Вернуть любой ценой

Х.Волкова Тори

Я виновата перед ним. Ужасно виновата.

– Даня, тебе какая комната больше нравится? – улыбается сыну Торганов. – Давай, помоги маме.

– А у меня будет отдельная комната? – спрашивает хитрый маленький перец, мой сын.

– Конечно, – кивает его отец. – Выбирай, где хочешь жить.

«О господи!» – заламываю руки. Торганов прет как танк, сметая на своем пути все ненужное. Ну и меня заодно.

– Витя, – прошу тихо. – Пожалуйста, не надо. Не обещай то, что потом не выполнишь. Ты забудешь, а Данька будет ждать

и плакать.

– Запомни, девочка, – хватает меня за запястье Торганов. – Я прекрасно отдаю отчет в собственных действиях. И еще раз повторяю для непонятливых. Мой сын будет жить со мной. Ты – по желанию. Насильно тут тебя никто не держит. А вот за Даню я поборюсь. Хочешь попробовать?

Сердитые серые глаза пронизывают до мозга костей. Даже спина покрывается инеем. Враждовать с Торгановым? Да боже меня упаси. У него точно везде свои люди. Стоит только намекнуть…

Видимо, все мои эмоции отражаются на моем лице. И Вите нетрудно считать их.

– Тогда располагайтесь и через полчаса спускайтесь вниз, – роняет он небрежно. – Я пока приготовлю ужин.

Красивый и властный мужчина направляется к лестнице, а я как дура пялюсь на узкие бедра в плотных джинсах и широкие плечи, обтянутые синим свитером.

– Папа! Папочка! Я с тобой, – вылетает из комнаты Данияр. – Ты куда?

– Я никуда не ухожу, малыш, – садится на корточки Витя. – Ты бы помог маме. А потом вместе покушаем. Идет?

– Да, – кивает Данька. – Только я хочу с тобой. Я так соскучился…

Одним рывком Витя прижимает ребенка к себе. Целует в висок в макушку. А потом выдыхает чуть дернувшемся голосом.

– Я тоже, сыночек. Я тоже.

И в этот момент я готова поклясться, что Торганов плачет.

Всесильный и хладнокровный Виктор Петрович тоже не всегда может сдержаться.

– Для начала тебе нужно снять теплые штаны и свитер, – выдыхает он, поднимаясь на ноги. – Давай помогу, – предлагает, растягивая губы в улыбке.

И ни в коем случае не хочет показать ребенку, как его бомбит. Может, стоило и сказать о сыне. Но, честно говоря, я струсила. Приняла правила игры. И постаралась выстроить свою жизнь. Глупо и наивно. Но я свято верила, что Витя Торганов не вспомнит обо мне никогда.

– Нам придется пожениться, Лиза, – наблюдая, как сопя раздевается наш сын, тихо цедит Торганов.

– А если я не хочу? – во все глаза смотрю на Виктора. Предложение так не делается? Но что можно ожидать от циничного Тора?

– Малыш по-любому остается жить со мной. А тебе решать в каком качестве ты останешься в этом доме. Я предлагаю тебе самый щадящий вариант. Другой тебе точно не понравится.

– Ты уверен?

– Конечно, – роняет он ощерившись. – Лайтовый вариант – пожениться, а самый хард – это уголовное дело. Но тут тебе решать…

– Господи! Дело Даши Ивановой никому не дает покоя. Решил пойти тем же путем? – шипя, кидаюсь к обидчику. Душу заливает волна отчаяния. Витя сможет

разлучить меня с сыном и даже не поперхнется.

– Дело Ивановой, насколько я помню, состояло из фальсификаций. И Тиме с Аней удалось настоять на медиации и заставить стороны договариваться. В твоем случае это не прокатит. У меня есть реальный компромат, Лиза. И только в моих силах дать ему ход.

– Ты о чем? – смотрю не понимая. – Ты что сотворил, гад?! – с кулаками кидаюсь на своего обидчика. И с ума схожу от горя и безнадеги.

Крепкие пальцы в одно мгновение перехватывают мои руки. Стальным захватом сжимают запястья.

– Я? – насмешливо переспрашивает Тор. – Ты все сама, девочка. Все сама. Думала, не вскроется? Скажи спасибо, удалось замять вовремя.

– Ты -сумасшедший! – охаю, натыкаясь на суровый и беспощадный взгляд. И даже дышать перестаю от отчаяния. – Я ни в чем не виновата!

– Давай дадим делу официальный ход, – пренебрежительно откликается Витя. – И пусть следаки разберутся. Идет?

Глава 5

Глава 5

Виктор

– Я не понимаю! – смотрит на меня жалостливо Лиза. – Ты хочешь меня подставить, Витя. Не ожидала от тебя.

– Нет, милая, – цежу еле слышно. – Ты сама себя загнала в ловушку. Я разрулил. А ты вместо благодарности или простого человеческого отношения еще умудрилась утаить от меня сына. Спасибо тебе за это.

– Ты сейчас злишься, – набравшись мужества выдает маленькая дрянь. – Поэтому готов навесить на меня всех собак. Любое дело можно всегда решить миром. Ты же никогда не интересовался моей судьбой. Трахнул и пошел дальше…

– Подбирай слова при ребенке, – заметив, как из комнаты выглядывает хитрая мордашка, бросаю порывисто. – И может мне надо напомнить, кто к кому в постель запрыгнул? Или ты сама вспомнишь?

– Витя, – охает красавица.

– И откуда мне знать, по чьим койкам ты путешествуешь, – пожимаю плечами. Бью не жалея. Но кто бы меня пожалел. Все предали. Даже родители. Только от одной этой мысли повеситься хочется.

Если рассуждать здраво, Морозов мог не знать. С его-то занятостью! И жена его точно с Лизой не дружит. Даже не знаю, знакомы ли… Богдан, зная мой анамнез, принял сторону сестры. Тут все понятно. Но родители? Мои любимые мама и папа. За что вы меня так?

– Ты просто сволочь, – зыркает на меня Лизавета. – Да у меня кроме тебя…

– Мама, папа, я какать хочу! – влетает в холл Данька.

– О господи, горшок, – всполошившись, взмахивает руками Лиза.

– Где он? В машине? Я сейчас принесу, – предлагаю, дергаясь с места.
– Потерпи, Даня. Я сейчас.

– Я его дома забыла, – охает как курица Лиза.

Твою ж мать! Почему у этой женщины в голове одна каша?

– Тогда в туалет. Живо, – командую я, распахивая дверь в санузел. – Дань, усидишь на белом троне?