Верхний мир
Шрифт:
Его крюк ушел много выше цели и царапнул по крыше. Роберту понадобилось несколько минут, чтобы свернуть трос, не запутав его. В следующий раз крюк зацепился намертво, после чего Роберт присоединил другой конец троса к диску, чтобы подняться наверх. Потом он подумал, что на той крыше гораздо темнее, чем вокруг, да и диском он еще не пользовался, а ему хорошо запомнилось, что произошло, когда Роза взялась за него в первый раз. Что, если он поранит себя и не сможет двигаться? Как его тогда найдут? И он сообразил сначала сообщить по радиотелефону, где он, а уж потом на что-нибудь решаться.
— Роза! Залиан! Прием.
От всплеска шума
— Кто говорит?
— Роза, это я, Роберт. — Он вспомнил, как по-дурацки сбежал, и ему стало стыдно. — Послушай, прости меня...
— Забудь. У нас тут большие неприятности. Весь отряд Дэмьена погиб от рук Чаймза и его людей. Ты где?
— Где-то в районе ВЦ 3.
— Это где?
— Не знаю. Я думал, ты мне поможешь, дашь какой-нибудь ориентир.
— Великолепно. Только не хватало, чтобы ты заблудился. Подожди, мы посмотрим. Как называется улица?
— Кажется, Уиттингтон-авеню. — За его спиной ветер поднял обрывок газеты и уронил обратно на крышу. — Страшное местечко.
— Роберт! Тут нас вызывают. Может быть, это важно. Перезвони через пару минут.
— Ладно.
Роберт с неохотой отключился и сунул радиотелефон в карман. Потом он поднял диск и, прикрепив его к ремню, очень осторожно нажал на кнопку, после чего стал медленно подниматься, растопырив ноги и не мешая нейлоновому тросу делать свое дело. Забраться наверх оказалось для него не просто, но в конце концов он справился с этим и оказался на гудронированной поверхности. Он посидел, приводя в порядок дыхание, и тут порывом ветра пронесло по крыше пустую банку из-под пива.
Прошло еще немного времени, Роберт выпрямился и огляделся.
— О! Дерьмо...
Он медленно встал на ноги, продолжая глядеть вперед, а потом двинулся к краю крыши, и от страха у него похолодело в животе.
Глава 35
Ночное посещение магазина
Мартин Баттерворт угрюмо смотрел на сверкающую в праздничном убранстве витрину и жалел, что он не дома, в своей постели. Стекло слегка запотело от его дыхания, пока он вглядывался в волшебный мир. Три очаровательных юных существа пили чай на летней лужайке. Веселенькая летняя мебель утопала в разноцветье искусственных цветов. Две высокие, тонкие и очень белокожие девушки были одеты в обманчиво простенькие платья (обманчиво — потому что эта простота стоила чрезвычайно дорого) и кормили бутербродами на серебряном подносе молодого человека с ненормальной улыбкой и оторванной левой ногой. Над ними крупными буквами было написано: “ПОСЕТИТЕ ДРУГОЙ МИР, КОТОРЫЙ ПРЕДЛАГАЕТ ВАМ ХЭРРОДС”. Баттерворт не возражал бы. Он поглядел на свои ботинки и, подняв ногу, обнаружил, что носок запачкан кровью.
Харгрив больно стукнул его по плечу.
— Эй, парень, что толку смотреть? По крайней мере, не с нашим жалованьем. Хотя бы подожди до январской получки.
Молодой констебль неохотно отвел глаза от беззаботной сценки в витрине, и его взгляду предстало ужасное зрелище — труп подростка с выбитыми мозгами от удара о безлюдный, к счастью, тротуар, который был уже очищен и огорожен желтой лентой. Прямо над этим местом шипела и потрескивала разбитая электрическая реклама.
— Неплохой выбор домашнего скарба, — заметил Харгрив, приложив ладони к вискам и заглядывая в витрину. — Но и цены тоже дай Бог. — Он ткнул пальцем в кухню. — Сейчас бы нам это ведерко не помешало.
За
Харгрив с силой ухватил Баттерворта за плечо и повел за собой.
— Становится теплее, правда? — весело проговорил он. — Тело еще почти не остыло.
— Все равно оно в таком состоянии, что опознать его будет нелегко, — храбро возразил Баттерворт.
— Это правильно, — Харгрив задумчиво тер подбородок. — Человек здорово изменяется внешне, когда его лицо выворачивают наизнанку. — И он так посмотрел на Баттерворта, что тот немедленно возненавидел его, но это был единственный способ отвлечь беднягу от ужасов сегодняшней ночи, чтобы они не мучили его хотя бы дома. — Кажется, они начинают проявлять небрежность. Еще не похоже на тринадцатую пятницу? Может быть, тогда и поймаем убийц? Или попробуем определить, что происходит, и положим этому конец прежде, чем на головы пассажирам, выходящим из метро, начнут дождем валиться трупы, как во время библейского мора?
Он посмотрел, как полицейские закрывают двери машины.
— Напоминает картины Магритта, только на его жертвах котелки...
— Сэр?
Харгрив сунул руку в карман пальто и задумался.
— В таких случаях используют обычно целую армию полицейских. — Он щелкнул пальцами перед носом удивленного Баттерворта, и по его тону юноша понял, что армии не будет. — Но, конечно, этого не произойдет, потому что тогда газетки разойдутся вовсю и обвинят нас в некомпетентности. Представляешь разгуливающих по крышам полицейских, которые спотыкаются на каждом шагу и сбивают лифтовые ограждения? Ты никогда не слышал, как наши парни собираются вместе? Грохот стоит невообразимый. Как от стада слонов. Поэтому мы лучше отправим сюда по двое-трое аккуратных сотрудников, и при свете дня, чтобы к тому времени все ночные следы совсем исчезли.
Баттерворт смотрел, как инспектор прикуривает одну сигарету от другой, понимая, что до сих пор не был ничем полезен, но он искренне надеялся, что его не пошлют наверх, и секунды четыре удерживал на лице самоуверенную улыбку, пока Харгрив не стукнул его по плечу, чудом не сломав его.
— Итак, дружок, теперь дело за тобой.
— Сэр, я не понимаю.
— У тебя будет шанс испытать свое мужество. Завтра вечером. Там.
Харгрив не отвел глаз от испуганного лица юноши, у которого мгновенно забурлило в животе. Ему захотелось, чтобы поблизости оказался туалет.
— Ну-ну, парень, ты же будешь не один. Я пошлю с тобой Бимсли. Он не такой бестолковый, как ты, но у него огромные ножищи и он часто на них спотыкается, так что присматривай за ним.
Услыхав свою фамилию, констебль Бимсли улыбнулся и помахал им из полицейского фургона. Бимсли многие считали сумасшедшим, готовым на все ради продвижения по службе, как бы это ни было опасно. В свободное время он к тому же увлекался прыжками с парашютом, и его называли Бешеным Псом Бимсли. Баттерворт посмотрел на констебля, и душа у него убежала в пятки.