы хоть и казались страшно древними, но в то же время выглядели крепкими и нерушимыми. Если их творец хотел изобразить из них богов, то, наверно, в его понятии они были злыми и кровожадными. Но все же ему надо было отдать должное: спустя годы и века его творение продолжало вселять внезапные приливы первобытного страха, заложенные где-то глубоко в генах.