Veritas
Шрифт:
Первым свидетельством геморрагической оспы, которое дошло до нас, является не что иное, как результат медицинского осмотра Иосифа I.
Два года спустя, в 1713 году, греческий врач (другие полагают, что он был родом из Болоньи) Эмануэль Тимони в своем трактате под названием «Historia variolarum quae per insitionem excitantur» (История выздоровевших после прививки оспы) впервые говорит о новой, используемой в Константинополе практике: инокуляции под кожу.
Следует заранее сказать: инокуляция означает не что иное, как традиционную, старую форму иммунизации, которую практиковали до того, как английский врач Эдвард Дженнер в конце XVIII века изобрел известную сегодня методику прививки. При инокуляции из пустул больного оспой со слабыми, доброкачественными симптомами брали сукровицу и вводили ее здоровому
Конечно же, подкожная инокуляция могла служить как превентивным, так и преступным целям, если передавалась со смертельной формой вируса.
Тимони сообщает о двух старых греческих прорицательницах, именуемых Фессалийка и Филиппийка, которые на рубеже XVII и XVIII веков находились в Константинополе и занимались инокуляциями в столице Османской империи среди «свободного», то есть немусульманского народа, поскольку мусульмане отказывались инокулироваться. В 1701 и 1709 годах, то есть после того, как эта практика несколько распространилась в городе, в Константинополе случилась первая эпидемия оспы со множеством умерших. Обе прорицательницы, тем не менее, не были линчеваны, а наоборот, услышали в свой адрес восхваления. Поскольку некоторые признанные врачи утверждали, что без вмешательства обеих гречанок эпидемия могла быть еще более ужасной. И вскоре местное духовенство поручилось за женщин, что окончательно открыло двери инокуляции.
Год спустя после описанных Тимони событий, в 1714 году, венецианский посол в Константинополе в своих записках «Nova et tuta variolas excitandi per transplantationem methodus nuper inventa» (Недавно открытый новый и безопасный метод лечения оспы с помощью инокуляции) тоже сообщает о практике инокуляции.
Два года спустя, между 1716 и 1718 годами, подкожная инокуляция получила широчайшее распространение по всей Европе. Началось все с супруги английского посланника в Константинополе, леди Мэри Уортли Монтегю, которая официально привезла этот способ из Турции в Венецию. Во время своего путешествия английская леди горячо пропагандировала инокуляцию при всех европейских дворах, более того, она даже привила своих детей. В 1716 году она находилась в Вене, где, как можно прочесть в ее дневнике, познакомилась с вдовой и дочерью Иосифа. В 1720 году она уговорила английского короля привить нескольких каторжников, прикованных к галере. С 1723 года инокуляция стала массово применяемой методикой.
Однако именно в этот промежуток времени оспа изменилась, и вместо того чтобы стать слабее, превратилась из доброкачественной болезни в инфекцию, которая почти всегда протекает со смертельным исходом. Теперь оспа не считается детской болезнью: ее симптомы стали гораздо более тяжелыми, чем описанные в прошлых столетиях, и, в первую очередь, ужасные пустулы уже стало совершенно невозможно сравнивать с пузырьками ветрянки и еще менее с сыпью из красных точек при кори.
В сочинении Марко Чезаре Наннини «La storia del vaiolo» (История оспы), изданном в Модене в 1963 году, мы видим ужасающие цифры: за первые 25 лет после введения инокуляции умирает 10 % мирового населения. Крайне многочисленны случаи геморрагической оспы. Вскоре инокуляция оказывается отличным методом для колониальных завоевательных походов: число аборигенов Америки, индейцев Северной и Южной Америки, было уменьшено с ее помощью. Е. Бертарелли (Дженнер и изобретение прививки. Милан, 1932) сообщает, что в одном только Санто-Доминго за несколько месяцев умерло 60 % жителей, что оспа на Гаити, куда она была привезена в 1767 году, быстро убила две трети жителей и что в 1733 году четверть населения Гренландии была уничтожена оспой.
В Европе со времени введения подкожной инокуляции до конца XVIII века от оспы умерло 60 миллионов человек (Х.-Дж. Периш. История иммунизации. Лондон, 1965, с. 21). В современных источниках конца XVIII столетия можно отыскать похожие оценки (Д. Фауст. Сообщение на Раштадтском конгрессе по поводу искоренения оспы, 1798, Национальный архив Франции, F8 124). В 1716 году оспа вызвала в Париже 14 000 смертельных исходов и 20 000 в 1723 году; в 1756 году в России случилась крупная эпидемия оспы, в 1730-м таковая случилась в Англии, где за четыре десятилетия
Как часто умирали от оспы до того, как появилась инокуляция? Возьмем, к примеру, Лондон: 38 умерших в 1660-м, 60 – в 1684-м, 82 – в 1636-м. Короче говоря, почти не умирали.
При венском дворе до Иосифа заболел оспой только Фердинанд IV. А после Иосифа болезнь начала распространяться со скоростью взрыва и до конца XVIII столетия убила еще девять Габсбургов. Случаи геморрагической оспы в те годы были уже просто бесчисленны, и во всех без исключения случаях заканчивались смертью больного.
Здесь для сравнения приведены два описания заболевания. Первое принадлежит Сципионе Меркурио, известному римскому врачу, жившему с 1540 по 1615 год (La commare (Костлявая). Венеция, 1676, третья книга, гл. XXIV, с. 276, Delle Varole e cura loro (Об оспе и ее лечении)), то есть до того, как была введена инокуляция. Необходимо обратить внимание на то, что Меркурио тоже указывает на схожесть оспы с корью (он подробно описывает оба заболевания в книге «De morbis puerorum», lib. 1, «De varolis et de morbilis». Венеция, 1588).
Второе описание оспы принадлежит доктору Фаусту и взято из уже цитированного нами труда, датируемого 1798 годом, когда прививочная эйфория достигла первого апогея.
Меркурио пишет:
«А теперь я опишу общие внешние признаки заболевания, и в первую очередь того, которое называется оспой, как именуют в этой стране «вариолу». Между оспой и корью существуют некоторые различия, невзирая на них я буду рассматривать сразу обе болезни. При оспе возникают маленькие пустулы или пузырьки, появляющиеся на всех частях тела, причем внезапно, сопровождаемые болью, зудом и высокой температурой, лопаясь, они превращаются в гнойники. (…) Признаком начала заболевания являются боль в теле, хрипота, покраснение лица, головная боль и частое чиханье. Признаками прорыва заболевания являются горячечный бред, пустулы и пузырьки на всем теле, то белые, то красные, то более, то менее крупные, в зависимости от степени поражения тела пациента. Оспа не смертельна, за исключением некоторых случаев, когда либо из-за зараженного воздуха, либо из-за ошибок врачей умирает много людей, как во время чумы».
А вот описание Фауста, датированное 1798 годом:
«При оспе по всему телу выступает множество пустул, покрывая больного с ног до головы. Тело словно окунули в кипящее масло, боли жесточайшие. По мере нагноения лицо опухает и искажается; глаза закрыты, горло воспалено и не в состоянии проглатывать воду, которая просто необходима при хрипах. Больной, таким образом, лишается одновременно света, воздуха и воды; его глаза выделяют гной и слезы; из легких поднимается неприятныйзапах, слюна становится кислой и течет непроизвольно; экскременты словно протухшие, с гноем, часто то же самое касается и мочи. На теле множество гноя и пустул, человек не может двигаться, к нему нельзя прикасаться; больной стонет и лежит неподвижно, в то время как та область, на которой он лежит, становится гангренозной».
Ужасно также описание больных оспой в стихах, которое приводит аббат Жан-Жозеф Роман в 1773 году в своем стихотворении «L'inoculation» (Инокуляция):
Неизведанная боль раздирает его тело, От едких запахов печет глаза. И полон рот слюны, но нету силы Ей жажду утолить, течет слеза. Все чувства скованы, и не возобладать Над ними. Все туман окутал, Нет голоса, и тело рассыпается Во прах, темницей став для духа.