Верная Чхунхян: Корейские классические повести XVII—XIX вв.

Древневосточная литература

Заяц едва не расхохотался, но все-таки вида не подал и радостно воскликнул:

— Не беспокойтесь, государь! Я вашей милостью доживу свои дни. Не придумаешь даже, как воздать вам за ваши благодеяния! У меня сейчас нет печени, я не могу даровать жизнь или спасти от смерти и очень сожалею об этом.

Дракон был доволен. После пира он приказал придворным

отвести зайца в особые покои отдохнуть.

И вот зайца привели в чертоги с блестящими стенными росписями, с вышитыми шторами на окнах. Все ослепительно сияло, стен не было видно из-за ширм из слюды и жемчужных штор. А когда подали еду, он увидел такие яства, которых нет в мире людей. Но бедняга чувствовал себя так, словно сидел на подушечке для иголок.

«Дракона я, конечно, обманул, однако засиживаться здесь не следует», — решил заяц. И, проведя бессонную ночь, на другой день предложил дракону:

— Вот уже долгое время не проходит болезнь государя. Я хочу отправиться в горы за своей печенью. Примите во внимание мою преданность вам.

Обрадованный дракон тотчас позвал черепаху:

— Не жалея трудов своих, ступай вместе с почтенным зайцем в мир людей.

Черепаха, вобрав голову, выслушала повеление. Дракон же, обратившись к зайцу, просил возвращаться поскорее и одарил двумястами Жемчужинами:

— Это, конечно, пустяки, но сначала вы должны доказать свою преданность.

Заяц почтительно принял дар и простился с драконом. Когда он вышел за ворота, все провожали его и просили поскорее возвращаться. Не вышла провожать зайца лишь рыбешка из судебной палаты.

И вот заяц, взобравшись на спину черепахи, снова пересек бескрайние синие воды и сошел на берег. Тут он подумал: «Вот уж подлинно я — птица, выскользнувшая из силков, тигр, вырвавшийся из западни. Если бы не мое хитроумие, довелось бы мне разве увидеть родные горы и реки?» — и запрыгал от радости.

Черепаха напомнила зайцу:

— Нам надо спешить, думай лучше, как побыстрее вернуться!

Заяц так и покатился со смеху:

— Дура ты! Ну скажи, как можно отделить от внутренностей

и вытащить печень? Я просто обманул твое подводное царство своей беспримерной хитростью. Какое мне дело до твоего дракона? Да никакого, как коню до коровы! Ты же, ни за что ни про что обманув меня, привольно живущего в горах, думала выслужиться. Как вспомнишь, какого страху я натерпелся в морском царстве, волосы дыбом встают! Тебя бы надо жизни лишить! Но, приняв во внимание твои труды — все-таки ты возила меня на себе по синим бескрайним волнам, — я отпускаю тебя живой. Убирайся поскорее да скажи своему дряхлому дракону: жизнь и смерть в руках судьбы, и пусть он оставит свои глупые надежды! — И он снова расхохотался. — Всех провел в твоем царстве. Вот уж подлинно, в государстве — пустота!

Заяц шмыгнул в сосновую рощу и был таков. Черепаха вздохнула, безнадежно глядя вслед зайцу: «Я недостаточно преданна государю, вот заяц меня и обманул. Как же теперь быть? — И опять вздохнула: — Несчастные подданные в нашем государстве. Умрет государь. А я, с каким лицом я вернусь и предстану перед государем и подданными? Лучше мне здесь умереть!» — И направилась к скале разбить голову.

Тут кто-то громко ее окликнул:

— Эй, «Архивариус», послушайте старика!

Черепаха обернулась и видит: стоит перед нею отшельник-даос в шляпе и фиолетовом одеянии и с улыбкой говорит:

— Ваша преданность государю удивительна! Я по велению Неба вручаю вам чудесное лекарство. Возвращайтесь поскорее и исцелите государя!

И с этими словами он извлек из рукава лекарство. Черепаха, несказанно обрадованная, дважды поклонилась и разглядела, что это была веточка боярышника ослепительного блеска и необычайно благоухающая. Еще раз поклонилась черепаха и поблагодарила отшельника:

— Учитель, ваше благодеяние потрясет всех в нашем государстве. Позвольте же мне узнать вашу славную фамилию и ваше почтенное имя!

— Я — Хуа То, — ответил отшельник и удалился, легко ступая.