Вереница
Шрифт:
– В Монреальском соглашении много прекрасных слов, но эти слова были написаны в башне из слоновой кости.
– Мы…
– Судя по тому, – прервал ее Доминик, – как Купер реагировал на смерть своей спутницы, я не могу не согласиться с заявлением мисс Колби, какой бы смутьянкой она ни была, что он представляет опасность для общества. А поскольку мы самая большая и наиболее организованная группа в этом районе корабля, мы просто обязаны найти его. У нас есть необходимые ресурсы и, если не считать некоторых вздорных соседей, в основном у нас хорошие отношения со всеми остальными.
– Хоть я и не специалист
– Вы знаете этого человека, Софи? – спросил Арпад.
– Немного, – ответила Софи.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Восемь-девять дней назад. Это он принес племянницу доктора Моргана из пещеры, в которой она жила.
– По-моему, – произнес Арпад, искоса глянув на Викторию, – мы должны поговорить с племянницей. Закон это разрешает, да? Вы адвокат, так что разговор будет вестись в вашем присутствии.
– Доктор Морган тоже должен присутствовать.
– Пошлите за ним, – сказал Арпад. – И за ней.
Девушка пришла первой, воинственная и встрепанная, в рубашке в коричневую, красную и черную клетку и потертых джинсах для беременных. Рукав рубашки был запачкан красным, и от нее сильно пахло ванилью. Девушка смахнула прядь черных, как вороново крыло, волос со лба, смерила всех по очереди взглядом и сказала вместо приветствия, обращаясь к Софи:
– Они там все еще спорят; только те, кто сначала говорил, что это невозможно, теперь уверены в успехе, а те, кто был “за”, теперь говорят: “да, но…” – Она пожала плечами и заключила: – Люди все-таки странные.
– У нас возникла проблема, – сказала Виктория, – и мы надеемся, что ты поможешь нам. – Хэтэуэй бросила на нее безучастный взгляд, и Виктория протянула ей снимок. – Узнаешь?
Девушка внимательно рассмотрела фотографию и подняла глаза:
– Да, это Стивен. Только снимок совсем старый. Он здесь еще ребенок.
“Ему там, – подумала Софи, – примерно столько же лет, сколько этой девочке сейчас”.
– Надо найти его. Ты не знаешь, где он может быть?
– Не-а, – не раздумывая выпалила девушка.
– Хэтэуэй! – терпеливо проговорила Виктория. – Не исключено, что против Стивена выдвинуто на Земле уголовное обвинение. Эту фотографию дала мне женщина с корабля, которая утверждает, что на ней – человек, избивший ее сестру во время ограбления.
– Тогда откуда у нее фотография? – спросила Хэт. – Из полиции? Они такие вещи на руки не дают, вы уж мне поверьте. И зачем она взяла ее с собой? На случай, если наткнется на этого парня? Не смешите меня! Откуда вы знаете, что он напал на ее сестру? А может, он просто обманул ее ожидания в восьмом классе?
– Откуда фотография, мы выясним в другой раз, – немного раздраженно ответила Виктория. – Сейчас мы должны решить, как нам проверить, выдвинуто против него обвинение или нет. Если Стивен совершил преступление, он должен за это ответить. Как – мы пока не знаем. Однако нужно приложить все усилия, чтобы наказание было гуманным, но строгим, и сделать так, чтобы этот человек перестал быть угрозой для себя и для общества.
Хэтэуэй
– С чего вы решили, что я должна знать? Он просто принес меня к тем женщинам и бросил. Я с ним не жила. Вы думаете, я с ним жила? Как будто я не могу прожить без мужика! – Она ухмыльнулась. – Эта женщина просто трусиха и тряпка. Мою сестру изнасиловала целая банда, когда ей было тринадцать; если бы она струсила и убежала, этим подонкам все сошло бы с рук.
– Думаю, дело в другом, Хэтэуэй, – сказала Виктория и, помолчав немного, задумчиво добавила: – Ты только не обижайся, но я чувствую, что ты не доверяешь людям, которые облечены законным правом судить других. Поскольку ты слишком молода, у тебя не было возможности участвовать в процессе законотворчества, ты должна была лишь подчиняться закону – или же его истолкованию с точки зрения других людей. А эти истолкования иногда основаны на собственных представлениях людей о том, что правильно, а что неправильно, и поэтому ненадежны. Но закон есть – и в нем есть нужда.
Она замолчала, не требуя ответа на свои утверждения – просто давая собеседникам возможность подумать.
– Если эта история приобретет огласку, а так оно скорее всего и будет, – сказал Доминик, – Купер может в любой момент пострадать от любителей вершить самосуд.
Хэтэуэй посмотрела ему в глаза.
– Извините, но я не знаю, где он, – произнесла девушка, на сей раз явно искренне. – Я правда не знаю.
В этот момент прибежал Стэн Морган.
– Что тут происходит?
– Все хорошо, дядя Стэн, – беззаботно ответила Хэт. – Нет проблем.
– Говорят, против Стивена Купера выдвинули обвинение в покушении на убийство. Значит, тебя допрашивают?
– Они просто хотели выяснить, знаю ли я, где он, – сказала Хэт. – Но я не знаю. Он мне не кум, не сват и не брат!
– Тогда почему тебя допрашивают?
– Потому что, когда она заболела, ее принес к нам Стивен Купер, – ответила Виктория. – Пожалуйста, успокойтесь, доктор Морган. Мы просто пытаемся найти этого человека, если он представляет опасность для окружающих.
– Я ничего не знаю, – сказала Хэт. – И точка.. Можно идти? На лице у Моргана появилось выражение, которого Софи никогда раньше не видела – вернее, никак не ожидала увидеть. До сих пор сходство между ним и девушкой казалось Софи весьма отдаленным, несмотря на их общие черты: жесткие черные волосы, почти черные глаза, смугло-оливковая кожа. Глаза Моргана всегда лучились умом и переполнявшей его энергией, в то время как поведение Хэт, по крайней мере насколько Софи приходилось с ней сталкиваться, можно было охарактеризовать одной короткой фразой: “Чё пристали?” В этот момент у Моргана было точно такое же выражение.
– Если вы хотите задать Хэт еще какие-нибудь вопросы, – сказал он, – я думаю, вы должны обеспечить присутствие адвоката.
Хэт подошла к нему, и они встали плечом к плечу: вдвоем против всего мира. Софи впервые увидела в блестящем молодом ученом мальчишку из бедного квартала, для которого закон был одним из множества врагов.
– Последний вопрос, доктор Морган. Кто вам сказал про обвинение в покушении на убийство? Я в своей записке об этом не упоминал, и я хотел бы по возможности сохранить тайну.