Верховный Правитель планеты Грязь

Блинников Павел

Край огляделся. Тихое место, это он сам его некогда выбирал. А потом этот дом полностью поменял значение. Нет ни одного настоящего человека, не знавшего этих стен, этой лужайки, этой каменной дорожки и входной двери. Знали они и обстановку внутри. Край не медлил, а Рид вообще уже звонил в дверной звонок. Ему немедленно отворили, и принц скрылся внутри. Отец вздохнул и пошел следом.

Внутри тоже ничего не изменилось, разве что служанка. Словно бы тот, кто тут жил, специально оставил всё в неприкосновенности. С одной

стороны, это глупо. С другой — в этом что-то есть. Нечто скверное и грязное. Нечто противное. Край легко мог допустить, что обстановка оставлена как раз для того короткого момента, когда он войдет и испытает неловкость. Вполне может быть.

— Пусть вечно будет твое правление, отец, — сказал юноша, сбегая с лестницы. — Позволь обнять тебя?

Край осмотрел его внимательней. Ему скоро восемнадцать лет. Кажется. Бесспорно, это его сын — похож на Края даже больше, чем Рид. Тонкие, правильные черты лица, слегка удлиненный нос, длинные белые волосы. Высокий, стройный, сильный. Даже глаза практически положенного изумрудного цвета, но чуть светлее. Одет в модный шмот смердов — всё кричаще яркое: и кеды, и футболка, и кепка, и даже штаны. Сам Край одет более чем отстало: кроссовки и спортивный костюм "Адидас" черного цвета. Он любил так одеваться.

Край кивнул, и юноша подошел и очень осторожно обнял Верховного Правителя.

— Привет, Рат! — вошел в комнату Рид, до той поры искавший Рата в гараже.

— Брат! — его Рат обнял гораздо горячее, и совсем не так осторожно, как отца.

— Задушишь, — рассмеялся Рид.

— Ты крепкий, — улыбнулся Рат, а потом взял Рида за плечи и оглядел. — Уже настоящий мужчина.

— Ты даже не знаешь, насколько! — похвастался Рид. — Я был с женщиной!

— Ничего себе! — усмехнулся Рат. — Когда успел?

— В этой старой Яме под Лондоном, — скуксился Рид. — С женщиной отца.

— Ты очень ранний, Рид, — расхохотался Рат. — Моя первая женщина была у меня только в тринадцать лет. А тебе в два раза меньше.

— Да, он ранний, — встрял отец. — Слишком ранний.

Край подошел к окну и поглядел в сад. Там на грядках с цветами возились несколько пузатых женщин. Вернее, с виду девушек, но для Края эти фокусы не катили.

— Ты омолодил свою мать, — сказал Край спокойно. — Зачем?

— Я не хочу видеть вокруг старух, — подошел к окну Рат.

— Это не совсем нормально, Рат, — буркнул Край. — Ты понимаешь, что это не совсем нормально?

— Ты делаешь это со своими дочерьми, почему я не могу делать это с матерью?

Край развернулся удивительно резко и залепил сыну такую пощечину, что тот повалился на левый бок.

— Папа! — воскликнул Рид.

— Выйди и жди в машине! — приказал Край.

Рид покраснел, даже надулся, но потопал к выходу. А Рат лежал на полу, приложив ладонь к красной щеке и глядел на отца с осторожным гневом.

— Зачем это тебе? — спросил Край

спокойно. Вспышка гнева прошла, как и положено вспышке. Верховный Правитель даже подал сыну руку, но тот не взял, поднялся сам.

— Она меня заводит, — сказал Рат, отходя к столику. На нем декантер, внутри самое дорогое "Бордо", какое только можно представить. Он налил в бокал. — Будешь?

— Мы сыты вином, — ответил Край. — Ответь нам, зачем ты это делаешь? Думал, мы не узнаем?

— Я думал, что тебе нет до меня дела. И думаю, что я был прав.

— Ты наш сын…

— А где остальные "ваши" сыновья?! — рявкнул Рат, и бросил бокал с вином в стену, даже не пригубив. По обоям растеклась благородная алая клякса. — Где они?!

— Они умерли, — сказал Край сдержанно.

— Ага, от естественных причин, — грустно усмехнулся Рат. Второй бокал он не наполнял, прямо из декатнтера сделал несколько глотков. Край наблюдал, как ходит кадык по небритой шее сына. Он очень похож на него. На него до всех этих многочисленных операций.

— Ты не знаешь всего… — начал Край.

— Я знаю то, что мне нужно, — перебил Рат, ставя пустой декантер на стол. — Я знаю, что не просто так восемь молодых ребят умерли с тех пор, как родился Рид. И я понимаю, что есть я. Запасной аэродром, да? И они ими были?

Край снова отвернулся к окну и взглянул на женщин. Все молодые, все после операций. Их тут пять. Значит, две еще где-то.

— Если ты так о них заботишься, что же ты трахаешь их? — спросил Край. — Включая ту, которая родила тебя?

— Вот тут бы я и тебя спросил, папочка, почему это у твоего сына встает на его мать?

Край промолчал, но Рат подошел к нему ближе. Он встал позади отца, обдавая того ароматом свежайшего перегара. И даже позволил себе страшную вольность — положил ладони на плечи отца. Впрочем, со стороны они казались единого возраста. Очень похожие белокурые юноши.

— Когда я впервые лег с ней, я представлял, что это не я ее ебу, а ты, — сказал Рат. Его голос со спины давил на Края, как и ладони на плечах, казалось, весили очень тяжело. — Но это не я захотел. А она. Она хотела меня с раннего детства. И я ее взял. И знаешь, что? В первую ночь я пришел к ней, но уже следующим вечером она была у моих дверей. И просила этого.

— А что же остальные? — усмехнулся Край. — Они тоже тебя просили?

— Я должен был защитить их, они ведь мои тётушки.

— И эти тётушки тоже захотели, чтобы моя копия трахала их?

— Все до единой. Все до единой они умоляли меня взять их. И я им не отказал.

— Мы так видим, что некоторые из них беременны, — сказал Край.

— Я хотел быть как ты, папочка, — шептал позади него Рат. — Знаешь, в постели я тоже представлял, что это ты, а не я трахаешь их. И мне это очень понравилось. Но не переживай. Я не позволяю им рожать. Они делают аборты.