Верь в меня
Шрифт:
Приподняв бровь в изумлении, Татьяна быстро прячет своё удивление за холодной маской лица.
— Вы так спокойны, Анастасия. Вас ни разу не беспокоит, что от вашего мужа беременна другая женщина?
— Если меня что-то беспокоит, то я обращаюсь к психологу. Именно с ним я обсуждаю всё, что меня беспокоит.
— Значит, разводиться вы не собираетесь?
Слово «развод» отзывается в моём сердце чередой ударов. Но я ни за что про это никому не скажу — тем более матери женщины, которая носит под сердцем рёбенка от Потоцкого.
— Послушайте, Татьяна, вы
— А ты стервознее, чем я думала, — резко переходит на «ты».
— Что вам от меня нужно? Какая цель нашей встречи? — спрашиваю всё тем же спокойным тоном, игнорируя внутренние ощущения. Знаю, после того как уйдёт мать этой Леры, меня накроет.
— Муж тебя бросит — это лишь вопрос времени. Потому что жить на две семьи рано или поздно ему надоест. Настя, по-женски тебе советую, уходи от него. Пока ты молодая, красивая, ещё не всё потеряно. Ты пойми, девочка, у него будет ребёнок, это очень серьёзно — ты не потянешь.
К тому моменту, как женщина заканчивает говорить, у меня уже болит ладонь — я врезалась в неё ногтями, чтоб немного ослабить душевную боль, переключив на физическую. Но несмотря на пиздец, который разворачивается в моей голове, я демонстративно закрываю крышку ноутбука и складываю его в сумку.
Встаю со стула. На Татьяну смотрю с высоты своего роста. Какой жалкий поступок взрослой женщины. Творит дичь она, а стыдно мне. Моя мама в жизни бы не опустилась до такой низости, не встречалась с женой биологического отца её внука. Неужели непонятно, что мужика не привязать ребёнком?
— До свидания, Татьяна. Была абсолютно не рада нашему знакомству. Встреча глупая, вы только зря потратили моё и своё время.
— Ты пожалеешь, Настя. Он тебя не любит, иначе бы не встречался с моей дочерью.
Последнюю фразу игнорирую. Не ответив, просто ухожу из кофейни.
После разговора с Татьяной мне хочется помыться в белизне. Ощущение, что меня окунули вниз головой в вагонетку с дерьмом. Давно я не испытывала подобного ощущения — в последний раз на нашей свадьбе с Потоцким, а с того времени уже месяц прошёл.
Сидя за рулём, тупо пялюсь перед собой на сверкающий уличными фонарями город. Уже семь часов вечера, нужно ехать домой, готовить ужин, а меня трясёт всю как при лихорадке. Айкос курю — второй подряд стик. Не отпускает. Снова и снова я вспоминаю все гадкие слова, которые сказала женщина, годящаяся мне в матери. Только из-за уважения к её возрасту я не нахамила, не ответила гадостью на гадость. А надо было и по ней катком пройтись, например, швырнуть деньги на аборт её Лерочке. Я бы посмотрела, как Татьяна зеленеет от злости.
Хотя… Ни хрена бы я и не швырнула — воспитанная иначе.
Мобильный оживает рингтоном, который у меня стоит на мужа. Взглянув на фотку любимого, я тяжко вздыхаю. Жму на зелёную трубку, мобильный подношу к уху.
Да поможет мне господь не слететь с катушек. Слишком много стресса за слишком короткое время. Соглашаясь выйти замуж за Потоцкого,
— Насть, у тебя всё хорошо?
Голос Данила взволнованный, неужели он уже знает про встречу с будущей бабушкой его возможного ребёнка? Я ни разу не удивлюсь, если эта женщина и Потоцкому мозг выносит. Правда, там разговор короткий, он просто пошлёт нахер, но всё-таки.
— Нормально, а ты почему спрашиваешь?
— Приехал домой пораньше, а тебя до сих пор нет. Точно ничего не случилось?
Медлю с ответом пару секунд. Скрывать от Данила я ничего не планирую. Муж просил верить в него, думаю, будет честным, если я не стану создавать ему лишних проблем в виде никому не нужных тайн и интриг.
— Кое-что случилось. Приеду домой — расскажу.
— Ладно, не задерживайся. Люблю тебя.
— И я тебя, — отвечаю с улыбкой.
Откинув мобильный на пассажирское сиденье, устало растираю пальцами переносицу. Тараканы в моей башке подозрительно молчаливые сегодня, никак не комментируют произошедшее. Ну и ладно, без них и так всё на грани.
Сейчас приеду домой и за ужином поделюсь с Данилом своими страхами, ведь на самом деле мне охренеть как страшно: что нас ждёт в будущем, будут ли эти женщины — Лера и её мать мотать нам нервы, а может быть, они зайдут ещё дальше и решат увести Потоцкого из официальной семьи? Глупость, конечно же. Потоцкого хрен захочешь — не уведёшь, если он этого не позволит. Этот мужик привык жить с комфортом, терпеть закидоны Лерочкиной мамы — точно не станет. Людку он десять лет терпел, да. Но там была другая история — видимость семьи для чужих, на самом деле жили с бывшей женой каждый своей жизнью. Потоцкому тогда было так нужно.
Господи, ну что я несу? Уже представляю, как Татьяна делает вырванные годы моему мужу! Ну бред же.
Тряхнув головой, заставляю себя собраться и всё-таки поехать домой. Я тут на дороге уже целый час сижу в машине, не решаясь ехать.
Заезжаю в соседний с домом магазин. С корзиной в руках хожу между рядов, бездумно рассматриваю полки. Аппетита нет, даже слегка подташнивает, но оставить мужа голодным не собираюсь. Данил — это не мой папа. С ним нельзя наварить кастрюлю борща, ведро картошки и чугунок плова, а затем кормить этим всю неделю. Потоцкий ест всё свежее, только что приготовленное.
На кассе рассчитаюсь картой, хватаю пакет с продуктами и, уныло опустив голову, иду на стоянку, где оставила свой седан. Время почти восемь вечера.
Данил звонит мне, когда я уже припарковалась в подземном паркинге нашей многоэтажки и теперь иду к лифту.
— Зай, ты скоро? Может, встретить тебя?
— Уже дома, подхожу к лифту.
— Ну ок, жду тебя.
Запихиваю мобильный в сумочку, вызываю лифт. А когда он приезжает и распахивает свои дверцы, я едва передвигаю ногами, входя в кабинку. Вроде мешки на базаре не разгружала, а ощущение, что меня сегодня эксплуатировали на пределе всех человеческих возможностей — моральное истощение, ети его мать!