Верлойн
Шрифт:
– Я вижу свет!
Сначала Верлойну показалось, что Алдруду померещилось, но впереди действительно забрезжил слабый дневной свет.
– Вперед, друзья! – воскликнул Странник. – Мы почти у цели!
Воспрянув духом, путники устремились вперед и вскоре, жмурясь и прикрывая глаза руками, вырвались из темноты туннеля. Над Черными скалами сияло солнце, которое уже миновало зенит и направлялось к западу. Смеясь от восторга, путники вдыхали свежий горный воздух, с закрытыми глазами нежась под лучами негреющего солнца. И тут
– Эй! Мидлор потерял сознание!
Все повернулись к дримлину.
– Что это с ним? – удивился Малс.
– Наверное, из-за солнца, – сказал Дрюль, поддерживая дримлина. – После темноты, знаете ли, солнце может и убить. Я сам чуть не свалился от этих ярких лучей.
Мидлор быстро пришел в себя и, щурясь, извинился:
– Сам не знаю, что со мной. Я просто лишился чувств – видно, сказалось напряжение после схватки с оборотнями. – Он помолчал, а потом засмеялся: – А здорово мы их, а?! Раз-два и готово!
Путники тоже рассмеялись, и Мидлор даже повыл по-волчьи, изображая вопли оборотней.
– Неплохо у тебя получается! – расхохотался Дрюль. – Кстати, предлагаю всем немного перекусить, а то у меня живот уже точно так же воет с голодухи.
Из туннеля раздался приглушенный расстоянием вой боли. Все замерли.
– Дрюль, надеюсь, это воет твой живот, – сказал Алдруд.
– Боюсь, что нет, – сказал дримлин, широко открытыми глазами глядя на темный выход из туннеля.
– Это они! – в ужасе воскликнул Малс. – Бежим! Быстрее!
– Да нет, вряд ли это они, – сказал Мидлор. – Скорее всего, какой-то смертельно раненный оборотень очнулся и воет от боли.
Вой повторился. Теперь он был слышен лучше и больше походил на крик ярости.
– Мидлор, ты не прав. – Дрюль повернулся и кинулся к своей кобыле.
Путники запрыгнули в седла и пришпорили коней. Тропа по эту сторону туннеля была шире, и кони скакали быстро. Повернув за скалу, тропа, извиваясь, вела вниз, затем пошла вверх и выровнялась. Алдруд, скакавший впереди всех, вдруг осадил коня и закричал:
– Стойте! Стойте!
Прямо перед Странником была широкая трещина. Из-под копыт остановившегося коня вниз полетели камешки, ударяясь о черные стены пропасти, и скрылись в клубившемся внизу светло-сером тумане. Верлойн подъехал к Алдруду и заглянул в пропасть. У барона вдруг появилось странное чувство, что внизу нет дна – трещина будто уходила в самые недра земли. Путники молча уставились в бездну.
– Здесь должен быть мост, – наконец сказал Алдруд.
– Как видишь, его нет. – Тиглон слез с коня и подошел к обрыву. – Пропасть довольно узка, – сказал он, примериваясь, затем опустил глаза и покачал головой. – Но на коне ее не перепрыгнуть, не говоря уже о пони Малса.
– Что же делать? – воскликнул Дрюль.
– Прекрасный вопрос! Скоро он, похоже, станет главенствовать в наших разговорах. – Алдруд
– Мост тут был, это точно, – сказал Малс.
– От этого не легче – сейчас-то его нет, – в сердцах сказал Алдруд, поворачиваясь. – Надо прекращать плакать над бывшим здесь когда-то мостом, пора думать, как перебраться на ту сторону.
Верлойн молча смотрел на каменную площадку, которую отделяла от них пропасть.
– Послушайте, – повернулся Верлойн к своим спутникам. – Хинсал умеет летать. Почему бы мне не перелететь на ту сторону и не натянуть веревку? По ней мы быстро перебрались бы.
– Хинсал умеет летать? – удивленно воскликнули его спутники.
– Да, – кивнул Верлойн. – Но это долгая история. Потом как-нибудь расскажу.
Дримлин посмотрел сначала на Верлойна, потом на свою кобылу.
– Барон, но как же лошади? Мы же не можем переправить их на ту сторону по веревке?!
– Лошадей придется бросить, – нахмурившись, произнес Верлойн. – Мне это не по душе, но тут не приходится выбирать – либо мы, либо они.
– Ну нет, я свою кобылу оборотням не оставлю! – горячо воскликнул Дрюль. – Я останусь здесь и дам этим тварям бой!
– Дрюль, не валяй дурака! – сказал Тиглон. – Верлойн предлагает дельный план.
– Да, но, даже если мы бросим здесь коней, дальше-то мы как без них?! – воскликнул Дрюль.
– Пойдем на своих двоих, – скрипнул зубами Алдруд. – Ты что же, Дрюль, думаешь, тебе одному жалко свою кобылу? Я Римула тоже никогда бы не бросил, но здесь выбирать не приходится!
Позади раздался вой, заставивший всех обернуться.
– Слишком поздно! – воскликнул Малс. – Они уже близко!
– Проклятие! – Алдруд выхватил меч. – Но, может, это и к лучшему, – добавил он, поглядев на Римула, беспокойно топтавшегося на месте.
Судя по реву, вою и рычанию, которые приближались к путникам, оборотней была целая стая. Надежда Верлойна на то, что оборотни не выйдут на солнечный свет, лопнула как мыльный пузырь. Путники встали на каменной площадке, достали мечи и приготовились к смертельной схватке – все они понимали, что бой будет не на жизнь, а на смерть: позади них была пропасть, и отступать было некуда.
Вдруг над их головами раздался оглушительный треск, и вниз посыпались камешки. Путники задрали вверх головы, и Малс крикнул:
– Обвал! Берегись!
Путники бросились врассыпную, ведя коней за собой. Сверху посыпались камни покрупнее, и вдруг с грохотом и ревом, от которого задрожал воздух, вниз полетала сорвавшаяся сверху огромная скала.
– Мы погибли! – заверещал Малс, закрывая глаза лапками.
С диким свистом и грохотом скала рухнула на площадку, заставив ее содрогнуться. Путники попадали на землю, лошади заржали. Пыль клубами поползла по площадке, вызывая у всех страшный кашель.