Верь
Шрифт:
Останавливаюсь только на улице, возле небольшого дворика, где людей нет. Закрываю лицо руками стараясь справится с эмоциями. Не спешу поворачиваться, прекрасно зная, что он все время шел за мной. Распрямляю пальцы на руках, чтобы затем сжать их в кулаки. Правая отдает жуткой болью, но я поворачиваюсь к оборотню хорошо скрывая ее. Мы встречаемся с ним взглядом, нынче он решил держать меня на расстоянии, стоит далеко. Мы что дети?
— Она же беременна, — ударяю себя кулаком по ноге что бы не закричать это со всей силы ему в лицо.
— Сейчас она перенесет это легче чем если бы я сказал позже.
— У
— Я никуда вас не отпущу, — слышу его лишенные эмоций слова и почти взрываюсь.
— Ты… Да как ты… После всего, что…
Мне не хватает слов, со рта вырывается только обрывки фраз, на которые ему плевать.
— Тебя я больше никогда не отпущу, — говорит он совсем не так, как предыдущее предложение.
Я собиралась ему ответить, что-то сказать и протестовать, но не смогла. Мое негодование и злость никуда не делись, просто я не смогла сказать и слова. Часть меня хотела обнять его сейчас куда больше чем побить. Это противоречие настолько сильно вывело меня из равновесия что я не нашла лучшего решения чем сбежать, точнее развернутся и молча пойти к стоянке такси. Тем самым почти что согласилась на его слова — ну я и хороша.
«Мы поговорим об этом позже, при свидетелях, когда он не сможет снова на меня воздействовать своими поцелуями».
– решаю четко для себя.
— Свободен? — спросила в таксиста, садясь после его кивка на заднее сиденье машины.
Открываю сумочку, начиная диктовать свой адрес, но меня прерывает хлопок соседний двери.
— Что ты делаешь? — даже приподнимаюсь на сиденье от негодования.
— Шеф, розовый замок. Знаешь такой? — он полностью меня игнорирует.
Скулы выпирают на лице, а брови нахмурены.
— Нет! — резко вскрикиваю, пока не молодой шофер тихо матерится, заводя машину. — Что ты себе позволяешь? Я устала и хочу домой.
— Мы и едем домой, — отвечает он холодно, смотря только вперед.
— К себе домой! — выкрикиваю резко.
— Я говорил тебе, ты, наверное, не поняла. Твой дом так где я.
От того, как он высказал эту фразу и от их самых задохнулась от возмущения. Судя потому, как побелели костяшки его рук, сложенных на коленях в замок — об отказе не может быть и речи.
Хватаю воздух ртом, собираясь послать его очень далеко, но он резко поворачивается ко мне и только одним взглядом заставляет замолчать. Отворачиваюсь к окну и чувствую, как к горлу подступает комок, а губы начинают дрожать. Да за что он со мной так?
***
Такси уехало, оставив нас перед розовым монстром, именуемым домом. Ноги меня почти не слушают, так что я стою неподвижно там, где и вышла. Желание задушить гада останавливает только усталость и мозоли на ногах. Одно радует — скоро наконец сниму туфли, но мне бы хотелось сделать это дома, у себя дома. Хотя меня уже начинает одолевать чувство, что любое место где он есть — автоматично перестает быть моим домом. Так было с квартирой, в которой я провела почти всю жизнь, с той что снимала и в конечном итоге с этим домом. Я могу сказать, что он рушит мою жизнь, но это будет ложью. Это я сама делаю, и до этого дня я прекрасно с этим справлялась. Охотники, маньяк, оборотни —
— Пойдем, — говорит он, открыв дверь в дом, но я остаюсь стоять на месте.
Не дожидается моей колкой фразы, поворачивается и без лишних слов закидывает меня на плечо. Даже не вырываюсь — слишком устала, да и так ноги меньше болят и вид на его пятую точку ничего так. Дверь открыл и тут же пожалела, что в таком виде в дом Дмитровых заявилась.
— Даша! Ты что совсем уже с ума сошла?! — выкрикивает мой братец так громко и пафосно, что чувствую себя героиней с анекдота. Братец, как мой отец, застукал дочку с парнем за чем-то пошлым. Дернулась что бы меня отпустили на землю, но наглый оборотень даже не подумал этого сделать, зашел и закрыл за нами дверь. Со своего положения мне удавалось наблюдать только за задницей бывшего блондина.
— Кай! — рыкнула, чтобы напомнить, что я между прочем до сих пор на его плече вишу.
— Привет, — выдал после паузы оборотень.
— Альфа, а тебя не учили, что носить всякую гадость в дом нельзя? — сладковато пропел знакомый женский голос с такой интонацией, что я смогла слезть сама. Правда для этого пришлось спрыгнуть и чуть не закричать от боли разодрав мозоли в кровь. Сквозь зубы чуть не вырвался крепкий мат, только губы поджала. Никто этого и не заметил, ибо единственный повернутый ко мне зритель смотрел явно не на меня. Даже то что я продолжаю крепко держатся за его плечи не заметил. Сцепив зубы повернулась к этой сладкой парочке. Далось мне это с трудом. Ибо ноющее ноги болели так сильно, что коленки подгибались, но на Кая я оперлась спиной не поэтому.
Он смотрел на нее, я бы даже сказала, пялился и как бы мне не хотелось приврать — посмотреть было на что. Шикарные длинные волосы, слегка подкрученные, незаметный, но весьма красивый макияж, да ещё и платье белое, точно такое же как у меня. Вот только если на мне оно смотрелось просто мило, на ней — шикарно. Длинные просто идеальные ноги, мои даже не сравнятся, он на них и пялится, словно кот на сметану. Прибью гада! И Миссис Тактичность тоже — в этих платьях даже тупой заметит кто из нас красивее. Ну конечно! Кому нужна Даша в шрамах, мелкая то толстая, то чересчур худая? За то Дарья, с шикарными формами всем нужна! Уже двух кобелей себе загребла, сучка!
Прикусываю язык что бы позорно не зарычать. Звериные замашки уже явно не то что нужно им показывать, но вот то что некоторый кобель здесь мой, показать стоит — обоим! Потянула его руки на себя, заставляя обнять со спины, и он это делает. Очень даже живенько, даже поцеловал за ушком как будто извиняясь, но я все видела потому пытаюсь отдавить ему ногу каблуком.
— Даша! Ты что себе позволяешь? — выдал брат, уперев руки в бока и сделав злобное лицо.
— А что я себе позволяю? — рассеянно переспросила, ибо меня больше заботила возможность отомстить одному гаду. Ноги так какие у него изворотливые, все не достану. Да еще и больно, чёрт побери!