Верь в меня
Шрифт:
Я стою за углом ресторана. Жду, когда ведущая объявит в микрофон о выходе невесты. Рядом стоит папа, держит меня за руку и улыбается, отчего в уголках его глаз собираются знакомые морщинки.
Волнуюсь жутко, но зря, конечно же. Выбор сделан. С Потоцким мы уже официально женаты, ещё несколько часов назад получили свидетельство о браке, а вот эта торжественная роспись на берегу моря — всего лишь красивый спектакль для памяти и хоумвидео.
На фоне появляется красивая мелодия и я понимаю, что мой час «икс» наступил.
—
Киваю. Крепко хватаюсь за сильную руку папы и делаю первый шаг вперёд.
Гости встречают громкими аплодисментами. Я чувствую на себе ни один десяток взглядов, но ни на кого, кроме мужа, не смотрю. Вижу только Данила. Стоит возле арки, и глаз с меня не сводит.
Знаю, сегодня я очень красивая. Платье идеально подобрано по фигуре, сидит на мне как влитое. И пусть мне уже далеко не двадцать, сейчас я ощущаю себя той юной девчонкой, влюбившейся впервые и, как оказалось, на всю жизнь. Выходит, я однолюбка, да.
До арки остаётся совсем немного. Слёзы радости катятся по щекам.
Как же долго я ждала этот день, что мне до сих пор не верится, что он действительно наступил. Эмоций настолько много, что мне становится трудно дышать. От счастья кружится голова, а я даже не знала, что такое возможно.
Ноги слабые, едва шагаю. По телу нереальная дрожь. В кровь выбрасывается адреналин и дофамин, удивительное сочетание гормонов, которые меня заставляют порхать где-то в космосе.
— Прошу, — поприветствовав Данила рукопожатием и крепким объятием, папа передаёт мою руку Потоцкому: — Береги её, сынок. Не обижай.
— Не обижу. Я люблю вашу дочь, — отвечает Потоцкий, а я смотрю на папу и вижу в его глазах застывшие слезинки.
Ладонь Данила такая горячая, едва не обжигает. Держимся за руки, и глаз не сводим друг с друга. Он не плачет, в отличие от меня. Но улыбается красиво, мои любимые ямочки красуются на его щеках.
Ведущая что-то говорит, но я вряд ли сейчас могу её слышать. Всё моё внимание сосредоточено только на одном мужчине — муже, он центр моей вселенной и вокруг больше никого нет.
Романтическая мелодия раздаётся из огромных музыкальных колонок. Ветер треплет мою трёхъярусную фату. Море шумит, волны разбиваются о золотистый песок на пляже.
Дрожь по телу усиливается. Мне становится холодно, хочется поскорее оказаться в родных объятиях, чтоб согрел меня, прижав к своей груди крепко-накрепко.
Наша клятва, которую мы с Данилом записали заранее, вот-вот должна прозвучать. Гости замерли в ожидании, а я слышу незнакомые мотивы, но пока что ничего не понимаю, пока из колонок не доносится:
— Я люблю тебя, Оксана, — мужской голос, совсем не похож на голос Потоцкого.
Переглядываемся с Данилом, обращаем взгляд на ведущую. А она такая: «Ссори, ребята. Ошибочка. Не ту запись
Гости смеются, думая, что это прикол. Но это как бы не прикол, правда, никто пока ничего не понял.
Второй раз происходит то же самое. Опять какая-то Оксана. Я злюсь, мне реально несмешно, да и гости что-то между собой перешёптываются.
Отпустив мои руки, Данил подходит к ведущей. Выясняется, что она потеряла нашу запись клятвы.
Я на грани срыва. Разгоняюсь в своей ярости за несколько секунд, но Потоцкий всегда предусмотрительный. Он всё носит с собой. Уходит с пляжа буквально на минуту, чтоб подойти к нашей машине и достать оттуда флешку.
— Всё нормально, — подмигивает мне Данил, вернувшись к арке на пляже.
— Я прибью эту дуру, — киваю в сторону ведущей.
Я злюсь, а Потоцкий улыбается. Говорит, что пусть этот инцидент будет самой большой бедой в нашей семейной жизни. Его самоуверенность и спокойствие меня немного расслабляет. И когда через минуту, наконец-то, звучит наша с Данилом клятва, я окончательно успокаиваюсь.
Его голос, низкий и хриплый, пробирает до дрожи. Я слышала нашу клятву не один раз, но всё равно плачу, как в первый раз. Сердце стучит в груди как ошалелое.
Мой голос сменяет голос Данила и я проговариваю вслух слова, которые знаю наизусть, потому что придумала эту рифму сама:
«Я благодарна богу и судьбе за то, что они подарили тебя мне.
За то, что ты рядом со мной.
За то, что я твоя, а ты мой.
Я клянусь тебе, мой родной,
Быть верным другом и нежной женой.
Жить с тобой в горе и радости до конца своих дней,
И быть матерью наших детей».
Мельком смотрю на мою маму и сестру. Они рядом стоят. Плачут, платком вытирают выступившие слёзы. Других гостей я почему-то сейчас не вижу. Всё как в тумане, покрыто пеленой.
Обмениваемся кольцами. Всё делаем медленно и красиво, чтоб фотограф и видеооператор успели запечатлеть значимый момент.
На песочной церемонии ведущая вручает Данилу колбу с чёрным песком, мне — белым. Мы должны заполнить нашу вазу этим песком, чтоб образовался особый рисунок. Данил, как всегда, спешит, старается всё покрыть чёрным песком, а я терпеливо жду и в самом конце накрываю нашу с ним картину белым полотном.
Кто-то из гостей смеётся, говоря, что сразу видно, за кем в семье будет последнее слово.
Первый свадебный танец трогает до глубины души. Обнимаю Данила за плечи одной рукой, вторая вложена в его ладонь. На заднем фоне море волнуется и, кажется, что в этот миг мы одни на всём белом свете.