Вернуть истинную

Беж Рина

— Хочешь сказать, — включается в разговор Фуров и накрывает мою ладошку своей, замечая, что я в волнении сжимаю ее в кулак, — в омежках, как и в контролерах, содержится искра богини? И их универсальность, то есть возможность составить пару, практически равную истинной, любому двуликому — не единственный плюс. Про ценную кровь мы пока говорить не будем, это немного не то направление.

— Уверен, что не единственный, Лин, — кивает отец, прожигая нас взглядом, в котором нет ни капли сомнений в собственной правоте. — Омеги — жемчужины Луноликой. С ними Великая более близка, чем с нами, контролерами, которых наделила властью и, по факту,

оставила самих на себя. А вот со своими сокровищами она сохранила связь. Она ведет их, помогает, подсказывает, советует. Даже если те думают, что принимают решения сами. А что, если это не так? Ани, ты говорила, что в доме Вуличей почувствовала девочек и их боль. Верно? — спрашивает отец.

И я киваю, припоминая, как удивлялась и поражалась собственным, не свойственным мне потребностям дерзко идти вперед, бороться, воевать, чинить погромы, защищать и помогать, хотя в обычной жизни всегда оставалась тихой неприметной мышкой, не участвующей в потасовках и поджогах.

— Да, они звали меня прийти и помочь им. Не словами, а в мыслях. Мне казалось, будто призрачная нить ведет к ним, тянет арканом и просит поспешить. Сейчас я уверена, что даже закрыв глаза, смогла бы ориентироваться в доме Вуличей и спуститься в подвал, где держали пленниц.

— И с Соланой было примерно то же самое?

— Почти, пап. Но немного по-другому. Она словно изначально вышла на первый план, заняла лидирующее место в сердце. Стоило лишь раз взглянуть в ее глаза, и я поняла, что она — моя девочка.

— Думаешь, сама мать-Луна наставляла Ани? — переглядывается Лин с Джейкобом.

И последний согласно кивает.

— Именно так.

— Хм, вполне жизнеспособное утверждение, — о чем-то вспомнив, Фуров переводит взгляд на меня. — Я много разговаривал с Майной и Улиной. Девочки тоже упоминали про некую связь, правда, я думал, что это преувеличение, вызванное стрессом. Так вот, омежки чувствовали твое, Ани, присутствие там, в процедурном кабинете, слышали слова поддержки, что ты стараешься им помочь. И тянулись на твой голос, как на луч света, который выведет их из мрака. По всем параметрам они находились в глубокой коме из-за обезвоживания и не могли ничего воспринимать. Но воспринимали. Тебя. И выжили они, милая, только благодаря тебе.

— И богине, — прихожу к мнению, что отец прав: Луноликая явно мною руководила, наставляла и подсказывала, что и как сделать, чтобы спастись самой и спасти девочек.

Сжимаю руку Лина, стараясь поддержать его ответной лаской и показать, что хорошо понимаю, как сильно он в те дни переживал за малышек. И нисколько на него не сержусь за прошлое недоверие.

— А сейчас ты чувствуешь девочек? — интересуется отец, явно пытаясь размотать увлекательный клубок и дальше.

— Нет, — отрицательно мотаю головой, прислушавшись к себе. — Девчушек совсем нет. И Солану тоже практически не чувствую. Лишь на самой периферии, как из-под воды. Она словно далеко-далеко от меня.

— Знаешь, думаю, все изменится уже завтра. Во-первых, Золя еще подрастет за сутки, — предвкушающе потирает руки отец, рассуждая так, будто нисколько в этом не сомневается, — и ее способности в том числе увеличатся. А во-вторых, между вами с Соланой сократится расстояние. Я на сто процентов уверен, что наша малышка в столице, а не где-то еще.

Папа, как истинный контролер, оказывается прав.

Еще на подъезде к Центрограду отмечаю, что тонкая призрачная нить, связывающая нас с

омежкой, уплотняется и насыщается красками. А оказавшись в самом сердце Двуликого мира, могу вычленить и ориентировочное направление, следуя по которому можно отыскать моё сокровище.

— Давай не будем торопиться, хорошая моя, — останавливает меня Лин, когда я, подчиняясь внутренним ощущениям, делаю шаг в выбранном направлении, — сначала Куфин и высший, затем Солана.

— Конечно, — киваю, смутившись под ласковым понимающим взглядом, но отодвигаться от истинного не спешу, как и разрывать наши сплетённые руки.

Мне до зуда в ладошках нравятся его прикосновения, его нежность, забота, внимание, любовь, привязанность. А сила альфы… ммм… Матушка-Луна, сила сильнейшего существа, та, что так гнетет и пугает всех без исключения людей и очень многих двуликих, меня завораживает, притягивает и веселит. Она, как игривая кошечка, окутывает теплом и лаской, ластится и подпитывает, защищает и ревностно охраняет.

— Тогда поехали в салон, адрес которого мне скинул Джейкоб, — Лин увлекает меня к машине и поясняет на недоумевающий взгляд. — Луна моя, не забывай, мы идем в Ла-Ми Театр на выступление самой примы Наяды. И должны выглядеть соответствующе, не выделяясь из толпы. По крайней мере, пока не поймем, кто нам нужен.

— Прости, я не сообразила, — винюсь в собственной недальновидности, искоса бросая взгляд на мужчину, разместившегося вместе со мной на заднем сидении огромной черной тонированной машины.

Что поделаешь, если посещение таких масштабных мероприятий до сей поры не входило в перечень моих развлечений. Да мне даже представить страшно, что там будет нас ожидать, и кто. Хотя…

Золь, уверена, что сейчас ты бы непременно выдала что-то примерно такое: Ани, а ну-ка нос выше, ты — красотка в любом образе, а если кто не согласен, пусть скажет об этом нашему истинному. А мы с тобой посмотрим, как этот умник запоет через секунду, превратившись в коврик у наших ног, — хмыкаю, по привычке общаясь со своей любимой волчицей.

Рррррр…. Тяффф… — раздается совсем неожиданное.

От того, что Золя, пусть таким необычным, но очень действенным способом подает мне знак поддержки, слезы наворачиваются на глаза. Красавица моя действительно быстро прибавляет в развитии. И пусть конечная цель по-прежнему еще далека, я не сомневаюсь, все наладится, мы станем вновь также близки, как раньше, а еще сможем легко и безболезненно перевоплощаться по собственному желанию.

— Эй, хорошая моя, ты почему расстроилась? Из-за дурацкого наряда? — Лин мгновенно улавливает скачок моего настроения, но связывает это с нашим разговором. — Брось переживать из-за ерунды. Если не понравится этот наряд, мы поедем в другое место и купим тебе всё, что пожелаешь. Договорились?

— Спасибо, — благодарю истинного, накрываю второй ладонью наши по-прежнему сцепленные ладони и кладу голову ему на плечо. — Мне сейчас Золя ответила, представляешь. Я пошутила, а она мне подтявкнула. Знаешь, это так здорово, что словами трудно передать. Ведь я теперь точно знаю, что она не исчезла, а есть. Вот тут, — касаюсь рукой грудной клетки, поднимая взгляд и стараясь передать всю бурю чувств, что кипят внутри.

— Все будет хорошо. Золотинка вырастет. Ты, главное, не торопи ее, но общайся почаще. Видишь, ей это очень нравится, — улыбается Лин широко и открыто.