Верная Богу, Царю и Отечеству
Шрифт:
Глава 15.
Революция. «Сила Божия в немощи совершается»
За грозными предзнаменованиями последовали грозовые события. Разразилась буря революции, ознаменованная свержением Богоизбранного, законного Царя: все более и более усиливающийся хаос и анархия власти, окончательное разрушение военной дисциплины, пьянство черни, беззакония, убийства, грабежи… Творятся нелепые, невообразимые вещи: арестовывают всех, правых и неправых, не щадя ни старых, ни больных. Подвергают преследованию честных, благородных русских людей, достойно исполнявших свой долг перед Царем и Отечеством, убивают, и не только городовых. Затем следует арест Царской Семьи, бесцеремонно и оскорбительно обходятся с Их Величествами по распоряжению какого-то жида Керенского, в руках которого
Беда не приходит одна. Известие об отречении Государя достигает Царского Села в тот момент, когда все Великие княжны, Наследник и Анна Александровна больны корью. Состояние Великой княжны Марии Николаевны критическое. Дворец покидают войска под предводительством Великого князя Кирилла. Разбегаются слуги. Государыня остается в опустевшем Дворце одна - с больными детьми, в окружении распоясавшейся солдатни… Обо всем этом рассказывает Анна Александровна, изображая картину настолько же трагичную, насколько и величественную, в которой со всей полнотой и силой раскрывается величие души и невероятная сила духа последних Русских Царя, Царицы и их Детей. Перед их мужеством, твердостью, самообладанием, смирением и глубочайшей верой в Промысл Божий, перед их удивительной всеохватывающей любовью невозможно не опуститься на колени. Даже сердцу черствому и порочному нельзя остаться равнодушным и безучастным к духовному подвигу этих людей, непостижимая и недостижимая высота которого остается для каждого русского человека неподражаемым образцом.
По распоряжению Керенского больную Анну Александровну разлучают с Их Величествами. Для нее начинается новый период жизни - период обездоленного существования всеми отверженной, больной и гонимой женщины. Предоставим читателю самому пройти вслед за пером Анны Александровны по казематам Петропавловской крепости, Выборгской тюрьмы, Свеаборгской крепости, пережить вместе с ней бесконечные мытарства в холодном и голодном, ставшем враждебным ей Петрограде. И повсюду снова и снова - добро и зло, страдание и надежда и, как яркие вспышки света во тьме ночи, - неожиданные проявления подлинного человеческого сострадания и любви. И везде незримо - Господь.
Письмо из Свеаборгской крепости.
В архивных документах Анны Вырубовой есть письмо, посланное ею из застенок Свеаборгской крепости-тюрьмы - еще одно письменное свидетельство тех дней, выразительный словесный портрет человеческой души, исполненной глубокими переживаниями обо всем произошедшем, но не потерявшей надежду, согреваемой верою и любовью. Письмо написано за месяц до большевистского переворота.
«Свеаборгская крепость
23 сентября 1917
Феодосья Степановна, милая, дорогая, родная, если бы Вы знали, как мне жаль Вас, плакала, читая Ваше письмо, какое страшное горе Вы переживаете, и как мне тяжело быть вдали от Вас, но ведь Вы знаете, дорогая, и чувствуете, что я Ваша Мама [здесь и далее выделено А.А.] теперь, как хотела бы Вас повидать - если бы Вы могли устроить хоть на один день приехать сюда, ведь Бог знает, иначе когда мы увидимся!! Боже, что я переживаю и пережила, я тоже часто думаю, за что Богу угодно было так снова испытывать меня после всех уже перенесенных страданий! Все надеюсь, что вырвусь отсюда, что Бог сотворит чудо и меня еще раз спасет, но только чудо может спасти, ибо я в руках черни - то, чего боялась, и Вы сами знаете, что эта толпа матросов не рассуждает, они как дикие звери; видно, что Вы все молитесь. Дорогая, простите, что пишу о себе, но Вы мой друг и поймете.
Боже, помоги нам всем!! Ваша дорогая Мама перешла в лучший мир, я знаю, что она любила меня, и видно, что молится и за Вас, и за меня, а Вы ведь знаете, что у меня Вы дома , где бы я ни была, только и дома у меня нет теперь… пока томлюсь опять в тюрьме!!..
Дорогая,
– а как вышло иначе, - у Вас такое горе, а я в тюрьме.
Теперь, говорят, будет забастовка, так что, пожалуй, Вам не удастся сразу уехать, а сюда постарайтесь устроиться на денек. Николай Ив. или Порохов знают, или [неразборчиво] скоро [неразборчиво] карточки фотографию Вашу можно вырезать из группы в лазарете. Конечно, если Вы хотите меня повидать! Я знаю, что мой дорогой доктор старается за меня, чтобы меня вывести. Молюсь, верю и надеюсь.
Крепко от всего сердца целую, обнимаю и благословляю Вас, всегда, всегда Ваш верный друг А.
Всех в лазарете обнимаю, С.П. [Сергея Петровича] особенно и всем шлю приветы.
Помоги и [неразборчиво] Вас Господь Милосердный.
С. Вислова такая утомительная !!…
Наверное, у Вас совсем нет денег. Пишу Порохову, чтобы он выдал Вам 400 рубл. Еще и еще раз обнимаю и плачу с Вами.
Были 2 письма от Вел. Кн. на Ваше имя , прочитала их, не могла сохранить… Не получили ли еще, если да, то пришлите прочесть, напишите им и поблагодарите, скажите [неразборчиво]». 152
Свидетельство корнета Маркова.
152
ГАРФ, фонд 623, оп. 1, ед. хр. N 3.
К этому периоду жизни Анны Александровны Танеевой (Вырубовой) относится еще одно важное и очень яркое свидетельство о ее жертвенном служении Царственным Узникам. Это свидетельство представлено Сергеем Владимировичем Марковым в его книге «Покинутая Царская семья», недавно переизданной в России. Сергей Владимирович Марков - русский офицер, Георгиевский кавалер, корнет Ее Величества Крымского Уланского полка, Августейшим Шефом которого являлась Государыня Императрица Александра Феодоровна. Он не просто разделял монархические убеждения, но готов был жизнь свою положить за Государя и Государыню. Когда Государыня с больными детьми оказалась изолированной в Царском Селе, когда большинство приближенных и слуг покинули ее, корнет Марков по велению своего горячего сердца явился во Дворец, желая хоть чем-то быть полезным своей Государыне, а если придется, то и жизнь свою отдать за нее. По личной инициативе он устремляется в Тобольск с тем, чтобы принять участие в освобождении плененной Царской Семьи.
Особое место в книге Сергея Владимировича Маркова уделено Анне Александровне Вырубовой, о которой он пишет с теплотой и благодарностью. Его воспоминания раскрывают перед нами еще одну удивительную страницу ее жизни, связанную с теми усилиями, которые были предприняты ею для поддержания связи с Царственными узниками в Сибири, для пересылки им вещей, денег, писем. Но прежде чем предоставить слово корнету Маркову, приведем строчки из собственных воспоминаний Анны Александровны, в которых она коротко и скупо рассказывает о связи с Тобольском, при этом совершенно не раскрывая своего личного участия в организации этого дела. «Единственными светлыми минутами последующих дней была довольно правильная переписка, которая установилась с моими возлюбленными друзьями в Сибири. И теперь, даже вдалеке от России не могу назвать имена тех храбрых и преданных людей, которые проносили письма в Тобольск и отправляли их на почту, или привозили в Петроград и обратно. Двое из них были из прислуги Их Величеств. Они рисковали жизнью и свободой, чтобы доставить Помазанникам Божьим радость переписки со своими друзьями. Их Величествам разрешали писать, но каждое слово прочитывалось комиссаром, подвергаясь строгой цензуре. Но и те письма, которые тайно доставлялись из Тобольска, читались; увидим, с какой осторожностью они написаны». 153
153
Танеева А.А. Указ. соч., с. 226.