Вера и уверенность. Как мы можем их укрепить
Шрифт:
Когда мы готовились к семинару, я изложил свои тезисы в письме на имя Клуба друзей Тойча. Там я привёл пример, касающийся одного клиента, которого я переобучал. Его цель заключалась в том, чтобы его приняли в конкретный университет. У него была вера в то, что он мог начать обучение в этом университете, хотя оценки и не подтверждали этого. Но тем не менее вера у него была, и в результате он поступил туда. Но как только он начал учиться, оказалось, что его веры хватило только на то, чтобы поступить в университет. Затем уже была необходима ежедневная работа: он должен был учиться, так как его целью было получение высоких результатов в конкретной профессии.
Это очень важно при рассмотрении сегодняшнего вопроса. Вера без последовательных
Хотя я и приехал в Москву благодаря своей вере, но до тех пор, пока в ходе своего визита я дисциплинированно не выполню всё, что запланировано, веры моей будет ещё недостаточно. Итак, вера и усилия должны быть скомбинированы в единое целое. Я знаю, что вы понимаете то, о чём я говорю.
Несколько лет назад у меня на консультации в Москве был клиент, который до этого был офицером Советской Армии, ветераном Сталинградской битвы. Он просил меня сообщить, как в своей новой жизни и карьере он мог бы использовать веру, выработанную им за предыдущие годы. Я смог объяснить ему, что русскому человеку вообще присуща вера. Это проявилось в той вере, которую исповедовала Красная Армия, и в результате фашисты были остановлены под Сталинградом. Вера всех этих людей была для него ярким примером. Я думаю, что надо отметить и ту веру, которую исповедовало в тот момент правительство Советского Союза. Все эти факторы позволили стойко занять позицию против Гитлера и его войск. Клиент понял мои аргументы. Я же добавил, что если бы не было предпринято определённой, чётко разработанной военной операции, чтобы подкрепить эту веру практическим действием, то вера была бы напрасна и потрачена впустую.
Этот бывший офицер понял меня, потому что специально занимался этими вопросами; он специально учился в новой области и тем самым прилагал конкретные усилия к тому, чтобы подпитывать свою веру. Он прекрасно понял, что я хотел ему сообщить.
Весь мир, все страны сомневались тогда, что русские остановят фашистов. В то время вера этого человека и тех, кто служил вместе с ним, соединившаяся с практическими военными шагами, привела к тому, что было достигнуто то, что казалось практически неосуществимым.
Итак, я ещё раз подчёркиваю – необходимо объединить веру и конкретные усилия: это даёт наибольший эффект. Я объяснил, что тот же принцип он должен применять теперь и в своей новой карьере. У него была вера, так как его прошлое давало ему право иметь такую веру в себя, он знал, что, в конце концов, добьётся успеха. Но для того, чтобы это осуществилось практически, ему надо было разработать конкретную программу, план, построенный на логической разумной основе. Неважно, в какой области клиент наметил для себя продвижение: этот принцип может быть применён к каждому, кто сегодня здесь присутствует.
У меня всегда была вера в то, что однажды я буду рассказывать об этом таким людям, как вы, и что вы поймёте всё, что я хочу до вас донести. Я знал, что это будет моим вкладом в то, что мы называем лучшей жизнью и новым миром. Имея такой план, я действовал в конкретном направлении: учился в различных учебных заведениях, на дополнительных курсах, читал необходимую мне литературу. Но пока мы не встретились с Джоэл, всё это имело для меня лишь частичную пользу. Вообще, появление Джоэл в моей жизни было тоже частью той веры, которая была во мне. Я верил, что ответы на мои вопросы непременно поступят; я знал, что рано или поздно найду ту методику, которая реализует все мои мечты. Это всё часть процесса, о котором
Я критиковал своих папу и маму за то, что они не прислушались к моим, на мой взгляд, разумным словам, когда мне было четырнадцать лет. Так я сообщал им, что пора уезжать из Германии в Соединенные Штаты Америки, потому что евреи преследуются. Отец же сказал, что он не сделал в своей жизни ничего плохого, наша семья никогда не ущемляла ничьи права, а он в Первой мировой войне воевал на стороне немецкой армии, и несколько его братьев погибли в той войне, воюя за немецкое отечество. Кроме этого у него был и другой аргумент: он считал, что Англия и Америка не позволят Гитлеру убивать евреев. Я сказал ему: ты же не знаешь, какие планы есть сейчас у Гитлера. Мне казалось, что я понимал лучше него, потому что, учась в школе, я видел, что происходит. Отец даже ударил меня по щеке и назвал недозревшим ребёнком.
Но после того, как погибли и он, и моя мама в концентрационном лагере Аушвиц, я смог говорить с папой через Джоэл. Он сказал мне тогда, что позже был вынужден признать мою правоту. Тем не менее даже в Аушвице он показывал свои замечательные качества, никогда не оставлял надежду на то, что время свободного мира придёт. Как мне позднее объяснила Джоэл, мой отец был источником большого вдохновения и укреплял веру у многих людей, которые отчаивались. Он, в общем-то, говорил им те же слова, что и я говорю вам сейчас, просто у него за плечами не было стольких университетов, как у меня.
Хотя он и не подозревал, какие события происходят вокруг него, я считаю его своей ролевой моделью. Он ведь был в Америке, но вернулся обратно, чтобы помогать моей матери, которая занималась каким-то бизнесом, пока он был в отъезде. В результате он попал в лагерь Аушвиц, поскольку не принимал мои советы и советы других людей. Но имея такой фантастический оптимизм и убеждения в том, что когда-нибудь придёт конец этой нацистской машине, он ухитрялся писать записки и передавать их мне через подпольный центр, который он организовал в лагере. В этих записках он выражал своё восхищение победами авианалётов, которые уже тогда начинали проводиться союзниками против фашистской Германии. Он верил и продолжал быть абсолютно убежден в том, что нацисты проиграют эту войну, хотя на тот момент этому не было никакого доказательства. Он приветствовал рейды союзников, а также начало внутреннего сопротивления на оккупированных нацистами территориях. Эти события подтверждали, что его оптимизм был оправдан, хотя он и закончил свою жизнь в газовой камере Аушвица. События начали развиваться в позитивном направлении, но потребовались длительная борьба и много авианалётов на фашистов, чтобы, в конце концов, они сдались. Те, кто был в лагере вместе с отцом, отдавали ему должное, потому что он помогал им сохранять надежду. Хотя многим не выпала доля дожить до победы, их надежда также была частью победы союзников.
Я уже рассказывал, что отец мог поговорить со мной устами Джоэл. Она ведь не только обладала талантом быть библейским проповедником, но и могла действовать как медиум; и мне было приятно узнать, что мой отец был не таким уж плохим человеком. То же я могу сказать и о своей матери. Поэтому я ещё раз получил подтверждение тому, что никто не умирает, а жизнь вечна. Всё это происходило задолго до того, как я начал практиковать как консультант.
У моего отца не было так называемого полного образования: в четырнадцать лет он вынужден был оставить школу для того, чтобы материально себя содержать. Хотя он так отличался от меня образованием, но он заложил основы того, чем я занимаюсь сейчас. Я же закончил технический вуз, был дипломированным инженером, служил в инженерных войсках, был офицером ВВС. Но несмотря на то, что я имел это техническое образование, я неуклонно шёл к встрече с Джоэл для того, чтобы выслушать всё, что она мне скажет, чтобы изменить свою профессию и стать консультантом. Даже не зная этого, я исполнял базовое внутреннее желание моего отца и матери.