Вернуть Боярство 20
Шрифт:
Вот только вместо решительного натиска наши почему-то медлили, осторожничали и не решались взяться за дело всерьез.
— Что происходит? — не выдержав, поинтересовался я у Фёдора. — Вы чего там мнетесь как монашки перед казармой?!
— Это засада, — в тон мне рыкнул Шуйский. — Этот старый ублюдок собрал в глубинах замка каких-то тварей, от которых даже мне не по себе, и ждет подходящей возможности их выпустить!
— А чего сейчас не выпускает? Чего тянет?
— А я почем знаю? Может, они привязаны к какому-нибудь алтарю или капищу под замком, который служит их якорем в тварном мире? Факт в том, что
— Скоро будем, — ответил я Старейшине Шуйских.
— Впервые вижу его настолько нервным, злым и раздраженным, — признался я. — Значит, дело серьезное… Андрей, мы больше не можем терять время — нужно пробиваться к вражескому королю!
Глава 6
— Понял, — коротко ответил Рыцарь Смерти.
Десятки тысяч мертвецов сконцентрировались на трех направлениях. Зажатые, понесшие страшные потери шведы, стоящие насмерть, были сегодня действительно достойны своих свирепых предков-викингов. Века понадобились северянам, чтобы восстановить своё королевство, чтобы вновь стать кем-то, кто может гордо заявлять о своих интересах в мире.
Века, ушедшие на восстановление сломленного народа и создание у него будущего… А ведь сейчас там, в стенах этих кварталов знати, не просто боевые маги и богатейшие, влиятельнейшие из оставшихся дома аристократов королевства. Там женщины и дети, там старики, что уже не способны взять в руки меч или толком сплести боевое заклятие — я глядел туда, через марево защитных чар, и видел их всех.
Видел, как мало там взрослых, действительно именно зрелых или хотя бы не совсем уж стариков, что способны колдовать.
Видел, что за оружие взялись старики, дети и те из женщин, что не были боевыми магами — матери, жены, сестры…
— Там, на баррикадах, в заклинательных чертогах и на крышах кварталов знати, сейчас стоит будущее и прошлое Швеции, — задумчиво бросил я. — Дети, следующее поколение аристократов, те, кто будут вести королевство в будущее…
Алена и Ярослава, да и все мои приближенные удивленно воззрились на меня.
Ну да, философские рассуждения о чем-то возвышенном — это совершенно не про меня, так что их реакция понятна. Я человек простой — мне показывают пальцем, в какую сторону воевать, и лечу туда раскидывать Гром и Молнии, крушить, разрушать и убивать.
Сибирский Мясник… Что ж, сейчас, ощущая эту кипящую в жилах кровь и глядя на происходящее, я стою перед выбором. Сложным выбором…
— Господин, они просят переговоров, — обратился ко мне Андрей, завершающий приготовления к последней атаке. — Выслали парламентера. Какая-то старуха, хочет говорить с вами, обсудить условия сдачи. Что делать?
Собираются просить за женщин и детей. Собираются сдаться и предлагать за себя выкуп…
— Это хороший вариант, который даст нам козыри в возможных переговорах со Швецией, — заметила Алена. — Когда у нас в плену окажутся семьи, дети, жены и мужья, родители доброй половины шведской знати даже король не сможет игнорировать их голоса.
— Ивара не остановят стенания знати о том, что их родичи в плену, — ответил я. — А всех дураков, что посмеют ставить под сомнения его решения и приказы он быстро приведет в чувство.
Я ненадолго замолчал, обдумывая своё решение.
— Ты прав, принца Рагнара остановить заложниками нам не удастся, но… У нас появляется реальный шанс вынудить не отступить, так хотя бы заставить шведов переключиться на внутренние разногласия. Это явно поубавит им прыти, что нам только на руку — заметила Ярослава. — И вообще… Мой княжич…
Она замолкла на несколько секунд, собираясь с мыслями, после чего продолжила:
— Мой князь, они сдаются. Добивать стариков и детей — это не по совести. Не по-нашему, не по-русски.
— Ещё ни один враг не проявил гуманизма к нам, этим твоим «русским», коих добрых четыре сотни народов в Империи! — резко ответил я ей. — Ни на одном из театров боевых действий! Вспомни Цинь и то, что они творили — но мы им ответили заключением мира, не тронув ни единой их деревни!
— Или вспомни турок на юге! — неожиданно поддержала меня Инжирская. Правда, напоровшись на тяжелый взгляд моей тетки тут же поубавила тон. — Вспомните, хотела я сказать… У меня есть родственники с Крыма и Азова. Перебрались ко мне, когда я осела и стала Николаевой-Шуйской… Янычары резали младенцев в колыбелях, сжигали людей, загоняя их в церкви и монастыри, которые поливали алхимическими смесями, что плавили даже освященный камень стен… Шведы немало кого вырезали в своей части Прибалтики — они тоже не церемонятся…
— Я готов к штурму, — толкнулась ко мне мысль-послание Андрея. — Жду приказа, господин.
Взлетев, я быстро долетел туда, где стояла одинокая волшебница.
Несущая в себе следы было ослепительной красоты… Да что там выглядящая лет на сорок пять женщина была все еще красива.
Черт, что за чушь в голову лезет… Ей лет девяносто, а то и все сто, судя по ауре. Рядом с ней двое детей — мальчик лет тринадцати и девочка лет десяти.
— Вы предводитель сего… воинства? — спросила она, окинув нечитаемым взглядом стоящие позади меня боевые порядки нежити. — Я — Эльза Стааль, матриарх Рода Стааль и посланница…
— Я и без того знаю, чья ты посланница, — холодно перебил я. —
А она отлично знает русский язык. Явно из тех, чьи Рода поднялись на торговле с нами — сам бог велел Швеции вести торговлю с теми, кто ближе всех к ним.
Со стороны замка Фолькунгов что-то ослепительно сверкнуло — а затем грянула мощная ударная волна. Женщина, уставшая и явно перенапрягшаяся энергетику, накачанная алхимией и едва сохранившая пятую часть резерва, прикрыла себя и детей барьером.
Я спокойно переждал удар, не используя магию.