Верховная жрица
Шрифт:
Маме недавно исполнилось пятьдесят, но она может сойти за мою старшую сестру. Она не только красива, но и обладает внутренней силой, которая помогала нашей семье выстоять в самые трудные времена.
Иногда мне кажется, что я для нее сплошное разочарование. Она всегда воспитывала нас сильными, но с тех пор, как я начала работать бок о бок с отцом, я чувствую себя слабой и напуганной.
Помешивая соус цацики1, она смотрит на меня. Ее взгляд скользит по моему лицу, затем она хмурится.
— Почему у
Я качаю головой, заставляя себя улыбнуться.
— Я вовсе не встревожена.
Я мастерски умею лгать, но чтобы скрыть свои истинные чувства, мне приходится прилагать больше усилий.
На ее губах появляется улыбка, и, накладывая лаваш на тарелку, она говорит:
— Ты так хорошо справляешься. Уверена, так будет и дальше.
Кивнув, я опускаю взгляд на стоящую передо мной бутылку воды.
В течение последнего года я обучалась под руководством своего отца, готовясь к тому, чтобы возглавить греческую мафию.
Боже, неужели прошел уже год?
Капля конденсата начинает стекать по стенке бутылки, и я ловлю ее подушечкой пальца.
Почти год назад мой отец заключил союз с Лео Тоскано, Сантьяго Кастро, Домиником Варга и Энцо Оливейра.
Мне удалось убедить этих мужчин, что я – сила, с которой нужно считаться, но, увы, это весьма далеко от истины.
Когда я впервые встретилась с ними, рядом со мной был отец, и мне не пришлось с ними много общаться. Но пара все чаще выходил из себя в самые неподходящие моменты. Это начинало всех раздражать, поэтому я была вынуждена взять на себя все, что касалось альянса.
Честно говоря, я понятия не имею, что делаю, и мне безумно страшно.
Каждый день я работаю с убийцами и преступниками, и я знаю, что если они почувствуют запах безбожного страха, наполняющего каждый дюйм моего существа, они разорвут меня в клочья.
Притворяйся, пока это не станет правдой.
Повторив слова, ставшие моей мантрой, я поднимаю глаза на маму и признаюсь:
— С Mpampa трудно работать. Его вспыльчивый характер и нелепые требования погубят нас всех.
Ее пристальный взгляд встречается с моим на несколько секунд, прежде чем она говорит:
— Ты проследишь, чтобы этого не случилось. Держи его под контролем, пока он не уйдет в отставку.
Качая головой, я тяжело вздыхаю.
— Не думаю, что он хочет передать бразды правления мне.
— У него нет выбора, — бормочет мама.
Она права. Мы зашли слишком далеко, и сейчас поздно уже что-либо менять. Альянс уже принял меня, и они открыто заявили о своей неприязни к моему отцу.
Мои мысли возвращаются к тому дню, когда я завоевала уважение этих четырех мужчин. На фабрику, принадлежавшую Доминику, было совершено нападение, и это был первый раз, когда мы вместе выступили против врага.
Боже, мое сердце выпрыгивало из груди, и я не была уверена, что мы выберемся
Мы пробираемся с отцом по фабрике, мой пистолет наготове, и я внимательно осматриваюсь по сторонам. Я с трудом сглатываю, ощущая, как жуткий ужас сжимает мою грудь, в то время как папа идет слишком уверенно, словно никто не посмеет в него выстрелить.
— Держись поближе к поддонам, — шиплю я на него. — Ты слишком уязвим.
— Хватит трусить, — рявкает он на меня. — Димитриу ничего не боятся.
Внезапно где-то позади нас что-то взрывается, и папа бросается в проход между двумя большими ящиками, чтобы спрятаться, а я испуганно вскрикиваю.
Оглянувшись, я вижу, как Сантьяго помогает Доминику подняться с пола. Мой взгляд скользит по ним, но, к счастью, они не пострадали от взрыва.
Когда Энцо и Лео догоняют нас с папой, я чувствую, как волна облегчения немного снимает напряжение в моем теле.
Энцо указывает на кабинет, расположенный недалеко от главного входа.
— Павлов, вероятно, там.
— У нас нет элемента нео... — слова Лео обрываются, когда мой отец приближается к кабинету, крича: — Павлов! Выйди сюда, чтобы я мог тебя убить.
— Господи, — шепчу я, качая головой.
— Это гребаное чудо, что твоего отца еще никто не убил, — рычит Энцо.
Я знаю.
Вздохнув, я сжимаю пальцами рукоятку пистолета и делаю шаг вперед, чтобы попытаться вразумить своего отца.
Внезапно пули вонзаются в папин бронежилет, и он падает навзничь. Я не успеваю даже вскрикнуть, как бросаюсь вперед, а сердце сжимается от сильного беспокойства.
Раздается стрельба, когда я опускаюсь на колени рядом с папой и прижимаю пальцы к его шее, чтобы нащупать пульс. Лео останавливается рядом со мной и говорит:
— Пули попали в его бронежилет. Он просто без сознания.
Из-за своей неопытности я не могу нащупать папин пульс, но замечаю, как поднимается и опускается его грудь. Я снова вздыхаю, медленно поднимаясь на ноги.
Такими темпами папу убьют в мгновение ока.
Я бросаю взгляд на Энцо и Лео, которые направляются к кабинету, где прекратилась стрельба, и понимая, что я должна отомстить за то, что в моего отца стреляли, мой желудок наполняется свинцом.