Вернуть семью. Шанс на любовь
Шрифт:
Но я не могу упустить столь ценного пациента! Так редко можно найти деток, кому ставят диагноз с опозданием. Обычно порок замечают сразу же при рождении, ведь пропустить отсутствие ануса довольно-таки сложно.
Правда, некоторые врачи не в состоянии фистулу или свищ от него отличить. Вот и получается, что бедные детки страдают. Мышц-то нужных у них нет.
Проверяю еще раз, все ли сделал.
Срочных и тяжелых детей в отделении нет, из реанимации пока никого не переводили.
Переобуваюсь, предупреждаю Марьям о своем отсутствии и выхожу из ординаторской. Оставлять отделение на Рузанову самое последнее дело, но сегодня у меня иных вариантов нет.
Время пошло!
Погруженный в невеселые мысли, быстро иду по коридору. Если Лиза права и Андрей снова свалил на войну, то ничем хорошим это не обернется.
Снова вибрирует телефон. Опять сообщение от брата.
Хочу его прочитать, но не успеваю.
– Алексей Сергеевич! – окликает меня мать одного из пациентов, когда я уже одной ногой пересекаю порог отделения.
Конечно, сделать вид, будто я ничего не слышал, и уйти весьма заманчиво, но совесть не позволяет.
Поэтому я останавливаюсь, убираю сотовый и оборачиваюсь к ней.
– Что случилось? – спрашиваю, с трудом скрывая раздражение. Разум разумом, но эмоции никуда не денешь.
У меня счет идет на минуты! Миша уже несколько раз звонил и просил ускориться, потому что матери и маленькому пациенту пора уходить.
Андрюха еще нервы треплет. Лиза присылает варианты вина.
Моя жена не желает слышать отказа и твердо вознамерилась устроить примирительный ужин. Словно еда способна спасти нашу семью.
Бред!
– Мне кажется, что у моего ребенка температура. – Мать маленького пациента смотрит на меня жалобно, взгляд уставший.
Она не спала как минимум сутки, а то и больше. Я знаю. Медсестры доложили, они обеспокоены состоянием женщины, ведь та из-за стресса перестала не только спать, но и питаться.
Нужно будет с ней чуть позже поговорить на эту тему.
– Стул есть? Тошнота? Рвота? – уточняю симптомы. На все мои вопросы взволнованная мамочка крутит головой.
Ничего из перечисленного нет. Это уже хорошо.
– Пусть медсестра измерит температуру и после свяжется со мной. – Мы только вчера вечером отменили антибиотик, так что вполне могло произойти повышение температуры. – Мне нужно знать динамику.
– Хорошо, – кивает. Уже собирается бежать на пост.
Нужно все тщательно проверить. Но это сделаю немного позже. Когда вернусь.
Выхожу из отделения, вызываю лифт. Он приезжает. Но не пустой, а с Хмельницким внутри.
Твою ж мать! Словно намеренно меня все к Майорову не пускает.
Что за фигня?
– О! А я за тобой! – говорит Саня.
–
– Не понял, – удивляется. Смотрит на мой внешний вид и удивляется еще сильнее. – Ты из отделения что ли решил свалить?
– Пациент меня ждет, – поясняю. – Срочный и важный.
– Важнее всех остальных? – Друг провокационно поднимает бровь.
– Да ну тебя! – отмахиваюсь.
Но Хмельницкого так просто не проведешь. Он изучающе смотрит на меня с высоты своего роста, очень пристально смотрит.
Саня отлично умеет считывать людей.
– Опять с Майоровым что-то мутите, – покачивает головой. – Смотрите мне, доиграетесь.
– Сань, не каркай, – прошу его. – И без тебя тошно, – машу рукой, думая о проблемах в личной жизни.
Поскорее бы подать на развод. Пока Лиза не выкинула что-нибудь еще.
Женщина в гневе страшна. А если она решит отомстить, так можно смело ждать нож в спину.
– Что на этот раз? – с сочувствием смотрит на меня.
– Все то же, – не желаю вдаваться в подробности.
Хмельницкий – отличный реаниматолог, но ему не понять специфику работы нашего отделения. А еще он одинок. И уж явно не поймет жести, которая творится у меня в голове и на сердце.
– Взволнованные мамочки и маленькие пациенты, – перевожу все в работу. Личное приплетать не хочу.
– Аля в курсе, что ты уходишь? – В лоб задает каверзный вопрос.
– Нет, – недовольно отвечаю. – Ее на месте не было, трубку не берет, – тут же спешу пояснить.
Наша заведующая – страшная женщина. С ней лучше не конфликтовать, с ней нужно дружить.
Она всегда прикроет перед начальством и проверками, а потом даст взбучку, но уже сама. Сейчас же…
Уходя из отделения без предупреждения, я сильно подставляюсь. Но Аля не отвечает на мои звонки, так что вариантов просто нет.
– Рискуешь, друг, – осуждающе качает головой.
Прекрасно понимаю без него! Но я не могу упустить важного пациента. Мне нужно осмотреть малыша.
– Подстрахуешь? – с надеждой спрашиваю у друга. – В отделении осталась Рузанова.
– Ох ё-ё, – выдыхает.
– Вот и я про то же. – Марьям тот еще, блин, хирург.
Если будет аппендицит, то она может селезенку вырезать. Не отделит одно от другого.
Не понимаю, почему ее до сих пор не уволили. Пора бы.
От действий Марьям проблем больше, чем пользы. Всегда!
– Да куда ж я денусь! – ухмыляется тот.
– Спасибо! – благодарю его от души и выскакиваю из лифта. Приехали на первый этаж.
– Спасибо не булькает! – летит в спину. – Должен будешь!
– Без проблем! – отвечаю на ходу.