Верен до конца
Шрифт:
К концу августа подпольный обком КП(б)Б перебрался на более удобное для работы место — Червонное озеро. Этот чудесный уголок природы славится своей живописностью на всю Белоруссию. В зелени лесов, среди густых зарослей и лугов раскинулась широкая, светлая озерная гладь. Возле озера, там, где берега повыше, растут стройные белоствольные березы, а вербы склоняются своими ветвями до самой воды.
Много легенд ходит на Полесье об этом озере. Одна из них говорит, что в незапамятные времена жил у Князь-озера, так в старые времена называлось оно, старый рыбак Андрей с дочерью Надейкой. И такая она была красавица, что во всей округе подобной не сыщешь. От сватов
Посредине озера, на острове, окруженный дубовыми стенами стоял тогда княжеский замок. И был тот Иван самым лучшим сокольничим у князя. Стал Иван просить князя, чтобы позволил ему жениться на красавице Надейке.
— Хорошо, — говорит князь, — только сначала я хочу посмотреть, на ком ты женишься. Понравится невеста — помогу тебе свадьбу справить!
Один раз, возвращаясь с охоты, заехал князь посмотреть на суженую Ивана. Как взглянул на красавицу, сердце у него загорелось.
— Ну что ж, — говорит, — любимый мой сокольничий, справляй свадьбу. Я тебе буду посаженым отцом.
Устроили гулянье, собрались гости. Повенчали Ивана с Надейкой. Сидят они в красном углу, как пара голубков. Тогда встает посаженый отец их — князь, черный, как туча, внезапно закрывшая небо.
— Гей вы, слуги мои верные! Не было еще такого, чтоб рабу моему доставалась жемчужина моего княжества. Возьмите сокольничего, закуйте ему руки кандалами, а Надейка моей будет.
Онемели гости от неожиданности, потом пошел среда них ропот:
— Не по совести поступаешь, князь…
Разъярился князь. Приказал гостям убираться подобру-поздорову.
А над озером небо все мрачнее да мрачнее. Молнии так и блещут. Загорелся замок, как свечка. А потом остров вместе с замком стал в озеро уходить и исчез под водой…
Еще не так давно такие вот легенды рассказывали о Червонном озере. Попы охотно поддерживали таинственные, религиозно-мистические сказания. Это привлекало людей в богатую церковь, отстроенную в деревне Червонное озеро. От церкви через болота к озеру и дальше к ближайшим деревням была прорыта канава. В дни больших церковных праздников крестьяне на лодках приплывали по канаве на богомолье. Это был единственный путь… Местные жители прозвали эту канаву «ездовней».
В годы первых пятилеток колхозники расчистили и расширили «ездовню», она стала мелиоративным каналом. От него пошли каналы поменьше. Десятки гектаров непролазной топи были таким образом осушены и превращены в поля. Червонноозерские колхозы собирали с них богатейшие урожаи зерна, овощей. Это был самый урожайный уголок Старобинского района.
Работая секретарем Старобинского райкома партии, я часто бывал на озере. В то время я не думал, что этот красивейший уголок Полесья станет прибежищем подпольного обкома партии, одним из центров боевых действий партизанских отрядов Полесья и Минщины.
За несколько дней до нашего прихода на Червонное озеро произошло очень важное событие.
Однажды под вечер Меркуль и Бондарь отправились в Скавшин. Шли, как и всегда, болотом. Вдруг из лесу показались вооруженные люди в гражданской одежде. На фашистов это было не похоже — они ходили больше по дорогам.
На всякий случай Бондарь и Меркуль притаились за стогом. Неподалеку пожилой бородатый человек сгребал отаву. Они попросили его узнать, что это за люди. Бородач, видно, был не из боязливых, взял баклажку и пошел к лесу, как будто за водой. Увидев, что он идет в их сторону, люди остановились, и невысокий грузный
— Он похож на одного моего знакомого, — сказал Меркуль, — но ручаться не могу, лицо плохо видно.
Неизвестные долго беседовали с бородачом и, должно быть, выведав все, что им нужно, попрощались с ним, а сами нырнули в густой ельник.
Вернувшись к нам, бородач рассказал, что люди эти спрашивали дорогу на Любань, сами они из-под Пинска. В группе около двадцати человек.
Чтобы не упустить их, Бондарю и Меркулю пришлось пойти на риск. Бондарь залег под стогом, а Меркуль через кустарник побежал наперерез незнакомцам. Но все обошлось как нельзя лучше. Это были пинские партизаны. Командовал ими бывалый и опытный человек Василий Захарович Корж. Я встречался с ним в первые дни коллективизации и некоторое время вместе работал на Старобинщине. Старый коммунист, опытный работник, Василий Захарович пользовался большим авторитетом в районе. Он в рядах бойцов республиканской армии Испании боролся против испанских фашистов. Перед войной работал в Пинском обкоме партии.
Мы знали, что Корж оставлен на оккупированной территории. Еще в то время, когда Минский обком находился в Мозыре, я встретился с Минченко, приехавшим к нам из Пинской области. Он коротко рассказал о подполье и о том, что Корж остался в качестве командира партизанского отряда. На одном из заседаний бюро обкома партии я говорил о необходимости связи с Коржем. Корж, узнав, что у нас действуют партизанские отряды и где-то в этих краях находится Минский подпольный обком партии, сам решил пойти на связь с нами, воевать вместе, развернуться как следует, а когда позволят условия, возвратиться к себе.
Появление Коржа имело для нас большое значение. У нас были смелые и инициативные партизаны, отважные люди, способные на самые героические дела, но им недоставало командира, опытного в партизанской войне. Таким командиром мог стать Корж. Мы были уверены, что он сумеет придать более широкий размах партизанскому движению. Наши партизанские группы использовали главным образом тактику засад. Это было правильно: в первый период борьбы ничего лучшего и не придумаешь. Группы были небольшие и разрозненные. Но теперь многие группы выросли в отряды, назрела необходимость в разнообразной и многогранной партизанской тактике. Стало возможным проведение крупных операций, а для этого нужна координация действий иногда нескольких отрядов. Вот здесь и должно пригодиться военное мастерство Коржа.
…Червонное озеро нас очень устраивало. Оно находилось на стыке нескольких районов. Отсюда легко связаться с соседними: Житковичским, Копаткевичским, Петриковским и Ленинским. Правда, они были не нашей области, но для партизанской борьбы это не имело значения. Нас очень интересовали Минск, Бобруйск, Осиповичи, Слуцк. Через Любань и Старобин мы могли связаться и с этими городами. Кроме того, нам стало известно, что недалеко от озера, в деревне Рог, находится много раненых бойцов Красной Армии. Некоторые из них уже подлечились, но не знали, что им делать. Их помощь очень пригодилась бы нам. Твердо надеясь на солдат и актив червонноозерцев, обком, отправляясь на озеро, отказался от предложения Меркуля взять из отряда несколько бойцов. При обкоме должна быть небольшая, но по-настоящему боевая, оперативная группа. Действия наши с каждым днем расширялись и усложнялись. Нужны были люди для связи с остальными группами, отрядами, с городами, районными центрами и для многих других целей. Эту группу мы решили создать на месте.