Вернусь не скоро 3

Яловецкий Ярослав

Я продвигался по коридорам станции, которые мне были знакомы. Как говорится, если побывал на одной космической станции, то побывал на всех. За исключением некоторых элементов, они все были почти неотличимы между собой. И только на станции нифиров все кардинально отличалось, но там был совершенно другой тип вид.

Периодически мне встречались тела, точнее, то, что от них осталось в виде почти истлевших костей. Иногда МИУ с неохотой тратил последние капли энергии, чтобы открыть запертые перегородки. Но мы шаг за шагом приближались к нашей цели.

И вот я стою перед широким

проходом, ведущим к одной большой и с виду очень тяжелой двери. Я бросил взгляд на энергоячейку, которая была почти разряжена, и, размахнувшись, со всей силы попытался бросить ее. Вот только мои пальцы так и не разжались — МИУ все же решил взять контроль над моим телом. И смешным шагом я двинулся к этой массивной двери.

Вжух! Раздался звук механизма, и тяжелая большая дверь немного приоткрылась, как бы приглашая внутрь.

В этот момент, вспомнив то ощущение, которое было тогда в квартире родителей, я стал сопротивляться. Нога, сделавшая шаг, дрогнула, но все же легко переборола мой приказ. Я снова напряг всю свою волю, заставляя его бороться. И тут все кончилось: я оскалился в довольной улыбке, вернув контроль над своим телом, и откинул куда подальше полностью разряженную цилиндр энергоячейки.

— Да мы гении, — сказал я вслух.

— Ага, гении. А дальше-то что?

— Что-что, кто его знает. Зайдем — узнаем.

— Так заходи, времени-то осталось не много.

— Мда, если выберусь, мне долго придется лечить мозги, — перестал я устраивать шоу и все же открыл отделяющую меня от неизвестности дверь, предварительно достав импульсный излучатель, все это время висевший на моем поясе.

Я ожидал тут увидеть всякое — от огромной черной сферы, подобной той, в которой был МИУ. Честно, я был готов увидеть здесь даже гигантскую космическую паучиху, которая возрождается раз в двадцать семь лет, чтобы пожирать детей. Но кого я точно не ожидал увидеть, так это человека. Передо мной был мужик лет сорока на вид, довольно крепкого телосложения. Он парил в луче белого света абсолютно голый, в позе зародыша.

— Хуман, — с удивлением и радостью раздалось у меня в голове.

— Человек. Если честно, то это ваше «хуман» мне не очень нравится, — сказал я.

— Ты привел его, — проигнорировав мои слова, снова раздался голос в моей голове. Вот только я понял, что он обращался не ко мне. — Иди ко мне, дитя.

— Не хочется что-то. Ты вообще кто? — сказал я вслух, не став пересекать пространство, отделяющее меня от этого мужика и света.

— Я? Кто? — задумалось существо, похожее на человека, видимо поняв, что договариваться придется не с МИУ, а со мной. — У меня нет имени. Но у этого тела когда-то оно было. Александр Франц. Можешь так и обращаться ко мне.

— И кем был этот Александр Франц? — Мне стало интересно, да и я, если быть честным, хотел потянуть время, пока пилюли в моем желудке не начнут действовать, а до этого оставалось минут пять от силы.

— Вы, хуман, называли его президентом.

— Какая честь, целый президент передо мной. Правда, в таком виде… хоть бы оделся для приличия. Да и президентом тебя называть язык не поворачивается. Так что буду звать тебя мужик. Ну или голый мужик.

— Я не

он. Это его тело, оболочка, которая уже давно пришла в негодность.

А вот это мне уже совсем не понравилось. Чет не хочется становиться новой оболочкой, даже взамен такой солидной, как президент целого человечества. Но и давать заднюю тоже не хочется — столько времени будет потрачено впустую.

— Ну, это уже ваши личные отношения с этим Францем. Лучше скажи, ты готов забрать эту штуку у меня из тела? — поднял я правое запястье, которое он, правда, из-за скафандра видеть не мог.

— Та часть меня, что находится в тебе, рассказала мне все. Я готов слиться с ней и освободить тебя от этого бремени, — произнес голый мужик.

Получив ответ, я не стал дожидаться, когда мои мозги начнут плавиться, и двинулся к мужику в свете. В последний момент, как моя нога коснулась луча света, сработало интуитивное предвидение, всеми силами кричащее, что этого делать не стоит. Я резко сделал шаг назад, доставая импульсный излучатель, и навел его себе на голову. Но сделать выстрел не смог.

— Иди ко мне, — воспользовавшись моей заминкой, прозвучал громогласный возглас, перекрывая собой все мысли у меня в голове. — Иди ко мне.

— Сам того не желая, я сделал шаг, все же пересекая полностью пересекая границу света.

— Да пошел ты! — переборов приказ, я снова поднял излучатель и выпустил серию пучков света в голого мужика.

Каждый выстрел достиг цели, разнося тело в пыль. Вот только пылью стало, видимо, то, что осталось от голого Франца, а вот то, что было внутри него пришло в движение…

— Что ты, черт побери, такое?! — выкрикнул я, стреляя в это существо, больше всего напоминавшее мне картинку из учебника биологии, показывающую нервную систему. В форме человека на меня надвигалось нечто пульсирующее и словно сотканное из черных нитей.

Я снова попытался навести излучатель себе на голову, жалея, что поддался порыву в желании прикончить это существо. Словно хлыст, часть черных нитей рванула ко мне, оплела мою руку, и выстрел ушел в пустоту. А еще через несколько секунд весь скафандр окутало черным, пульсирующим не пойми чем, которое просачивалось сквозь его стенки, впиваясь мне в кожу.

И вдруг все мои мысли пронзила жуткая ненависть и боль. Завопил словно дикий зверь и начал биться в конвульсии. «А Зур-11 не подвел,» — пронеслась последняя осознанная мысль у меня в голове перед тем, как я полностью потерял над собой контроль.

Я чувствовал, как мой обезумевший разум пытаются взять под контроль, но у этой штуки ничего не получалось. Всеми силами оно просачивалось в мое тело, а я ревел словно дикий зверь, уже даже не пытаясь что-то делать, а просто бился в судорогах на полу. Последние частички разума быстро покидали меня. А потом я погрузился в абсолютную пустоту.

Глава 22

Я лечу в открытом пространстве космоса, приближаясь к небольшой планете, которая почти вся покрыта океаном, и только большие, идеально круглые острова выделяются на ней. «Поглотить, развиться, поглотить, развиться» — единственная мысль заполняла весь мой разум.