Верните женщинам гаремы
Шрифт:
— Господа! — торжественно провозгласил я. — Кажется, я нашел наш идеал. Эту даму можно употреблять даже, когда флора в ней еще жива!
Остаток рождественской ночи и весь следующий день были потрачены мною на возрождение самых диких сексуальных обычаев колониальной эпохи, предания о которых бережно сохранялись в роду моей партнерши. Когда же к вечеру мы, счастливые и обессиленные, вновь собрались под сводами «Белой гвардии», на все вопросы: в чем все-таки
Муха в меду
Есть дочери человеческие, при виде которых во мне просыпается животное. Но есть среди них те, что способны пробудить дремлющего зверя даже эхом своего голоса. Ее голос в телефонной трубке возник в тот самый момент, когда, празднуя конец рабочего дня, я изощреннейшим образом содрал кожу с груши с роскошными женственными формами и вогнал зубы в ее нежную сочащуюся плоть.
— Мишу можно? — несмело спросила она.
— Его нет! — обрадовался я, заслышав один из тех редких беззащитных тембров, которые всегда вызывают во мне запретную похоть. — Зато есть я!
— Ну, вы-то мне не очень нужны…
— Это почему же?
— А когда будет Миша?
— Миши вообще не будет в ближайшее время.
— Он в отпуске?
— В научной командировке. Ему сообщили, что в Анталии обнаружена редкая порода девиц с обхватом бедер в 120 см. Он отправился проверить, насколько массово это явление.
На том конце провода замолчали.
— Поверьте, я значительно лучше Миши!
— Вы его коллега?
— Ближайший друг. Кому, как не мне, знать все его худшие стороны? Может, встретимся?
— Вряд ли вы мне его замените…
— Оскорблен в лучших чувствах! Я способен заменить кого угодно!
На том конце вновь замолчали, а потом, окончательно сраженные моим ходом мыслей, с неподдельным интересом спросили:
— А вы кто?
— Маньяк.
— Честно?
— Честнее не бывает.
— Молодой маньяк, надеюсь?
— В полном расцвете сил!
— С таким я бы встретилась…
— Смотрите, я предупредил — еще есть время передумать.
— Я никогда не передумываю!
Совесть моя теперь могла быть совершенно спокойна. Женщины так устроены, что среди них всегда найдется добровольная жертва. Обманывать такую — предел жестокости. На это не способен даже я.
К тому же Ада (мне всегда везло на редкие имена) оказалась куда более честной жертвой, чем я думал. Обычно между голосом женщины в телефоне и ее описанием своего экстерьера дистанция столь же непреодолима, как между Землей и Марсом. Голоса очаровывают. Все остальное может повергнуть в депрессию самого неприхотливого извращенца. Но внешность Ады
Ее ноги были так безупречно стройны, что могли бы пронзить мое сердце насквозь, если бы у меня было сердце. А длинные черные волосы распространяли вокруг себя настолько пряный аромат, что я впервые пожалел, что не принадлежу к куда более распространенной породе маньяков, которых ловят не на голос, а на запах.
— Так чем вы все-таки занимаетесь, обаятельный молодой человек? — спросила она, любовно устраивая свое слегка прикрытое серебристым платьицем тело на сиденье моего «Форда». — Маньячу потихоньку, — ответил я как можно любезнее.
— Что-то не верится…
— Сам иногда диву даюсь. Между тем, я именно тот, после которого органы внутренних дел то и дело обнаруживают развешанные по деревьям внутренние органы.
— Мужские? Детские?
— Исключительно женские. Я — строго гетеросексуален, что, в общем-то, редкость в наше безумное время.
— Так вы еще и в пределах нормы!
— По-своему, абсолютно в пределах.
Было видно, что ей со мной по-настоящему хорошо.
— С вами так интересно беседовать! — не удержалась она.
— Еще бы! Когда встречаешь подходящую девушку, просто из кожи лезешь вон, чтобы заслужить право содрать с нее кожу.
— Это в какой-то степени делают все мужчины.
— Я стараюсь делать это в совершенно определенной степени.
Она непроизвольно вздрогнула:
— Странный вы какой-то маньяк. Интеллектуальный, воспитанный, умный…
— Странные у вас какие-то представления о маньяках! Между прочим, среди нас процент людей с высшим образованием даже выше, чем среди евреев. И к тому же, хочу, чтобы вы знали — я женат.
— К чему вы это?
— Видите ли, некоторым девушкам не нравится встречаться с женатыми маньяками. Мне не хотелось бы, чтобы вы чувствовали себя обманутой.
— А может, подсознательно мне нравится быть обманутой? Я же жертва. У вас с женой хорошие отношения?
— Теплые. Не могу сказать, что доверительные — сами понимаете, о своей второй жизни мужчины женам не рассказывают. Но я доволен — лучшего алиби пока не придумали.
— Вам не хочется иногда ее задушить?
— Жену? Случается… Но, согласитесь, это было бы довольно глупо в моем положении.
— А что вы делаете, когда очень хочется?
— Держу руки за спиной.
Она предложила отправиться в только что открывшийся, разрекламированный ночной клуб, хозяин которого оживил для тинейджеров обстановку советской забегаловки, добавив для шику установленный в центре зала бронетранспортер с красной звездой на башне (по-видимому, Аде хотелось окунуться в обстановку раннего детства), но я уговорил ее выбрать место покруче, заметив, что не стоит последний вечер в жизни проводить в дешевом заведении.