Вернуть Боярство 9

Мамаев Максим

— Так вот! — вернулась она к тому, что говорила. — У вас в Роду уже два потенциальных Мага Заклятий — вы и ваш ученик. У вас близкие связи со Вторым Императором, небольшое, но собственное качественное войско, земли, рудники, доходы… Вы и без того растете слишком быстро, но тут вы показали, что вы не просто быстро растёте — вы уже, фактически, сильнее любого из присутствующих Архимагов за счёт устроенного вами ритуала! Вот они и злятся, ищут поводы и предлоги, что бы сковать вас… Тут ведь, поймите правильно, в основном от Великих Родов в поход отправились не самые умные или даже сильные — последние среди Старейшин своих Родов, так что и в действиях своих могут оказаться корявы… Но от того ещё более опасны — ибо учудить могут

что угодно.

— Ты вот на последнюю среди Старейшин Шуйских никак не выглядишь, — заметил я. — По чести сказать, ты, не считая Фёдора Шуйского, сильнейшая в нашем Роду, кого я видел.

— К сожалению, не сильнейшая, а четвёртая, — поправила меня женщина. — Но я особый случай — я тут скорее в ссылке, с глаз Главы долой. Повздорили мы с ним чутка, княжич, вот и решил твой дядя меня отослать подальше, дабы взор не мозолила…

Пора бы уже с Ярославой поговорить всерьез. Разговор назрел давно, но никто из нас не решался его начать — какую-бы она из себя простачку не строила, она подчеркнуто называет меня княжичем, поддерживает при любой ситуации и вообще ведет себя так, как должна вести себя женщина по отношению к обладающему более высоким статусом в семье мужчине. Намеки делать, говоришь, не умеешь, Ярослава?

Хотя, с другой стороны, это всё делается несколько коряво и неуклюже. Ровно в той степени, что бы я мог поверить, что она действительно не умеет в намеки. Что-то намечается в моём прежнем Роду, какой-то явный раскол — иначе я не могу никак понять решения отправить четвертого по силе чародея с глаз долой по слову государеву. Можно было отправить во главе четырех судов — трёх эсминцев да крейсера — и кого-то из младших старейшин, Старших Магистров. Ну или в крайнем случае, что бы повысить статус представителей Рода в этом походе, Архимага — но из числа тех, что послабее. Их же в Роду больше полутора десятков уже, а то и больше — и почти все они значительно уступают этому боевому монстру стихии пламени, что сидит сейчас в простой рубахе и юбке ниже колена. И на которую, кстати, мой Смолов кидает взгляды подозрительно часто… Впрочем, они теперь почти одного статуса — оба Архимаги, да оба свободны. Ну да это не моё дело…

А вот начавшийся где-то через два стола от нас спор, переросший в нечто большее — уже как раз моё дело. Ибо над рухнувшим навзничь отпрыском Рода Нарышкиных, лет двадцати пяти отроду, стоял злой и раскрасневшийся Петя, ныне носящий одну со мной фамилию — мой ученик, сидящий с прочими, менее значимыми и сильными чародеями (за моим помимо Архимагов и одного Мага Заклятий сидели лишь Главы местных Родов да самые знатные из предводителей собранного со всей Руси флота). Его усадили пусть и относительно недалеко, но к ребятам (и девушкам) попроще. Среди них этот монстрик шестого ранга смотрелся странно и даже забавно — сидел-то он с молодежью, среди которых редко кто хотя бы четвертым рангом обладал… Среди его ровесников даже Адептов не было почти — сплошные ученики. Мастерам же за его столом было под двадцать пять и более…

К счастью, старшие чародеи, в том числе и я, были достаточно трезвы — и уже через десяток секунд вспыхнувшая было драка была прекращена. Петя, как оказалось, сцепился с Чарторыжским.

— Он… с-скотина… ик… сказа-ал, — заплетающимся языком начал рассказывать мне Петя, когда я накрыл пространство вокруг нас куполом тишины. — Ч-что вы, уч-читль, за-анавшийся… дур-рак…

— Так, — ухватил я парня за плечо. — Сейчас будет больно. Терпи.

Парень был пьян. Учитывая его силу и мощь текущего по жилам Дара, нажраться вот так вот запросто он не мог, да и вообще на всех подобных мероприятиях он старался на алкоголь не сильно налегать — ещё когда он был лишь Учеником, я ему накрепко вбил в голову, что ум на таких мероприятиях нужно держать в трезвости, и с тех пор он ни разу подобного состояния себе не позволял. Но с этим разбираться будем чуть погодя… А пока — фиолетовые

молнии! Разряд! Заклятие очищение, чары интоксикации, ещё порция фиолетовых молний — в крови моего подопечного плескался явно не простой алкоголь…

— А-а-а-а-а! — заорал, выгибаясь дугой, Петя.

— Терпи, казак, атаманом будешь, — подбодрил я его.

Через минуту взгляд парня прояснился. Убедившись, что с ним всё более менее в порядке, я вернулся к прерванному рассказу.

— Меня спровоцировали, — тут же заявил пацан. — Учитель, я не мог так напиться, что бы…

— Да я уж понял. Что там кто сказал?

— Нарышкин начал вас высмеивать, — как мог четко ответил парень. — Я вступился, затем Чарторыжский предложил тост за примирение и нашу первую большую победу в этом походе — а после этого мне хмель в голову ударил. К тому же этот скот позволил себе вас дураком назвать — вот я и не утерпел. На дуэль то скотину не вызвать — у нас два ранга разницы, вот я и дал ему в морду разок.

— По-моему, ты дал ему по роже раза три, парень, — хмыкнула Ярослава, а затем глянула на меня. — Ну что я вам говорила, княжич? Теперь стараются тебя задеть через твоих людей. И это только первая такая ласточка…

— Знаешь, племянник, — раздался неожиданно для всех, кроме меня, голос моего дяди, легко прошедшего сквозь мою завесу без спросу. — Мой отец, твой дед, частенько любил сетовать, что аристократия Российской Империи подобна своре голодных псов. Мы вечно готовы по малейшему поводу, а частенько и без него вцепиться друг другу в глотки, постоянно деремся друг с другом, постоянно грыземся… И хоть это можно было бы прекратить, будь на то воля Императорского и Великих Родов, но никто этого не делает — ибо именно это поддерживает нас в форме, не дает уподобится изнеженным аристократам иных держав. Однако это палка о двух концов — в дни мира подобное позволяет держать нас в форме, но в дни войны создает множество проблем… Я так понимаю, ты уже прикинул, как это можно повернуть в свою пользу и намерен испортить празднество?

— Ещё как, дражайший дядюшка, — кивнул я, не скрывая усмешку. Ярослава удивленно глянула на меня, но промолчала. — Я надеюсь, ты пришел не для того, что бы запретить мне это?

— Нет, что ты, — зло ухмыльнулся родич. — Я предполагал что-то подобное и потому заранее решил — если зачинщиком будешь не ты, то я буду глядеть на происходящее сквозь пальцы… До определенного предела.

— А если бы им был я? — поинтересоваться стоило.

— То я бы не поглядел, что ты сейчас даже для меня опасен, и всыпал бы по первое число, — пожал он плечами. И, глядя на то, что я уже открыл рот для ответа, добавил. — На правах старшего родича, а не командира.

Ну тут не повозражаешь, определенное право имеет…

— В общем, Аристарх — я скажу тебе тоже, что и Велизарий сейчас говорит боярам. Пока никто не получил серьёзных травм и тем более не погиб — разберитесь здесь и сейчас. Но на помощь мою не рассчитывай — коль решил показывать клыки, то делай это своими силами.

Бедный Петя… Что бы всё прошло согласно возникшему у меня на ходу плану, ему придется ещё немного пострадать.

Глава 22

Нарышкин-старший уже шагал к нам с бледным от злости лицом. Традиционная боярская высокая шапка, шуба из шкуры Проклятого Медведя, что сама по себе могла посоперничать в крепости с зачарованными доспехами, яркий кафтан — боярин словно бы нарочито выпячивал свою принадлежность к обособленному высшему слою аристократии Империи. И народ расступался перед ним — в конце концов, помимо своего происхождения, этот чародей шестого ранга был в силах поспорить в бою с местными Архимагами. Тысячелетия накопленных Родом знаний, методик обучения, разнообразия магических зелий и прочее не могло не сказаться — не зря же неспособность достичь хотя бы четвертого ранга магии в боярских Родах считалась позором!