Верхом на атомной бомбе

Шахов Максим Анатольевич

Когда обыск был закончен, мужчина позвонил куда-то и вернулся на свое место рядом с водителем «Опеля». Машина отъехала за поворот и остановилась. Через семь минут к месту происшествия на большой скорости подъехал микроавтобус «Скорой помощи». Выскочившие из салона двое санитаров с носилками сноровисто уложили на них так и не пришедшего в себя Редина, загрузили в фургон, и «Скорая помощь» так же стремительно растаяла во мраке надвигающейся ночи.

Неприметный «Опель» вырулил на середину улицы и покатился по направлению освещенного входа в рединский отель.

Сергей пришел в себя в палате местной клинической больницы, когда его осматривал дежурный врач. Тут же подошел один из санитаров,

который, оказывается, немного говорил по-русски. Пострадавшему объяснили, что никаких серьезных травм у него нет, кроме сильного ушиба левого бедра от столкновения с боковой поверхностью автомобиля и легкого сотрясения головного мозга от удара затылком о стену дома. Хорошо, что на пустынной улице оказался случайный прохожий, ставший свидетелем… э… неосторожных действий господина Редина, попытавшегося сойти с тротуара и столкнувшегося с проезжавшим мимо автомобилем. Этот прохожий и вызвал «Скорую помощь». Если бы пострадавший оставался без сознания длительное время, могли бы возникнуть осложнения в мозговом кровообращении. А так потребуется лишь отдохнуть два-три дня в больничных условиях под присмотром квалифицированных медиков… «Хорошо-хорошо, не волнуйтесь, больной, пусть будет один день. Нет, сейчас вам просто невозможно покинуть стены клиники: пока вы были без сознания, врачи сделали вам необходимые успокаивающие и восстанавливающие силы инъекции. Вы безмятежно проспите до утра…»

Редин опустил ноги на пол и попытался встать. Его сильно качнуло вбок, голова резко закружилась, и он непременно упал бы, если бы не заботливые руки доктора и санитара. Сергей понял, что, действительно, вряд ли ему хватит сил добраться до гостиницы. К тому же неудержимо клонило в сон. «Ладно, какая, в общем-то, разница, где провести ночь». Он позволил вежливо уложить себя обратно в койку и укрыть до самого подбородка мягким одеялом.

Когда врач, пропустив вперед санитара, остановился у входа, чтобы погасить в палате свет, Редин уже крепко спал.

Глава вторая

Москва, Кремль

Несмотря на глубокую ночь, помощник президента Владимир Викторович Алексахин не спал. Со стороны могло показаться, что, неподвижно развалившись в своем небольшом уютном кремлевском кабинете в мягком кресле, закрыв глаза и безвольно свесив кисти рук с подлокотников, он мирно дремал в абсолютной тишине. Однако его тренированный мозг напряженно работал. Уже который час подряд он просчитывал десятки замысловатых комбинаций возможного развития событий, началом которых для него стал неожиданный телефонный звонок Талеева.

Помощник в это время находился на совещании у президента и, как обычно, хотел сразу перенести разговор на более позднее время, но журналист успел-таки вставить несколько слов о чрезвычайной важности своего сообщения и пообещал быть максимально немногословным. С прижатым к уху аппаратом Владимир Викторович, взглядом испросив разрешения, вышел в небольшой вестибюль перед открытыми дверями президентского кабинета.

Журналист ни в чем не погрешил против истины. Его рассказ оказался действительно чрезвычайно интересным. Талеев уложился не более чем в четыре минуты. Правда, на раздумья и самый короткий ответ времени у Алексахина не было вовсе. Да, похоже, Талеев и не ожидал скорого решения. Как всегда, у него были свои мысли, свои планы, о которых он лишь сообщал Куратору. Так было заведено изначально и устраивало всех. Поэтому Владимир Викторович пообещал собрать необходимый материал в течение вечера и ночи, обдумать наиболее важные аспекты возникшей проблемы и завтра к полудню связаться с Талеевым.

Идеальной была бы, конечно, личная встреча, но выкроить даже полчаса в напряженном графике работы

Куратор не мог. На том и распрощались. Помощник вернулся в президентский кабинет и постарался вновь настроиться на решение насущных вопросов экономического развития ведущих регионов страны, однако это у него получалось плохо – слишком значимой оказалась информация журналиста. Точнее, капитана 2-го ранга Редина из Германии. Особенно когда услужливая память Владимира Викторовича подсказала ему кое-какие факты из месячной данности сводного отчета ФСБ, представленного президенту России.

В этом отчете, который доводил до ума сам Алексахин, упоминалось о заметном оживлении на ближневосточном рынке оружия. Подробностей помощник тогда не запомнил, поэтому, вернувшись после совещания в свой кабинет, разыскал эти материалы на личном компьютере. И даже не поленился запросить дополнительные сведения в архивах ФСБ. Сопоставив их с докладом Талеева, Владимир Викторович получил ошеломляющие результаты: из взрывоопасного Ближнего Востока в старую добрую Европу, а точнее, в добропорядочную, строгую во всем, что касалось международных договоров, Германию потянулась не просто ниточка преступных связей, а целый канат! И финальным аккордом прозвучало сообщение о засеченном телефонном контакте с абонентом по имени Ахмад.

Именно сопоставление этих разнесенных по времени и месту событий давало теперь ему, и только ему, возможность просчитать вероятность осуществления тех или иных действий и предугадать их течение и последствия.

Если Карл – имя еще мало известное в мировых террористических кругах, то Ахмад… Безусловно, это Ахмад Джебриль, бывший капитан сирийской армии, стоящий во главе Народного фронта освобождения Палестины – Главного Командования (НФОП-ГК). Эта террористическая организация в последние годы значительно расширила свою деятельность за пределами Ближнего Востока. Имелись точные сведения о наличии ее оперативной структуры в Западной Европе, которая пока не выявлена. В тренировочных лагерях на территории Ливана проходили подготовку боевики, предназначенные для конкретных диверсионно-террористических актов в Европе! В настоящее время, по твердому убеждению Куратора, НФОП-ГК – самый серьезный противник европейских демократических правительств, в том числе и российского.

Был еще один нюанс: НФОП-ГК в определенных кругах считали новатором в терроризме. Многие акции она проводила с использованием нетрадиционных технических средств – например воздушных шаров и мотодельтапланов. Тон в этом задавал сам Джебриль, который в 80-е годы лично атаковал израильский вооруженный патруль на дельтаплане.

Разве можно ожидать, что такой человек станет работать «вторым номером» у какого-то Карла?! К тому же известно, что Ахмад болезненно относится к мировой известности Усамы бен Ладена после террористических актов 11 сентября 2001 года. Джебриль не раз высказывался в узком кругу, что его слава ничем не заслужена, как и политическое влияние «террориста номер один» во всем арабском мире. Этот факт говорит, пожалуй, об одном: если у Джебриля появится малейшая возможность переплюнуть бен Ладена, он, не колеблясь, ею воспользуется, приложив к этому максимум своего «новаторства» и изощренности.

Теперешний случай – если рассматривать все имеющиеся факты и предположения в комплексе, просто идеальный вариант для Ахмада, чтобы как минимум встать вровень с бен Ладеном. Никаких повторов, никакого подражательства! Не Америка, а старушка Европа, не самолеты и разрушенные «билдинги», а урановые стержни высочайшей радиоактивности – и, наконец, не три тысячи жертв, а сотни тысяч обреченных плюс глобальная экологическая катастрофа в самом центре Старого Света! Слишком лакомый кусок, чтобы Джебриль мог пройти мимо него.