Вернись, любовь!

– Десять тысяч баксов – вполне внушительная сумма, – сказал Брайан Райли и, взяв со стола пиво, откинулся на спинку скамьи, обитой красной кожей.

– Ты особенно на них не рассчитывай, – поспешил одернуть его брат Эйдан, схватив несколько чипсов из деревянной тарелки, водруженной на середину стола. – Все ты не получишь, не забывай.

– Да, – поддакнул Коннор. – У тебя есть мы, чтобы поделиться.

– И я, –

– Как будто я не знаю! – Брайан улыбнулся братьям. Лайам, на три года старше остальных, явно чувствовал себя в этом тускло освещенном баре как рыба в воде. Если бы не его принадлежность к духовному сану, ничего необычного в этом не было бы. Ведь он прежде всего один из семейства Райли, а братья Райли – это единое целое. И так будет всегда.

Как только выражение «единое целое» пронеслось в голове у Брайана, он перевел взгляд на двух других своих братьев. И словно дважды посмотрел в зеркало. Тройняшки Райли – Эйдан, Брайан и Коннор – всегда держались вместе с того самого мгновения, как только сделали первые шаги.

Даже в морскую пехоту пошли служить вместе, помогая друг другу мужественно переносить все тяготы армейской службы. Они всегда были готовы подставить друг другу плечо или, напротив, сделать втык, в зависимости от того, что требовали обстоятельства.

На сей раз они собрались, чтобы обсудить неожиданное наследство.

Их двоюродный дедушка Патрик скончался, не оставив после себя наследников, и завещал десять тысяч долларов тройняшкам Райли. Теперь им предстояло решить, как поделить эту сумму.

– Послушайте, давайте разделим деньги на четыре части, – предложил Коннор, метнув взгляд на Лайама. – Ведь Райли – один за всех и все за одного.

Лайам улыбнулся.

– В нашем храме нужно заменить крышу, поэтому ход мыслей Коннора мне по душе, – признался он.

– На две с половиной тысячи новую крышу не справишь, – заметил Эйдан. – Этих денег вообще мало на что хватит.

– Мне это тоже приходило в голову, – сказал Лайам, глядя по очереди на каждого из братьев. – Почему бы нам не заключить пари? Победитель получит все.

Почувствовав азарт, Брайан приготовился вступить в борьбу. Ничто не способно их так раззадорить, как соперничество, особенно друг с другом. Однако вкрадчивая улыбка на лице Лайама, говорила о том, что предложение священника таит в себе подвох.

– Какое такое пари? – поинтересовался Брайан.

Лайам улыбнулся.

– Боишься?

– Да нет же, черт возьми, – вступил в разговор Эйдан. – День, когда кто-либо из братьев Райли дрогнет перед брошенным в его адрес вызовом, настанет

– ..когда он окажется на шесть футов под землей, – закончил за него мысль Коннор. – Что ты придумал, Лайам?

Старший брат снова улыбнулся.

– Вы, ребята, вечно толкуете о долге и самопожертвовании, верно?

Прежде чем утвердительно кивнуть, Брайан посмотрел на братьев.

– Да, черт возьми. Мы же солдаты морской пехоты. Мы давали присягу и всегда готовы выполнить свой долг.

– В самом деле? – Лайам откинулся назад, вперив глаза в поверхность стола, за которым сидели братья. – Дело в том, ребята, что жизнь устроена гораздо сложнее, чем армия.

Эйдан и Коннор вспыхнули, но Брайан жестом заставил их замолчать.

– Я готов признать, что армия воспитала из вас настоящих патриотов. Бог видит, я много молился за вас троих. – Мужчина переводил взгляд с одного близнеца на другого. – Но я хочу предложить вам нечто иное. Кое-что потруднее.

– Потруднее, чем идти в бой? – Коннор сделал глоток из своей кружки и откинулся назад. – Ума не приложу, что это может быть.

– Мы согласны на любое предложение, – сказал Эйдан.

– Точно! – подтвердил Брайан.

– Отрадно слышать. – Лайам оперся локтями на стол и, глядя на близнецов, заговорил, понизив голос:

– Ибо то, что я вам собираюсь предложить, отличает солдат морской пехоты от безусых юнцов. – Лайам выдержал паузу для пущего эффекта, а затем продолжил:

– Воздержание в течение девяноста дней.

За столом воцарилось гробовое молчание.

– Ну знаешь, – проговорил наконец Коннор, с нескрываемой тревогой поглядывая на братьев.

– Девяносто дней? Исключено. – Предложение брата, казалось, шокировало Эйдана.

– Речь идет только о трех месяцах, – подчеркнул Лайам, лукаво улыбаясь. – Что, непосильная задача? Вот я дал воздержание на всю жизнь.

Эйдан содрогнулся.

– Сумасшествие какое-то! – покачал головой Коннор.

– А в чем, собственно, проблема? – встрепенулся Лайам. – Боитесь попробовать?

– А кому, черт побери, захочется такое пробовать? – спросил Эйдан.

– Три месяца без секса? Невозможно. – Брайан пристально посмотрел на Лайама.

– Наверное, ты прав, – кивнул старший брат с улыбкой, принимаясь за следующую порцию пива. – Вы бы все равно не выдержали. Женщины так и вьются вокруг вас с самой средней школы. На три месяца вас не хватит.

– Мы не говорили, что нам это не под силу, – проворчал Коннор.

– Но и не дали согласия, – заметил Эйдан, в панике переведя взгляд с одного брата на другого.