Верь

Власова Мария Игоревна

Возвращаюсь к Кириллу, он уже полностью превратился в человека и сейчас просто захлебывается кровью. Пули желтые, понимаю это когда язык обжигает, при попытке его зализать. В голове бешено бьётся отчаянье, поднимаю голову и надрывно вою, но это совсем не останавливает эту бойню, в отличие от взорванной ракетницей машины.

— Замолчали все, и бросили оружие, если хотите жить! — крик Рената раздался над площадью, заставляя обезумевшую толпу остановится.

Он начинает вещать, пафосно и надрывно, что-то там о древней истории войны оборотней и охотников, о нашей силе, о необходимости договора… Да плевать мне, что он там несет! Превращаюсь в человека и скрипя зубами пытаюсь достать пулю с Кирилла, пока Дима ходит вокруг нас, охраняя

от охотников. Как только достаю пулю, рядом появляется Ваня, превращается в человека и со словами «пришла подмога» хватает Кирилла на руки. Если учитывать, что у нас подмоги ждать неоткуда, спасибо за это Дарье и Ване, подмога прибыла явно не к нам. Мы отходим к нашим, за машиной, с кузова которой и вещает Ренат. Оратор с него не плохой, да толку от него, когда без своих хозяев охотники не решатся даже пикнуть. Шесть машин и один автобус, у всех автоматы, толпа чуть ли не ликует, когда они въезжают на главную площадь своей делегацией. Первыми не нападают, только выходят и занимают стратегические точки, защищая народ. С такими темпами нас здесь всех перестреляют, а болтовня Рената вряд ли впечатлит обычных солдат, привыкших выполнять приказы. Откуда они только вернулись? Нас ждали?

— Что будем делать? — спрашивает Ванька поглядывая на бледного Кирилла.

Уйти нельзя, страх ещё заставляет охотников не нападать, но кто его знает, хватит ли его что бы не расстрелять нас в спину. Уходить нельзя, остаться нельзя, мы в ловушке.

— Импровизировать, а что ж ещё? — недовольно рычу, забирая у блажащего оборотня с рюкзака на спине планшет.

Несколько кликов и дроны должны скоро прилететь в указанную точку, нужно подождать только пол минуты. Толкаю Рената слегка по ноге, давая понять что нужно что бы он продолжал болтать.

— И этого хватит что бы нас вытащить с этой задницы? — недовольно рычит Дима, не сводя взгляда с Кирилла.

— Нам нужен мир, их намного больше, всех просто не прибьём, да и заслужили ли дети и женщины смерти?

— Как по мне вполне заслужили! — рычит Дима, не сводя взгляда с друга. — Не понимаю, почему ты не убил этого ублюдка? Что, наслушался речей Дашки и проникся любовью к этим тварям?

— Не дури голову, я их ненавижу, как и ты, просто я не хочу лишней крови, — отмахиваюсь от него, наблюдая в планшет за полетом дронов.

— А что тогда Кирилл? Не лишняя кровь? Кто он для тебя? Жертва ещё одного договора? А для меня он брат, и я за него отомщу!

Дима толкает меня в плечо и превращается в оборотня, сую планшет одному из наших и превращаюсь следом, поскольку его надо остановить. Он направляется к тому пареньку, что скулит, словно собака, закрывая лицо руками и катается по асфальту. Почти сбиваю Димку, когда тот сам останавливается, становится как-то очень тихо и я не понимаю почему. На всякий случай оттесняю друга от паренька, желая только, чтобы его побыстрее забрали отсюда свои, но похоже никто с охотников не настолько смел, чтобы спасать своих детей. Волк не вырывается, послушно отходит, потому что смотрит в совсем другую сторону. Мельком смотрю туда же, а потом снова отвлекаюсь на мальца, который так же замер с ужасом наблюдая что-то там в стороне. Понимаю, что тихо, потому что Ренат замолчал, проверяю машину, наши по-прежнему там, не все заметили изменений, но те, кто заметил, стоят как вкопанные и смотрят на туда же. Нервно все же задерживаю взгляд на том, что их так удивило и сам замираю.

Белый Волк, а верхом на нём тот самый охотник, та самая тварь, что сделала больно моей женщине. Сердце, как бешеное бьется в груди, я не понимаю, что происходит, но хочу вспороть ему глотку, уже очень давно хочу. Поворачиваюсь в его сторону, понимая, что зверь хочет его крови ничуть не меньше моего. Он рокочет внутри, заставляя показать зубы и зарычать. Белый Волк несет охотника по дороге галопом, словно ездовая лошадь, что само по себе почему-то унизительно. Цвет шерсти у этого зверя не просто белый, как у меня,

а белоснежный, только живот и лапы измазаны кровью. Волк, полностью управляемый охотником, которого тот держит за загривок резко тормозит, от чего охотник сваливается, так и не удержавшись. Это происходит так резко, что даже толком никто не может отреагировать, ни охотники, ни оборотни. Когда же становится слышно что-то отдаленно похожее на смех, в исполнении Белого Волка я даже останавливаюсь, не веря, что подобное вижу. Это что, оборотни могут смеяться, да ещё так странно?

— Тебе что жить надоело? — кричит, поднимаясь с земли тварь, направляя на волка пистолет.

Белый Волк не перестает смеяться, но мне не смешно. Хороший шанс избавится от этого урода, пока ещё есть возможность, всего в несколько прыжков добираюсь к нему, заношу лапу, чтобы снести голову, но меня самого сносят. Белый Волк сваливает меня на спину, и мы катаемся по земли, пока я не понимаю, чего он хочет. Нападением это назвать сложно, ибо меня только обслюнявили, а катались мы по земле потому что я уклоняюсь от языка. В конечном итоге мне это надоело и не слишком церемонясь дал зверю лапой по носу, не сильно, но достаточно для того что бы он инстинктивно отпрыгнул, и я смог встать на лапы. Волк заскулил, смотря на меня словно щенок в магазине, только теперь понимаю то, что раньше не замечал, глаза у этого оборотня не такие, как у всех, похожие на человеческие, только с вертикальным зрачком. Где-то я похожие видел…

Волк крутит головой, пытается меня снова повалить, но я отпрыгиваю назад, не понимая, что он от меня хочет. Уже начинаю беситься, когда Ренат кричит со своего пьедестала:

— Прекращай эти брачные игры!

Какие ещё игры? Отвлекаюсь на него, чем и пользуется волк, снова сшибая с ног, только в этот раз я не особо сопротивляюсь, когда шершавый язык проходится по моему лицу. Волк от чего-то доволен, его хвост ритмично дергается со стороны в сторону, словно у собаки. Я все ещё не могу чувствовать запахи из-за химикатов, но глаза то у меня остались. Так что понимаю, что это никакой не Белый Волк, хотя бы потому что она волчица. Продолжает скулить, словно собака и тереться об меня мордой, пока не подает голос охотник.

— Может вы спаритесь потом или чем вы там занимаетесь? — с отвращением машет на нас пистолетом, словно рукой. — Давай побыстрее закончим с этим.

Волчица сразу поняла голову и недовольно рыкнула на охотника, словно он ее понимает, на что он только закатил глаза. Ещё раз лизнула мою морду и только после этого беспечно подставила мне свою спину и в пару прыжков добралась к охотнику. На затылке у волчицы кстати имелось большое пьяно шоколадного оттенка и какое-то чувство заставило меня сделать несколько шагов за ней, пока меня не остановил Дима.

— Вечно от тебя одни проблемы, — ругается охотник на волчицу, на что та только вскидывает голову и словно фыркает носом.

— Рад, где Председатель? — задают вопросы люди, обращаясь к той твари.

— Нет ее больше, — сухо отвечает охотник, почему-то стараясь не поворачивается спиной даже к своим.

Волчица просто стоит рядом с ним, словно домашняя собака. Почему мы о ней не знали? Почему я не учуял ее здесь, когда был в плену? Почему у меня такое чувство, что я знаю, как она пахнет, знаю ее. Сердце надрывно бьется в груди, пока я как околдованный медленно ступаю к ней, не обращая ни на что больше внимания.

Люди испугано возмущаются, некоторые хотят отомстить, но охотник заставляет всех замолчать следующими словами.

— Договор заключен снова, забирайте раненых и убитых и убирайтесь, а мы заберем с вашей территории убитых чуть позже.

Смысл этой фразы слегка непонятен. С какого перепуга тем, кто был инициатором этой бойни пойти на попятную и снова заключить договор, да и с кем они его заключили?

— Договор заключается между главами, никто из нас его не подтверждал, — настороженно щурится Ренат, кажется он понимает, кто заключил договор.