Верность долгу: О Маршале Советского Союза А. И. Егорове
Шрифт:
Об этом шла речь и на приеме командиров передовых подразделений РККА 14—15 ноября 1937 года в Народном комиссариате обороны, и в приветствии А. И. Егорова Московскому военному училищу им. ВЦИК 17 декабря того же года.
Не менее важной стороной боевой подготовки Александр Ильич считал обобщение опыта последних лет: «Нам надо учесть опыт последних событий на испанском и китайском фронтах, опыт тех корреспондентов и бойцов, которые были на этих участках» [102] .
102
ЦГАСА, ф. 25873, оп. 1, д. 133, л. 23.
Как заместитель наркома обороны СССР, Егоров делал все, чтобы этот опыт был учтен возможно полнее.
В
В начале декабря маршал Егоров прибыл в Вязьму для встречи с избирателями. 5 декабря он выступил на двадцатичетырехтысячном митинге трудящихся Вяземского района, 6 декабря — в Гжатске, 7 декабря — в Кармановском районе.
В своих речах, как несколько ранее в статье «Историческое двадцатилетие», опубликованной в газете «Красная звезда» к юбилею Великого Октября, он отмечал:
«Советский Союз неуклонно продолжает политику борьбы за мир, смело разоблачая всех фашистских агрессоров, их злодейства и преступления и добиваясь сплочения всех сил мира и демократии… Но пусть пеняют на себя все те, кто питает надежду поживиться за чужой счет! Советская земля священна, и она принадлежит только советскому народу!»
В январе 1938 года Егоров получил новое назначение, на сей раз на должность командующего Закавказским военным округом. 4 февраля того же года он был уже в Тбилиси. И здесь его главной заботой было укрепление обороноспособности Родины. Верный долгу, он работал с обычной для него энергией, чувством ответственности и сопричастности к будущему.
С приездом Егорова в округ сразу почувствовалась рука опытного человека, обладавшего большим кругозором и вполне понимавшего меру своей ответственности.
Распоряжения, решения и приказы Егорова, запросы, направленные им в центральные ведомства, отличались широким государственным подходом:
«9 февраля. Начальнику строительного управления РККА Хрулеву. Прошлый год лесоматериал для ЗАКВО завозился [из] Восточной Сибири, что помимо дороговизны срывало строительство. Прошу наряжать лес из Чувашии и Урала. Ваше решение сообщите. Егоров» [103] .
Он не боялся выступить против уже принятых решений, если они, по его мнению, были ошибочны:
103
ЦГАСА, ф. 25873, оп. 1, д. 1266, л. 63.
«8 февраля. Начальнику Генерального штаба Шапошникову… [Со] своей стороны считаю нецелесообразным строить автошколу [в] Кировабаде. Вопрос требует немедленного решения. Дальнейшее промедление влечет безвозвратную трату государственных средств» [104] .
В тот же день, стремясь в практической работе воплотить свое желание как можно полнее учесть опыт, накопленный в боях с фашистами в Испании, он телеграфирует К. Е. Ворошилову:
«Прошу срочно выделить и командировать в ЗАКВО комдивов, комбригов, начальников связи, политкомдивов, замкомвойск и замкомвойск по авиации и его помощника по боевой подготовке. Желательно опытом х» [105] .
104
Там же, л. 61.
105
ЦГАСА, ф. 25873, оп. 1, д. 1266, л. 59.
В свободное время Егоров много и охотно ходил по городу. Ходил один, в штатском, хотя надевал цивильный костюм чрезвычайно редко: в 1931 году, когда ездил учиться в Германию, и в 1934-м, когда лечился в Карловых Варах.
7 февраля Егоров присутствовал в театре им. Палиашвили
10 и 11 февраля состоялись заседания Военного Совета округа, на которых обсуждались вопросы личного состава частей и учреждений округа и наградные дела.
21 февраля из Наркомата обороны поступил срочный вызов в Москву. В 16 часов 30 минут Егоров подписал ответную телеграмму:
«Москва. Наркому обороны Ворошилову. Выезжаю 21 сего февраля. Временное командование округом возложил [на] начштаба комдива Львова…» [106]
В Москве Егоров по телефону вызвал в «Архангельское» дочь. Они беседовали в парке. Это была их последняя встреча.
Когда началась Великая Отечественная война, многие из друзей, соратников и учеников уже покойного маршала Егорова не раз вспоминали слова одного из его приказов: «Наши принципы непреклонны. Мы заявляем своим врагам, что войны выдумывать мы не желаем, но если против суверенных прав рабоче-крестьянского государства, против жизненных интересов рабочих и крестьян Советского Союза подымется чья-либо рука, они призовут свою героическую Красную Армию к оружию для защиты своих прав и независимости. Красная Армия держит порох сухим и умеет побеждать». Это звучало как эстафета, которую вместе с лучшим из теоретического и практического наследия передали будущему славные герои гражданской войны.
106
Там же, л. 84.
ОТ АВТОРА
В книгах, посвященных биографиям выдающихся деятелей, как правило, нет места каким-либо авторским отступлениям. Но нет правил без исключения, тем более тогда, когда читательское отношение к твоей работе вдруг до осязания конкретно проявляет неразрывность связи настоящего с прошлым, общего и личного. Для нас, поколения дошкольников 40-х годов, люди, чьи вековые юбилеи пришлись на 70-е и 80-е годы, были старшими современниками. Имена героев Октября и гражданской войны были известны нам не из учебников и книг. Мы играли в Чапаева и Буденного, как сегодня малыши играют в космонавтов. Но время вернуло нам и имена тех, кого несправедливо забыли. Впрочем, для многих из старшего поколения вопрос и тогда решался несколько иначе. В одном из писем, поступивших в Политиздат после выхода первого издания этой книги, я прочитал: «Мой муж, гвардии полковник Беляев Михаил Яковлевич, служил в армии с 1915 по 1943 год. За его плечами, как и у вашего героя, были империалистическая, гражданская да плюс еще и Великая Отечественная войны. Он командовал Краснознаменной гвардейской частью и погиб в бою 7 февраля 1943 года. Полководцы типа Егорова, люди безупречной честности и совести, были символами для таких, как он, кто в своем сознании и понятии, в своих делах и поступках следовал их примеру…» Читательские письма многое дополняли и уточняли, ставили вопросы, заставлявшие обращаться к новым источникам, а киевский скульптор Ксанфий Андреевич Кузнецов прислал фотографию, сделанного им после прочтения книги скульптурного портрета А. И. Егорова.
Мне лично читательская почта подарила и еще одну удивительную встречу, встречу с отцом, погибшим в декабрьских боях с фашистами под Москвой в 1941 году. Читатель Федор Артемович Евсиков из поселка Рамонь Воронежской области после теплых слов о книге и ее герое неожиданно приписал:
«Не хочу скрывать, что она привлекла мое внимание прежде всего фамилией автора. В далекой юности у меня был любимый учитель Павел Андреевич Ненароков. Учился я у него в Хинели Севского района Брянской области, а тогда Западной области с центром в Смоленске. Павел Андреевич преподавал в хинельской школе крестьянской молодежи русский язык и литературу, заведовал учебной частью, вел литературный кружок. Влияние его среди выпускников нашего и последующих классов было настолько велико, что большинство избрало для себя путь в жизни, связанный с русской словесностью. Это Михаил Иванович Котов — автор первой книги о молодогвардейцах, Алексей Проскурин, Тихон Бизин, Павел Панченко и автор этих строк — журналист. Все мы прошли огненные военные версты, но память о тех предвоенных годах жива, и мы искали возможность встретиться с Павлом Андреевичем и выразить ему нашу благодарность. Мы должны помнить и знать наше прошлое, и, чем лучше, тем полезнее это для нашего будущего и будущего наших детей…»