Веридор. Одержимый принц

Литвинова Ирина А.

— Кандор, — плавным движением талантливой тансовщицы девушка прильнула к мужчине, устроившись у него на коленях, и, опустив руки ему на грудь, томно взглянула прямо в его чернющие глаза. — Возьми в жены меня. Скажи, неужели я хуже принцессы Холии или Светлейшей? Разве я не красива? Тебе ведь нужен этот союз, нужна свадьба с родственницей Великого султана. Вот она я, вся перед тобой…

Она медленно приблизилась к его лицу и припала к его губам. Тоненькие пальчики, сначала вроде бесцельно покручивающие пуговицы его рубашки, незаметно расстегнули её на половину, и нежные ладошки пробрались ему на грудь, погладили, поползли к плечам. Король не остановил её в первую секунду, потому что ожидал подобного выпада в последнюю очередь, а потом — потому что ему понравилось, как его соблазняет восточная нимфа. Лет двадцать пять — двадцать назад Его Величество не раз гостил во дворце Великого султана и тот в знак

гостеприимства предлагал ему выбрать на ночь одну из наложниц своего гарема, но Кандор всякий раз отказывался, храня верность жене. Ходили слухи, как порсульские рабыни ублажают своих хозяев так искусно, как никакие другие красотки во всем мире, и вот Кандору представился случай узнать, насколько правдива молва. Как ни странно, похоже, на этот раз больше говорили правду, чем врали. Даже знавший много женщин король Веридора вынужден был признать, что Тейша очень соблазнительна. Несколько минут он наслаждался её ласками, становившимися все смелее и бесстыднее, но стоило девушке, забравшись верхом на его колени (тот факт, что юбка при этом задралась до верха бедер, её нисколько не смутил) и отшвырнув в сторону (кажется, в окно) его рубашку, опустить руки на ремень, как король её остановил и разорвал поцелуй.

— Политика, это, конечно, важно, — сдерживая участившиеся дыхание, проговорил Кандор, — но она не стоит предательства любимого мужа.

— О чём ты? Кандор, я… я не люблю Гвейна, — тихо призналась ему Тейша. — Я согласилась выйти за него, только чтобы уехать в Веридор, за тобой. И тогда я танцевала только для тебя. А ты даже лишний раз не взглянул на меня. Тогда я решила опоить приворотным зельем одного из Чёрной Тридцатки. Я ему до сих пор в суп подливаю каждый день. Так что ты не думай, Гвейн тоже не любит меня.

— Всё равно, — Кандор решительно ссадил Тейшу с себя. — Поцеловались раз и будет. Ты правда прекрасна, Тейша, но эта красота не для меня. Что ты предлагаешь мне сделать? Отобрать жену у сына, а его куда? В темницу или вообще на плаху, чтоб наверняка?

— Кандор, но я же… — попыталась было броситься обратно к нему красавица, но он отстранил её.

— Иди домой, Тейша, прошу. Я не сержусь на тебя и, обещаю, никто не узнает о том, что ты сказала мне. Иди, тебя муж заждался.

Девушка выпрямилась, словно жалея о попранной гордости, и молча направилась к двери. Только на пороге, уже собираясь скрыться за дверью, она вдруг обернулась и, устремив пронзительный взгляд на короля, спросила:

— А если Гвейн сам отдаст меня тебе?

Кандор не удержался и вздрогнул. Это что такое должно было произойти, чтобы его сын отказался от своей дорогой жены, в которой он с первого взгляда души не чаял, и уступил её другому. Он так и не ответил ей, а Тейше, похоже, это и не было нужно.

— Мой муж сам благословит нашу близость, — бросила через плечо красавица, выходя, — и я стану твоей. По праву Возлюбленной.

Нет, женщины определённо решили довести короля до белого каления этой ночью. Право Возлюбленного или Возлюбленной — древнейшее право и одна из наиболее живучих традиций Веридора, которую не смог вытравить даже Отче. Вот уже много веков считалось, что если девушка позволяет целовать себя парню или делит с ним ложе, то это право останется у него до отхода в царство мёртвых, даже если она выйдет замуж за другого. Поэтому многие женихи на кануне свадьбы выведывали, с кем была замечена невеста, и всем потенциальным любовникам доходчиво объяснял, где и почём можно ритуальные услуги заказать. Но до убийств обычно не доходило.

Вздохнув, Кандор решил пока не заморачиваться с этим. В конце концов, итак проблем выше крыши, так зачем переживать о том, что возможно случится? Король почувствовал спиной прохладный ночной ветерок. Ну конечно же, окно открыто и рубашка по закону подлости улетела туда! Чтобы убедиться в том, что предмет одежды благополучно спикировал на землю, а не распластался где-то на низкой крыше, Кандор выглянул на улицу… и узрел картину, которая окончательно добила его.

Глава 3 О фаворитки обидах, детей сюрпризах и судьбы капризах

Внутренний двор замка пересекали две фигуры: лакей и молоденькая горничная. Кандору и раньше доводилось видеть эту парочку влюблённых то целующимися в сумраке укромных ниш, то обнимающихся под сенью деревьев в дворцовом саду, то ночами гуляющих вдоль Вихры (сам король с юных лет умел править лодкой и порой, желая остаться наедине со своими мыслями, устремлялся вниз по течению, прочь от столицы, сплетен и подхалимов). Всякий раз эти двое скрывались, да Его Величество и не стремился разузнать, кто именно из его слуг воспылал любовью друг к другу. Хотя, если подумать, Кандор не мог предположить, кто эти влюблённые в дворцовых ливреях. Он видел

в замке несколько служанок с похожей фигурой, ростом повыше среднего, тонкой талией и весьма соблазнительными округлостями, но все они не подходили цветом волос: были и жгучие брюнетки, и платиновые блондинки, и различного оттенка русые, и даже одна рыженькая, но вот длинной каштановой волной пышных локонов никто похвастаться не мог. Так что у Его Величества нет-нет, да и мелькала мысль, что девушка помешана на конспирации и носит парик… Нет, молодые люди вовсе не скрывались, напротив, сегодня они поступили крайне опрометчиво, не таясь проходя через внутренний двор, залитый серебристым светом в лунную безоблачную ночь. Кандор узнал бы их черты среди миллионов людей. Ад и Конда! И это ещё полбеды: на фоне дальней стены сверкали ярко-алые глаза, и хотя силуэт второго свидетеля прогулки королевской дочки и бастарда не выделялся на чёрном фоне, Кандор был уверен, что в углу двора притаился демон в боевой ипостаси. Вдруг парочка на полпути остановилась, и парень, крепко обхватив девушку за талию и притиснув вплотную своему телу, поцеловал её. Не невинно чмокнул в щёку, как позволено брату, а впился в нежные губки, словно изголодавшийся после долгой разлуки страстный любовник. Эх, а он-то наивно надеялся, что хотя бы на ээтом фронте обойдется без проблем и что ему только мерещется за нежностью Ада нечто большее. К сожалению, нас порой даже обманывать не надо, мы с этим сами усешно справляемся.

Сердце сжалось в предчувствии беды, и король с проворством юноши взобрался на подоконник, чтобы в случае чего мигом слететь с высоты четвертого этажа и броситься наперерез озверевшему сыну Хаоса. Однако ничего страшного не произошло: голубки, еще немного помиловавшись в саду, продолжили неспешно двигаться к задним воротам, а огненные глаза пропали, как ужасное видение, напоследок вспыхнув вдвое ярче.

В задумчивости король и не заметил, как закрыл окно и завалился на кровать как был, в одежде. Назойливая бредовая мысль, что если он сейчас же не заснет, а пойдет еще куда-нибудь на что-нибудь посмотреть, копилка проблем и неотложных дел обязательно пополнится. Судьба — дама капризная, может, покажется ей, что мало снега на голову правителю Веридора вывалила.

Итак, что мы имеем? Светлейшая с твёрдым намерением захомутать или его, или наследника, предпочтительно Джанго, иначе — Великий священный поход, который страна может и переживет, но вот казна — точно нет. Посольство из Сараты вместе с принцессой Холией и очередными спорами о границах. Тейша, внезапно возжелавшая наставить рога мужу с ним, королем и по совместительству свекром. Конда и Синдбад, отношения которых явно не походили на любовь брата и сестры. И наконец, Эзраэль, который, судя по увиденному, в силах сдержать демоническую сущность, но ходит по самому краю. В общем, дел и проблем было навалом, и Кандор Х наверняка был бы погребен под государственными документами в самом начале своего правления, если бы не усвоил замечательное правило: надо не пытаться вытянуть все самому, а собрать вокруг себя преданных проверенных людей и совместно решать все вопросы. А у него такие люди были: сыновья, дочка, Див, брат… Раньше в этот круг входила Алис, но Кандор начал замечать за ней явную предвзятость и погоню за личными интересами, своими или же их сына. Как отец, да и как мужчина он не осуждал её, однако как король не мог допустить участия фаворитки в судьбе Веридора, по крайней мере в том, что казалось Ада, Рая и Кандиды. Как раз Алис и скрасила остаток ночи Его Величества.

… Кандор приоткрыл глаза, когда бледный рассвет позолотил горизонт. Он однозначно засыпал одетым в одиночестве поверх покрывала, однако сейчас король тонул в мягком одеяле, а к его обнаженной груди прильнула золотая головка. Кандор не смог держать улыбку, глядя на прекраснейшую из женщин Веридора. Он любил вот так любоваться Алис, во сне она походила на очаровательного ангелочка. Как же она радовалась, когда возлюбленный зачаровал её вечной молодостью. После того ритуала король два месяца отлеживался и вновь накапливал магический резерв, но счастье дорогой сердцу женщины того стоило. Хотя Кандор был уверен, что Алис с годами не подурнеет, а напротив, станет ещё прекрасней, по её просьбе он оградил от времени её тело, навсегда оставив её двадцатишестилетней девушкой.

Король не хотел будить её, но надо было поговорить. Вечно холодная рука короля скользнула на гладкую женскую спину, прошлась вдаль позвоночника. Тихий сонный вздох — и на Кандора уже устремлены большие голубые глаза, а на милых нежных губах, не подкрашенных алой помадой, расцветает улыбка.

— Ты вчера опять в одежде заснул, — пробормотал "ангел".

— А ты опять раздевала и укладывала меня, да так, что я даже не почувствовал, — усмехнулся король, оставляя мимолётный поцелуй на её губах и зарываясь носом в золотые локоны.