Верните маму!
Шрифт:
Сделав глубокий вдох, собираясь с силами, снова открыла глаза и попыталась сесть. Тёплые детские ладошки тут же ухватили меня за плечи, пытаясь помочь. Так совместными усилиями мы и привели меня в полувертикальное положение.
Вот только вместо родных стен вокруг возвышался лес.
– Где я? – выдохнула, оглядываясь по сторонам в поисках каких-либо объяснений того, как я попала в это место.
– В Призрачной долине, – прошептала малышка, присев передо мной на корточки.
Мда-а… И я ещё говорила об отсутствии мозгов у Милы? Тут со своими бы разобраться. Хорошо,
Но слишком уж реальными были ощущения холода и острых сучков под пятой точкой. К тому же, словно в противовес этому, я до сих пор ощущала на своих плечах тепло детских ладоней. Девочка продолжала меня поддерживать, несмотря на то, что в самой жизнь едва теплилась.
Резкий порыв ветра коснулся открытых участков кожи, и толпа мурашек пробежалась по спине, подталкивая к действиям. Не знаю, как я здесь оказалась, и что из виденного мною вымысел, а что реальность, но встать придётся. Малышке наверняка холодно, мне тоже. Об остальном подумаю позже.
– Здесь есть место, где можно согреться? – собственный голос казался чужим, хриплым и надломленным.
– Да, идём, я покажу, – с облегчением закивала девочка, доверчиво вкладывая свою ладошку в мою руку.
Сделав несколько шагов, я услышала за спиной тихий шёпот и обернулась, но кроме густого тумана, стоявшего непроглядной стеной, ничего не было видно. Снова померещилось?
Глава 2
Стараясь не размышлять о превратностях судьбы, сыгравших со мной злую шутку, я сосредоточилась на пути. А то ведь с этими «сюрпризами» так и до сумасшествия недалеко. Ну, а что, все предпосылки имеются. Галлюцинации есть? Есть. Да ещё какие! Целый набор: и зрительные, и слуховые, и тактильные. Совершенно не поддающиеся логическому объяснению. Так что пора было задуматься о посещении врача. Осталось только вернуться в привычную реальность и записаться на приём.
Но лес исчезать не спешил. Как бы старательно я ни щипала себя за руку, в попытке проснуться, ничего не менялось. Деревья, кусты, и снова деревья, шорох листьев, скрип раскачивающихся ветвей… Ни тебе родных стен, ни знакомых лиц. Правда, некоторые изменения всё же были – кроме головы стало болеть ещё и предплечье, от попыток себя разбудить.
Жаль только, что на главный вопрос ответа так и не получила. Как я оказалась в этом месте, причём, всё в том же пресловутом свадебном платье, если должна находиться дома? Но память молчала. Промежуток от падения с лестницы до появления здесь в сознании отсутствовал напрочь.
Тонкая ткань платья цеплялась за ветки, мешая идти, но я настойчиво пробиралась сквозь чащу следом за девочкой, прекрасно понимая, что это лишь меньшее из наших бед. Светящиеся звериные глаза среди кустов, то исчезавшие, то появлявшиеся вновь, и треск сухих сучков под чьими-то шагами, беспокоили гораздо сильнее. Здесь явно кто-то был. Зверь ли, человек… Встречаться ни с тем, ни с другим мне не хотелось совершенно.
Чувство опасности накатывало всё сильнее. Как бы я себя ни убеждала, что всё это мне только чудится, что это всего лишь происки моего разыгравшегося воображения,
– Осталось недолго, – сжав мою ладонь, произнесла девочка, стараясь подбодрить, и мне стало стыдно за свои страхи и сомнения.
Да, сейчас мне было тяжело: неизвестность давила на плечи непомерным грузом, но малышке гораздо труднее. Я взрослая сильная девушка, а она ещё ребёнок. Это я её должна поддерживать, а не наоборот. Так что отставить панику, буду решать проблемы по мере их поступления.
Лес начал редеть. Промежутки между деревьями становились всё больше. Их уже не заполняли непролазные кусты и древесные лианы, взбиравшиеся по стволам вверх. То справа, то слева начали появляться крохотные полянки, подсвеченные лунным светом. И чем дальше мы отходили от того места, где я очнулась, тем спокойнее становилось на душе.
– Вот мы и дома, – вздох облегчения сорвался с детских губ и взгляд светлых глаз, наполненных надеждой, остановился на моём лице. – Тут мы и живём.
– Мы? Здесь есть кто-то ещё? – насторожилась я.
– Конечно, там Эдвин, – малышка неопределённо махнула рукой на развалины.
– Кто?
– Твой сын, – растерянно залепетала она и сжалась от страха. – Разве ты не помнишь? Мы с ним близнецы.
– Прости, милая, мне нужно время, чтобы во всём разобраться, – неопределённо ответила я, не зная, как себя вести.
– Но ты же нас не бросишь? Никуда не уйдешь? – её глаза наполнились слезами.
И что на это ей ответить? Я даже не знаю, как оказалась здесь и что будет завтра. Сказать правду? Солгать? Где она, та грань между правдой и ложью? Имею ли я право разрушать надежду и веру этой девочки в чудо, если сама ещё до конца не разобралась что к чему? Нет. Такого права у меня нет. Значит, надо действовать осторожно.
Шорох в кустах помог мне избежать ответа на эти вопросы, но проблем добавил не меньше.
*****
На горизонте появились первые всполохи зари, предвещая скорое наступление утра. Но под кронами могучих деревьев, окружавших поместье, по-прежнему клубился туман, создавая причудливые тени. И одна из них казалась особенно тёмной и подвижной. Слишком подвижной.
Сердце бешено стучало в груди, отдаваясь болью в висках. Напряжение достигло предела. От страха зашевелились даже волосы на макушке. А противная капля пота сползла по позвоночнику. Ещё никогда в жизни я так не боялась.
В кустах точно кто-то был. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, готового в любую минуту сорваться с места.
Странные шорохи, скрипы и шелест становились отчётливее. И мне всё сильнее хотелось схватить малышку на руки и бежать. Но правила поведения в дикой природе, которые родители вкладывали в голову с самого детства, не позволяли этого сделать.
«Бегство провоцирует хищника», – без устали повторял отец во время нашего очередного путешествия по просторам родного края, в которые мы отправлялись каждое лето.