Верни меня к жизни, волк
Шрифт:
— И как же ты смог уйти, если влияние было настолько сильно?
— Линет, — улыбнулся брат воспоминанию об умнице-сестре. — На женщин власть альфы действует слабее, да и вообще волчицы легче привыкают к новой сущности. Они не так агрессивны, не слишком зависят от эмоций и полной луны, их голод не настолько сильный… Словом, поддерживать человеческий облик им проще с первого дня.
— Тебе было трудно?
Теперь я поняла, откуда взялась разница в яркости глаз, и почему Линет подпустили ко мне первой, тогда как Криставиану
— Да, — подтвердил парень. — Но со временем своя воля крепнет, а воздействие альфы ослабевает, и даже если бы не настойчивость Линет, я смог бы рано или поздно покинуть стаю.
— Что она сделала?
— Просто уговаривала меня съездить домой. А однажды стащила у Белтрана ключи от моей «камаро» — ее бандиты тоже забрали с собой, чтобы имитировать наш с Линет отъезд. Ну, или она им просто очень понравилась…
Парень прикрыл глаза, словно говорит о любимой похищенной женщине, а не о машине. Эх, мужчины.
— Домой я заходить побоялся: в то время еще любая эмоция выводила меня из себя. Даже просто в городе появляться было небезопасно. Поэтому, пока Линет побежала навестить мать с отцом, я, вспомнив о тебе, решил сгонять в Бепре…
— И что же произошло? — нахмурилась я, потому что Кристав надолго замолк, а его черты вновь напряглись и ожесточились, будто воспоминание причиняло ему боль.
— Ты должна знать, — голос стал хриплым и темным, — если бы я предполагал, какие чувства вызовет во мне наша новая встреча и какие последствия принесет мой побег… и что сделает Белтран, узнав о твоем существовании, — прорычал он, — я действовал бы осторожнее!
Попав в плен огня его глаз, я не могла, да и не хотела отвернуться.
— Оказалось, — шепотом произнес парень, вновь мучительно закрывая глаза, словно так ему становилось легче говорить, — что человеческие и волчьи чувства — две большие разницы. Я думал просто взглянуть на тебя издалека, хотел напомнить себе о времени, когда был еще человеком. Конечно, я не рискнул бы к тебе приблизиться, понимая, что в любой момент чудовище может выпрыгнуть наружу. Но когда я увидел тебя… — Крис тяжко вздохнул, — весь мой мир попросту перевернулся…
Я ощущала, как мои щеки заливает обжигающий жар. Вроде бы Крис не сказал ничего такого, но почему-то его слова звучали как любовное признание. Или даже что-то похуже.
— Волк вырвался на волю в считанные секунды, но не потому, что проголодался, как это обычно бывало. Всем своим существом зверь хотел обладать тобой. Схватить, утащить в лес и заявить права, не спрашивая твоего согласия…
Звучало устрашающе. Того, что признание обретет такую первобытную окраску, я точно не ожидала…
— К счастью, Линет и тут оказалась на высоте. Женским чутьем она догадалась, какую глупость я затеял, и примчалась
— Она же физически намного слабее тебя? — уточнила я.
— Зато ее железной воли хватит на нас обоих! — хохотнул Криставиан.
— И что, она просто тебя увела? — нахмурилась я, прикидывая примерное время появления Криса возле моего дома и вероятность того, что я его заметила.
Должно быть, тогда я совсем его уже не ждала, считала, что он попросту меня бросил. Белтран изобразил все именно так.
Наверняка я приезжала в дом Морелей и названивала им по телефону, пытаясь понять, что же произошло. И думала, что подруга и парень меня предали, что я им надоела, и они отправились искать новые развлечения в другом месте, легко вычеркнув меня.
Сильно ли я страдала? Могла предположить, что да. Первая любовь никогда не проходит бесследно, первый разрыв оставляет от разбитого сердца клочья.
Именно поэтому мама так ненавидела Морелей, особенно Криставиана. Судя по тому, что я испытывала сейчас, я убивалась по нему очень всерьез.
Ну, конечно! Мне ведь едва исполнилось семнадцать! Самое время, чтобы влюбиться до беспамятства, а затем вдоволь нарыдаться, когда чувства оказались не взаимны…
Ничего удивительного, что я стала чаще общаться с Халле и гонять как ненормальная на его машине.
— Осуждением, яростью, уговорами Линет смогла привести меня в чувство и оттащить подальше, спасая тебя от беды. В ту ночь я раз за разом порывался тебя похитить, но Линет всегда оказывалась на пути, чтобы остановить.
Кристав сдавил лицо руками, снова переживая тот ужасный момент.
— Я все же нашел в себе силы принять правильное решение, но далось мне это чудовищно тяжело. Еще никогда зверь во мне не был так силен и так близок к полному захвату контроля, я просто был сам не свой. Те чувства, та сжигающая дотла одержимость — это был не я, а кто-то другой. Чудовище.
Всем сердцем сопереживая парню, истязающему себя за то, над чем был даже не властен, я невольно потянулась к нему рукой. Но передумала, боясь сбить его настрой.
И… немножечко побаиваясь его самого. Человек в нем, очевидно, был воспитанным и хорошим. Но как отреагирует его зверь?
— Я уехал, подчинившись совету сестры, но думать с тех пор мог только об одном. Вожака и его магии больше не существовало — вся власть перешла к тебе. Ну, может, не вся… но сопротивляться стало значительно легче…
Я замерла, когда Кристав вслепую нашарил мою лежавшую без движения ладонь и страстно сжал ее, заставив все волоски на моем теле подняться дыбом.
Подавленная его признанием, но еще сильнее — отчаянием в голосе и движении, я слушала дальше в пограничном состоянии. Застигнутая врасплох своими ответными чувствами, я не могла ни анализировать, ни даже дышать. Только впитывать его жар. Его потребность.