Верхом на Ланселоте
Шрифт:
Мама показала, что нажать для закрытия хода. Панель закрылась. Мама посмотрела по мониторам: все в порядке. Периметр наблюдения пуст, чужих нет, можно идти. И они пошли по коридору. Вскоре они вышли в подвал в соседнем доме. Вернее, через три дома. Никто в жизни не догадается, что есть этот ход и есть у Сашки целый арсенал разнообразного оружия. И новое убежище есть в наличии. Теперь он повоюет с ними. И просто так, ни за понюшку табаку, прикончить ни себя, ни девчонку не даст…
А утром он попрощался с мамой. Сказал, что сильно ее любит. Пообещал, что не даст себя убить, поскольку он еще не все сделал: дерево не посадил, дом не построил и сына не вырастил. Да и не любил еще. Поэтому помирать он не имеет морального права. Мама на его слова рассмеялась. Вырос Саша большим, как его прадед Иван. И лицом, и повадками в прадеда пошел. А все равно ей он ребенком кажется: малым
Похороны были нетипичными: народу было мало, никто не плакал и не стенал. Все стояли и молча смотрели на молодого парня, которому еще жить бы да жить много лет, а он почему-то по нелепой случайности оказался в гробу в роли покойника. Поцеловать покойника отважилась только тетка, которая оказалась единственной родней. Звали ее Дарья Николаевна. Лет ей было под сорок. Для своего возраста она выглядела неплохо, и черное платье ей шло. Речь она сказала краткую и общепринятую: мол, любим, скорбим, земля тебе пухом и остальные общепринятые пожелания. Но слезы по двоюродному племяннику она не лила. Ее никто за это не осуждал: все-таки она ему не близкая родня, а очень даже дальняя. Еще присутствовали на похоронах два парня и одна девушка, похожая на парня. Если это его подружка, то Михаилу впору было посочувствовать. Тетка-то посимпатичней будет, хоть и в возрасте. А парни вообще были какими-то слишком деятельными и любопытными. Все время норовили тетке задать вопросы. То ли вообще не знали покойника, то ли просто приперлись на кладбище, чтобы удостовериться, что он на самом деле помер, а не притворяется. Потом один нагло стал щупать пульс у покойника и приложил к губам зеркальце. Стало понятно, что парень сомневался в кончине бедолаги. Странные эти парни, одним словом. А от агентства присутствовали Кирилл с Лехой. Они для себя эти странности отметили, но делать замечание парню не стали. Раз тетка не возмущается, то им какое дело? Вот и весь контингент, что прибыл на похороны Михаила. Могильщики заколотили гроб, опустили в вырытую ранее могилу и стали его засыпать землей сразу после того, как все желающие бросили свои комья земли, как положено по традиции.
Тетка пригласила всех поехать «помянуть Михаила, раба Божьего», но парни отказались. Поехали на дачу четверо: тетка Миши, Кирилл, Леха и девушка. Она без слов села в машину к Лехе вместе с теткой. Так молча и ехали. Всю дорогу тишину в машине нарушала лишь тоскливая музыка. За поминальным столом тетка Миши расплакалась. Стала человечной и живой, а не сухарем в траурном платье. Внезапно девушка тоже расчехлилась и зарыдала в голос как белуга: то ли сработал стадный инстинкт, то ли вспомнила, что теперь нет милого в живых. А с такой страшной внешностью, как у нее, трудно приобретать друзей, а любовников и подавно. Леха постарался успокоить тетку, а Кирилл принялся обрабатывать подружку покойного. Девица ушла на кухню и рыдала там, не стесняясь, в голос. Кириллу было ее жалко.
Девица ему поведала, что она была просто другом Миши и никакие виды на него не имела. А тот любил ее сокурсницу, которой он на фиг не нужен был ни с квартирами, ни без оных. И даже дача в Малаховке ничего бы не изменила. Не по Сеньке была шапка: он был достоин кроличьей, а замахнулся аж на шапку Мономаха. Миша выбрал себе богатую невесту из высшего общества.
Кирилл ей не поверил ни на йоту. В той части, что не имела она планов на Михаила. Имела, еще как имела. Сохла по нему наверняка. Парень хоть и был немного не в себе в плане мозгов, но внешне был вполне симпатичным юношей. Правда, роста он был небольшого и телом тщедушный, но зато на физиономию смазливый. Вырасти в высоту, он уже не вырос бы, но мышцы накачать вполне мог. Долго Кирилл занимал разговорами Наташу. Так звали эту девушку. Имя ей абсолютно не шло, впрочем, как и все остальное, что она имела в наличие. Кирилл внимательно рассматривал девушку. Вроде черты лица по отдельности были вполне нормальными, но боги так умудрились слепить ее лицо, что все вместе взятое просто не смотрелось. По отдельности было вполне приемлемо, а вот все вместе – ужас, летящий на крыльях ночи. Не получился в этот раз у мудрых богов шедевр. Вышла какая-то карикатура на женщину. Короткая и толстая шея, уши торчком и квадратная фигура (без намека хоть на какое-то наличие талии) усиливали сходство девушки с карикатурным персонажем.
Вот у девушки, которая приходила в агентство, ушки были маленькие, аккуратненькие, розовенькие и нежные. Киру тогда так захотелось поцеловать ушко и шейку, такую же тонкую, длинную и нежную. Она кого-то неуловимо напоминала Кирюхе, и он не мог вспомнить кого. У него так бывало, что смотрит на человека и не может вспомнить, где с ним сталкивался. Но ничего: помучается и рано или поздно вспомнит, где он видел эту красотку. Может, в журнале каком-то…
Ночь настала быстро. Пока мужчины успокоили женщин, пока убрали со стола грязную посуду, настала пора прощаться. Леха хотел оставить машину на даче, а уехать с Кириллом и Наташей на такси. Выпив спиртное, он никогда за руль не садился: это было для него табу с тех самых пор, как он получил права. Но Дарья уговорила всех остаться на ночь на даче. Ей было страшно оставаться в чужом доме одной. Она постелила им на первом этаже, а сама с подружкой Миши ушла наверх. Утром громко залаяла соседская собака, но никто так и не проснулся: сказалась усталость.
Леха проснулся в приподнятом настроении. Помылся, побрился и почистил зубы: в багажнике у него всегда лежал на всякий случай запас мыльно-рыльных принадлежностей. Время было раннее, и все еще спали. Не видно было никого и на соседнем участке. Обычно дачники встают очень рано, рассчитывая сделать все свои дела в огороде до обеда, чтобы потом не париться в огороде по жаре. А тут как будто все вымерли.
Потом Леха вспомнил, по какому случаю они все здесь собрались, и вошел в дом. Хотел поставить чайник на плиту, чтобы попить кофейку, пока все не проснулись, и ему не пришлось гостей развозить по домам. Он открыл дверь на кухню и почувствовал, что откуда-то несет газом. Быстро закрыл вентиль на трубе, открыл форточку и дверь в дом, присел на деревянную табуретку и стал думать. Вчера они спокойно кипятили чайник, и не один раз: никаким газом не пахло. А тут конкретная вонь. Хорошо, что Леха почувствовал запах, зайдя с улицы. А если бы чайник ставила хозяйка? Унюхала бы она запах? Или не обратила бы внимание и взорвалась вместе с ними? Или отравились бы ночью. Леха решил подстраховаться и посмотреть, откуда сифонит. И нашел-таки: за плитой был надрезан чем-то острым газовый шланг. Притом его повредили так, чтобы было незаметно со стороны.
Леха позвонил Крапивину. Разговор был коротким и по делу. Майор воспринял слова Лехи всерьез: перерезанный шланг за плитой – это вам не шутка. Это уже покушение на убийство двух и более лиц. Леха поднял всех в доме с постелей, рассказал, в чем дело, и отправил на летнюю кухню: там плита электрическая и второй чайник был в наличие. А в кухне оставили все так, как было. Ничего не стали трогать до приезда полиции: пусть специалисты все зафиксируют, а потом Леха вызовет газовика. Тот шланг и плиту осмотрит полностью на предмет иных повреждений, опасных для жизни потребителей. И починит, если найдет какую-то неполадку…
Леха пришел на летнюю кухню. Все сидели и ждали, что он скажет.
– Вы же понимаете, что это не нас с Кириллом убить собирались?
– Меня, что ли? – спросила тетка Михаила.
– Может быть. Но какой смысл вас убивать?
– Из-за наследства, – предположила она.
– Те, кто это сделал, видели машину во дворе и знали, что на даче вы не одна ночуете. Какое наследство вы получите?
– Дачу, – ответила Дарья Николаевна.
– И все?
– Все. Квартиры Миша уже продал, а денег у него отродясь не было.
– Давайте рассуждать логически. Зачем им убивать нас всех из-за дачи? Им проще дождаться, когда вы останетесь одна, и заставить продать дачу за копейки или бесплатно у вас ее отжать. Нет смысла убивать именно сейчас и именно здесь, не откладывая на потом. Вы в наследство не вступили, значит, дача пока не ваша. Нас с Киром тоже нет резона убивать. Остается Наташа…
– Я?
– Да, – подтвердил Леха.
– Почему я?
– Тебе видней. Что такого ты знаешь, если вместе с тобой они готовы похоронить еще троих?
– Ничего такого я не знаю! – упорствовала Наталья.
– Подумай хорошо. Напряги мозги. Не надейся, что сейчас пронесло и на тебя второй раз не будут покушение устраивать. Чем ты кому-то мешаешь?
– Откуда мне знать?
– Что ты знаешь про Михаила? Это наверняка как-то связано с ним, – сообразила спросить тетка.
– Точно, – подтвердил Кирилл.
– Пока будем полицию ждать, соображай, из-за чего тебя убить хотят, – велел Леха.
– Да с чего вы взяли, что это меня убить хотели? Видимо, вы сами где-то накосячили? – упорно отрицала Наташа даже возможность покушения на нее.